Поэтому всё-таки поднимаю голову и заглядываю в серебристые глаза змея старшего. С трепетом читая в них безудержную жажду. И ощущаю, как его рука теперь нежно скользит уже у меня между ног. Почти касаясь самого сокровенного. Невыносимо дразня этими неспешными, осторожными ласками. − Твоя кожа так нежна, − бормочет он, прислоняясь своим лбом к моему. – Ты вся такая хрупкая, уязвимая. И бесконечно манящая. Я постоянно, нес-с-стерпимо хочу тебя кас-с-саться. И вместе с тем боюсь испугать и с-с-сделать больно. − Не сделаешь, − шепчу, едва дыша. Тело уже буквально дрожит в нетерпении. Мне хочется его пальцев именно там, где всё сводит от желания. И я едва сдерживаюсь, чтобы не поторопить осторжничающего мужчину. – Я тебе доверяю. Вам обоим доверяю. − Ты не представляеш-ш-шь, как мы ценим это, Ж-шеня, − слышу я хриплый голос Шоа-дара. И чувствую, как тот поднимает мою правую ногу, ещё больше отводя её в сторону, и целует косточку с внутренней стороны. О боже. Я даже не думала, что там настолько чувствительное место. А в следующий миг, пальцы Са-арда обводят мои половые губы, нежно раздвигая их и щекоча клитор. − А-а-а-ах, − выдыхаю, закатывая глаза. По телу пробегает волна чувственной дрожи. Эта ласка в сочетании с поцелуями Шоа-дара просто сводит меня с ума. И я уже сама не замечаю, как впиваюсь пальцами в мужские плечи, как кусаю губы, и тянусь к нему всем естеством. А он смотрит, смотрит на меня, смакуя мою реакцию, толкая меня всё дальше к краю нежными, неспешными поглаживаниями. А когда я начинаю бесконтрольно подаваться дрожащими бёдрами навстречу, медленно вводит в меня палец. Оглушённо выдохнув, запрокидываю голову. Свожу на миг бёдра, сжимая его руку. Но не для того, чтобы остановить это вторжение, а для того, чтобы почувствовать его острее. − Такая узкая, − хрипло бормочет Са-ард, прижимаясь ртом к моей шее. Прикусывает слегка чувствительно местечко ниже уха. – Сладкий ш-ш-шёлк. Его палец плавно двигается во мне, растягивая и готовя к большему. Терзая жаждущее тело сладкой пыткой. Приоткрыв, потяжелевшие веки, я вижу, как придвигается ближе Шоа-дар. И наклонившись, ловит губами мою грудь. Втягивает ареолу, лаская её языком. А потом внезапно прикусывает сосок, прошивая моё тело болезненным удовольствием. Вскрикнув, я выгибаюсь под ним, содрогаясь всем телом. И неосознанно подставляясь под ласку ещё больше. − Я чувствую, как с-с-сильно ты сжимаешься вокруг меня. И твои соки становятся всё обильней. Кажется, тебе очень понравилось то, что с-с-сделал брат? – усмехается Са-ард. И неожиданно прибавляет к пальцу внутри меня ещё один. А потом снова целует в губы, сразу вторгаясь в рот языком и двигая рукой уже быстрее, буквально ослепляя меня этим ритмом. И теперь ощущений становится так много, что меня просто уносит. Сразу. Неумолимо. Оргазм накатывает так внезапно и мощно, что меня выгибает дугой в сладких спазмах. Ещё никогда я не испытала такого удовольствия. Ну или просто не помню об этом. А они даже не думают прекращать. И огненная воронка, не успев угаснуть, закручивается снова, швыряя меня обратно в пропасть наслаждения. − М-м-м, как же хочется взять тебя прямо здес-с-сь, − бормочет Шоа-дар, играясь уже со второй грудью. – Но ещё больш-ш-ше мне хочется попробовать тебя на вкус там, между ножек. Ты просто одуряюще сейчас пахнеш-ш-шь, − он целует меня в живот. – Может, перенесём наш-ш-шу Ж-шеню в спальню, брат? − Перенесём. Но сначала всё-таки помоемс-с-ся, − хмыкает тот. 18.3 Вскоре я узнаю, что у моих мужчин очень своеобразное представление о том, как нужно мыться. И особенно, как нужно мыть меня. Этот в общем-то обыденный процесс в их исполнении превращается в нестерпимо долгую, чувственную, горячую прелюдию. Во время которой братья умудряются снова распалить меня настолько, что к тому моменту, когда мы выбираемся из бассейна, меня уже буквально трясёт от неутолённого желания. И я готова сама на кого-то из них наброситься. Теперь уже Са-ард подхватывает меня на руки, предварительно тщательно вытерев и высушив. Не в силах держать руки при себе, я сразу тянусь к нему. Обняв за шею, целую напряжённые губы, и с радостью встречаю ответный поцелуй. Таю от его голода, напора, страсти. Практически не обращаю внимания, как мы оказываемся в спальне. Лишь ощущаю, как меня опускают на это их огромное ложе. А следом опускается и Са-ард, придавливая меня к кровати. Не прекращая целовать. Извернувшись, я обхватываю его ногами, больше не стесняясь того, что это может быть воспринято приглашением. Именно приглашением это и является. Я уже более чем готова ощутить его внутри. Оторвавшись от меня, он приподнимается на локтях, давая возможность и брату припасть к моим губам. И в тот момент, когда Шоа полностью завладевает моим ртом, вылизывая и зацеловывая, я наконец-то ощущаю, как Са-ард шире раздвигает мои ноги и в меня начинает проникать кое-что по размеру значительно больше пальца. Застонав, я невольно запрокидываю голову, ловя ртом воздух. Глаза закатываются от остроты ощущений. Кажется, будто все мои чувства сосредоточились именно там, в точке нашего слияния. И с каждой секундой их становится всё больше. Са-ард медленно насаживает меня на себя, двигаясь нестерпимо бережно и плавно, пока не проникает до упора. О небо! Он большой. Очень большой. И это ощущается почти на грани. Но так безумно хорошо. − Женя, пос-с-смотри на меня, − требует хрипло. – Тебе больно? − Нет, − опускаю я на него осоловевший взгляд. – Мне хорошо. Не останавливайся, пожалуйста. − Счастлив ис-с-сполнить твоё желание, − улыбается он клыкасто. Подаётся назад, почти выходя из меня. И толкается обратно. − А-а-а-а-а, − вырывается у меня гортанное, но этот крик выпивает Шоа-дар, снова целуя до беспамятства. А его старший брат продолжает двигаться во мне, постепенно наращивая скорость. И моя реальность тонет в бесконечном, почти животном наслаждении, в глубоких толчках, неистовых ласках обоих змеев, в их поцелуях и обладании. Новый оргазм поднимается откуда-то с неизведанных глубин моего естества, угрожая снести напрочь все остатки разума, все барьеры. И у меня нет ни малейшего шанса его избежать. Лишь чувствовать и умирать в руках своих любовников, когда эта волна меня настигает. Движения Са-арда становятся жёстче и быстрее, теперь он вбивается в меня особенно глубоко, и внезапно содрогается всем телом. Вокруг взвиваются кольца его хвоста. Зашипев, на-агар замирает на несколько мгновений. Склонившись, целует правую грудь, царапнув кожу острыми клыками. А потом отстраняется, откатившись в сторону. И меня тут же привлекает к себе Шоа-дар, перекатив на бок лицом к старшему брату и прижав к себе спиной. − Ты готова продолжить, малышка? – прикусывает моё плечо. Обхватив меня за бёдра, заставляет прогнуться, оттопырив попу. И я сразу ощущаю, как его член трется у меня между ног, дразня до невозможности чувствительную плоть. − Что? – спрашиваю, всё ещё не в силах восстановить дыхание. – Я… я не знаю… это… о-о-ох… − Значит, готова, − ухмыляется змей младший. И его ствол безошибочно находит вход, сразу проникая в меня на всю глубину. Ещё не утихший оргазм, выгибает меня новым сладким спазмом. Я слепо взмахиваю руками, пытаясь за что-то ухватиться. Но они вдруг оказываются в плену Са-арда. Обхватив мои запястья, он прижимает их одной ладонью к своей груди. А второй тянется к моему затылку и притягивает меня к себе, чтобы поцеловать, заставляя ещё больше прогнуться и тем самым открыться для Шоа-дара. И тот сразу срывается в быстрый темп, вышибая искры из моих глаз и животные стоны из груди. − О боже, да-да-да-да-да, − бормочу я в мужские губы, уже абсолютно не соображая и не видя, не ощущая ничего кроме этого жесткого ритма и бесконечного удовольствия, которое всё закручивается по спирали и накрывает меня жаркой волной оргазма на каждом витке. Кажется, я чувствую, как рука с моих волос исчезает. И спустя несколько секунд, кто-то касается моего лобка, сразу уверенно скользнув пальцами к клитору, чтобы приласкать и его. Я сейчас умру. В какой-то миг мне реально начинает казаться, что я просто не выдержу. Что ещё один оргазм, и я сгорю без остатка, либо сойду с ума. Но Шоа что-то такое делает, как-то так меняет угол, что меня разносит на щепки в очередной раз. И я уже практически не замечаю, как он в несколько мощных толчков достигает своей разрядки. Если мне с ними было так же хорошо в том прошлом воплощении, то я совершенно не удивлена, что влюбилась в этих двух без оглядки. Глава 19 Стоит ли говорить, что об ужине мы вспомнили нескоро? Долго лежали, сплетясь телами. Приходили в себя, ласкали друг друга. Точнее, я ласкала мужчин, а они меня. Потом так же вместе переместились в трапезную, где меня кормили с рук, снова целовали, трогали, гладили... А после трапезы, не менее чувственной, чем питательной, вернулись в кровать, где меня уложили посередине, сами устроились по бокам, да так все вместе и уснули. И я даже сама не заметила, как за этот вечер из моих мыслей окончательно исчезли последние рефлексии на тему того, что мужчин рядом со мной двое. Если их ничего в таких отношениях не смущает, то почему меня должно? В таком же духе прошло и утро следующего дня. Совместное пробуждение плавно перетекло в утренний секс. Потом снова были купальни. Лёгкий, но сытный завтрак. Разговоры обо всём и ни о чём. Правда, когда я попыталась подробней расспросить на-агаров о последствиях ритуала, и о том, как они теперь думают избавляться от остатков сущности Хаманы во мне, братья снова твёрдо уверили меня, что всё будет в порядке и способ точно найдётся. Этот же ответ я слышала потом каждый день, стоило мне поднять эту тему. И каждый раз какая-то неясная тень сомнения, смутное предчувствие не давало мне поверить им до конца. За приятным утром последовал не менее приятный день. Откуда-то появился страшно довольный жизнью Треш, буквально излучая безграничную любовь и привязанность к моей персоне. Потом на-агары повели нас на экскурсию по дворцу, после которой согласились погулять на пляже и показать мне окрестности. И вообще они весь день выполняли любую прихоть. Захотела пикник − его для меня вмиг организовали. Захотела покупаться − Са-ард тут же намагичил на своём браслете какое-то энергетическое поле, оттеснив от берега всю потенциально опасную живность. А потом мне ещё и устроили купание по-наагарски. Ещё никогда я так не смеялась и не резвилась. Как малый ребёнок, честное слово. Да и мои мужчины не могли сдержать смеха. Даже Са-ард. А на берегу всё это время бегал Трещотка и вовсю хлопал крыльями, явно желая к нам присоединиться. Во дворец меня снова несли на руках. Я не возражала, наоборот позволила себе задремать, свернувшись на груди змея младшего. К хорошему, как говорится, привыкаешь быстро. Уже к обеду я начала ловить себя на ощущении, что, кажется, попала в рай. А к вечеру это ощущение во мне окончательно укоренилось. Особенно после того, как меня ещё раз чуть ли не до потери сознания отлюбили двое сладострастных змеехвостых красавчиков. Как ещё назвать место, где тебя холят, лелеют, на руках носят и всячески угождают? Рай и есть. Никогда в жизни я не жила в настолько роскошных условиях. И, что самое главное, ещё никогда со мной рядом не было никого настолько же сосредоточенного на мне, как мои мужчины. Порой мне кажется, что они замечают буквально всё. И стремятся предугадать любую мою потребность и любое желание. После тотального безразличия к моим чувствам и ментальным потребностям, которые всю жизнь демонстрировала моя мать, такое отношение не может не подкупать. А жизнь с на-агарами вполне может сойти за воплощение всех моих желаний. И вот вроде бы всё хорошо. И мне бы расслабиться и наслаждаться. Что я, собственно, и пытаюсь делать. Но что-то неосознанное, смутное, постоянно царапает меня на подкорке. И мне всё больше начинает казаться, что за всей этой сладкой, восхитительной идиллией скрывается какой-то подвох. Ну не может в моей жизни всё быть настолько хорошо. К тому же я свято уверена, что идеалов просто не существует в природе. Неважно какой – земной, или космической. А Са-ард с Шоа-даром ведут себя именно, как идеалы. Мои идеалы. Словно они отсканировали в моей голове, каким я представляю своего идеального партнёра и старательно подогнали себя под эту картинку. И нет, дело совершенно не в том, что их отношение кажется мне неискренним, а в том, что они как будто бы вообще не имеют недостатков. Не психуют, всё понимают, ну уступки идут, все просьбы выполняют, слушают, разговаривают. Даже Са-ард.А это наталкивает на мысль, что свои недостатки они тщательно скрывают. Если мне, конечно, каких-то роботов, или как их там, биосинтезоидов, не подсунули вместо живых на-агаров. А если не подсунули, тогда кто его знает, когда все их тёмные стороны вылезут. И какими будут. Вдруг они тираны? Са-ард вполне таким может оказаться, с его-то властной контролирующей натурой. Вдруг у кого-то из них есть какие-то бешеные бывшие, которые появятся в будущем, чтобы портить мне нервы? Шоа такой обаятельный, что я не удивлюсь, если у него целая толпа таких имеется. Вдруг у них есть какие-то страшные секреты? Вдруг им нужно меня кусать – я уже е раз замечала, как задумчиво смотрит на мою шею Са-ард. Я бы предпочла знать такие вещи наперёд. Не для того, чтобы отказаться от своих мужчин. А для того, чтобы подготовиться, лучше их понимать и быть для них не просто оберегаемой, обожаемой девочкой Женей, с которой носятся как с несмышлёным ребёнком. Я хочу равных отношений. А не тех, где я хрупкий цветочек, а они сами всё решают. Ну вот эта мысль и сформировалась у меня в голове. Оформилась в чёткое и болезненно-острое опасение. Страх, что удрав из одной клетки, я, вполне возможно, угодила в новую. Гораздо более приятную и комфортабельную. Настолько уютную, красивую и просторную, что даже прутьев не рассмотреть за розовым туманом. И чем дальше, тем сильнее я ощущаю, что именно так всё и есть. И всё больше нахожу этому подтверждений. Взять хотя бы тот факт, что на-агары ни на минуту не оставляют меня одну. А ведь прошло уже три дня после того ритуала. Со мной постоянно находится кто-то из них двоих, либо сразу оба. Присматривают, опекают. А ещё мне до сих пор не позволили пообщаться с императрицей. Объяснив это тем, что она с мужьями принимает послов из Дагры и участвует в переговорах, поэтому пока что слишком занята. И вроде бы причина понятна. И я даже видела в инфосети новости об этих переговорах... Но всё же грызёт меня червячок сомнения. Я чувствую, что что-то не так.