- Боже мой, я уже достаточно ему дал. Чего он хочет? Он ждал, что я для него убью Тина? - Не паясничай, Майк. Он не хочет убивать Тина. Ему не нужно некрологов в газетах. Он хочет поставить его перед судом, чтобы предать все гласности. Это единственное, что поможет ему удержаться на посту. - А что случилось с глухим? - Парень располагал только номером телефона. Если он не звонил ежечасно, объявлялась тревога. Мы проверили. По этому номеру никого не было. Парень работал через посредника, который передавал информацию нужным людям. Обоим платили одинаково - пачка денег по почте первого числа каждого месяца. - Полагаю, Эд Тин надрывается от смеха. - Не совсем, но усмехается, это точно. Мы проверили его алиби на позавчера; оно безупречно. Мы с тобой знаем, что оно дутое, но в суде его никто не опровергнет. Согласно Тину, обвинение абсурдно. Он всю ночь играл в карты с друзьями. - Ерунда. Хороший допрос под лампой, и он заговорит. - Но под лампу его не посадишь. - Можно сделать по-другому, - предложил я. - По-другому тоже не выйдет, Майк. У Тина целая шайка адвокатов и банда боевиков с законной лицензией. Попробуй что-нибудь сделать и подставишь собственную шею. - Прекрасно. Так что же с прокурором? Он ответил не сразу: - Майк, ты честен со мной? - Ты знаешь все, что известно мне, Пэт. А что? - Прокурор не отстанет от тебя, если ты не продвинешься, - сказал он. - И кстати, позвони Эллен, когда будет время. Она хочет поговорить с тобой. - Она сейчас там? - Нет, ушла недавно. У меня еще кое-что есть для тебя. Плейбой нашелся. - Марвин Холмс? - Да. Таможенники сообщили нам о нем, но было слишком поздно, чтобы задержать его. Мы следили за ним до Нью-Йорка и здесь потеряли. Он был с блондинкой, по виду - иностранкой. Я с минуту обдумывал это. - Он все еще напуган. - Похоже. Надеюсь найти его сегодня. Он слишком известен, чтобы долго прятаться. Позвони мне, когда будет время. Здесь просто сумасшедший дом. Хотел бы я, чтобы прокурор для разнообразия командовал из своего собственного учреждения. Я услышал щелчок в трубке. Старина Пэт! Мы по-прежнему играли в одной команде. Марша устроилась в уголке кушетки и отчаянно зевала. - Нам надо бежать, детка. Рот ее закрылся. - Что случилось? - Со мной хотят побеседовать, а у меня нет на это времени. Я хочу уйти куда-нибудь, где меня не потревожат с неделю, пока я сам не захочу кого-нибудь видеть. - Что ж… можно поехать ко мне. Я тебе надоедать не буду. Я хочу просто забраться в постель и заснуть вечным сном. - О'кей. Я вернулся в спальню и завершил свой гардероб. Раздался легкий стук в дверь, и я отозвался, разрешая войти. Дверь открыла медсестра и остановилась на пороге, держа мальчика за руку. Увидев ремень кобуры, свисающий со стола, он рванулся к нему. Она перехватила его на полпути и оттащила назад. - Лучше бы он так любил игрушки, - сказала она. - Может быть, он станет полицейским. Эти слова вызвали неодобрительный взгляд. - Надеюсь, не станет. - Она помолчала. - Мисс Ли сказала, что вы опять должны уйти. - Да, должен. - Не могли бы вы оказать мне услугу? - Конечно! - Утром ко мне пришли маляры. Не позволите ли вы мне побыть сегодня у вас? - Пожалуйста. Вы окажете мне услугу, если останетесь. Если кто-то объявится, скажите, что меня нет и вы не знаете, где я и когда вернусь. Хорошо? Они будут достаточно респектабельны. Она вздохнула с сомнением и ушла в гостиную. Я справился со шнурками ботинок, нацепил кобуру с пистолетом и снял с вешалки пиджак. Костюм, в котором я был позавчера, висел на спинке стула, и с первого взгляда было ясно, что носить его больше нельзя. Я выложил все из карманов, скатал костюм в тугой шар и отнес на кухню. Бросив этот шар в мусорное ведро поверх старой детской одежды, я плотно закрыл крышку и задвинул ведро в угол. Марша ждала меня. По дороге она почти моментально уснула, и, когда мы доехали, мне стоило большого труда разбудить ее. Я попробовал трясти ее, щипать, а когда это не сработало, наклонился и поцеловал. Это помогло. Она сморщила нос и с трудом разлепила глаза. Я сказал: - Мы приехали. Вылезай. - Ты все-таки это сделал. - Она улыбнулась. - Твоя усатая телохранительнице свернет мне за это шею. Ее губы опять изогнулись в улыбке. - Так вот почему ты поехал с такой готовностью. Ты думал, что за тобой будет кому присматривать. Очень жаль, Майк, но я одна. Сиделка ушла. Я игриво потрепал ее по подбородку и вытащил из машины. Она взяла меня за руку, и мы вместе поднялись наверх. Вечерний свет проникал сквозь шторы; последние косые лучи солнца образовывали на ковре причудливый узор. Марша устроила меня в большом кресле и исчезла на кухне, откуда донеслись приятные звуки, производимые женщиной в своей стихии. Я почувствовал аромат кофе и услышал, как бекон и яйца шипят на сковородке. Желудок мой вспомнил, как давно его ничем не наполняли, и заурчал в предвкушении, Я пришел раньше, чем меня позвали. Она спросила: - Голодный? - Умираю. - Я тоже. Доела у тебя пачку крекеров и с тех пор ничего в рот не брала. Кофе был горячим и крепким, как раз по моему вкусу, после него я перешел к сигарете. Марша настроила маленький транзистор на местную станцию и нашла музыку: все было прекрасно, пока оркестр не смолк и не начались новости. Комментатор быстренько закончил обычную процедуру, представившись публике, и сказал: - Сегодня наступил конец целой эры. Человек, известный полиции, прессе и преступному миру под именем Лу Гриндл, был найден мертвым в летнем коттедже близ Ислипа, Лонг-Айленд. Еще два человека, известные как сообщники Гриндла, обнаружены убитыми, один в том же коттедже, второй - на дороге, в двадцати милях к востоку. Дом стал местом ожесточенной перестрелки: согласно данным полиции, один из людей Гриндла убит пулей из его пистолета. Приехавший на место первым репортер заявляет, что Гриндл и его люди использовали дом в качестве камеры пыток. Окружной прокурор запретил какие-либо комментарии, но, по слухам, он располагает всеми фактами. Лу Гриндл был продуктом рэкета начала двадцатых годов. Предполагают, что он являлся ключевой фигурой в… Я протянул руку и переключил приемник на другую станцию - по всей комнате разнеслись звуки пианино на фоне барабанной дроби. Но Марша не слушала. - Майк… это был ты? Я усмехнулся. Рот мой перекосился на одну сторону, и я сказал: - Они хотели убить меня. Избили и повезли на прогулку.