– Очень красиво, – соглашается Лев, рассматривая натюрморт из фруктов. Я смотрю на этих двоих, не скрывая улыбки. Чувствую на себе взгляд свекрови, а немного позже прикосновение к руке: – Асенька, спасибо за обед. Я уже поеду домой, – говорит Валентина Дмитриевна. – Может, ещё останетесь ненадолго? – Нет, дорогая. Домой хочу, да и как там Яша без меня, за ним глаз да глаз нужен. Такая шкода, – Яша – это кот Валентины Дмитриевны, но относится она к питомцу как к маленькому ребёнку. Через пятнадцать минут свекровь всё-таки уезжает домой на такси. Проводив её, стоим со Львом во дворе нашего дома. Откинув голову на сильное плечо мужа, смотрю вдаль. На душе спокойно, пока Стельмах рядом, но беспокойные мысли всё равно забираются в голову, стоит только подумать о биологическом отце Соне. Я так и не сказала мужу, что Матвей приходил к Соне в школу. Ждала, пока Лев вернётся домой и лишь тогда признаться ему в случившемся. – Я не сказала тебе раньше, хотела дождаться, когда тебя выпишут из больницы. Несколько дней назад Матвей приходил к Соне в школу. Это было как раз в тот день, когда я тебе рассказала о возвращении Матвея в город, – дыхание сбивается, не думала, что будет так тяжело говорить о случившемся. – Я пришла забирать Соню после уроков, как увидела нашу дочь в школьном дворе, а рядом Матвей стоял. Потом я узнала у дочки, что дядя просто интересовался, как пройти к первому “А”. Он ей ничего не успел сказать или же не хотел. Я так испугалась, Лев. Соню отчитала, за то, что разговаривала с чужим дядей, а когда обернулась, Матвей уже ушёл. Я не могу поверить, что он действительно готов… Договорить не получается. В горле образовывается противный ком, а грудную клетку будто тисками сжимает. Много лет назад, когда мы со Львом уже были женаты и узнали, что Матвей вернулся из плена, я больше всего боялся, что бывший любимый вернётся в родной город. Вернётся и обо всём узнает. А потом всё как-то забылось, кто-то говорил, что Матвей нашёл себя в столице, женился вроде бы. Глупо было надеяться с моей стороны, что Матвей никогда ничего не узнает. Дочь хоть и похожа внешне на меня, но любой тест ДНК подтвердит отцовство Матвея. И что потом? Что он сделает? Вряд ли в этом мужчине проснутся настоящие отцовские чувства. Скорее, он захочет мести. Отомстит мне, сломает жизнь, заберёт всё, что так дорого. Этого я больше всего боюсь – Хорошо, что рассказала мне обо всём. Ты же помнишь, о чём мы с тобой договаривались, Ась? – спрашивает Лев, и я отвечаю, что помню. Оттого и на сердце тяжело. – Я встречусь с Матвеем. Узнаю, что он хочет, чего добивается. Но ты пообещай мне, пока я сам во всё не разберусь, ты не выпустишь Соню из виду в буквальном смысле слова. Если надо, то будешь сидеть под дверью класса, пока у Сони идут уроки. – Обещаю. Конечно же, я сделаю всё возможное ради безопасности нашей девочки. На следующий день, как мы и договаривались со Львом, я отвожу Соню в школу и “дежурю” под классом, пока у дочери идут уроки. Лев обещал мне во всём разобраться, не верить мужу – поводов нет, Лев точно знает, что делать. Дождавшись, когда у дочки закончится последний урок, предлагаю малышке вместе сходить по магазинам, устроить шопинг. Скоро похолодает, не помешает заранее купить тёплую курточку и что-нибудь из одежды. В торговом центре Соня уговаривает меня сходить в 3-D кинотеатр. Не отказываюсь. Обожаю проводить время вместе с малышкой, к сожалению, из-за плотного графика работы это не всегда получается. Поэтому сегодня, когда у меня официально выходной день, отрываемся с дочкой на полную катушку. Вернувшись домой ближе к вечеру, с огорчением понимаю, что мужа нет дома. Пока Соня разбирает в гостиной наши покупки, звоню Стельмаху на мобильный, а он не поднимает трубку. Ощущение тревоги ледяными щупальцами заползает под кожу, ведь именно сегодня Лев планировал встретиться со своим бывшим другом и обо всём поговорить. Игнорируя чувство нарастающей паники, стараюсь отвлечься, присоединившись к Соне. Вместе достаём из пакетов одежду, которую купили на распродаже. А затем иду в кухню готовить ужин. Под моим строгим руководством Соня сидит в кухне за обеденным столом, делает домашние уроки. Иногда я ей помогаю выполнить задание. Время близится к восьми часам вечера. Мобильный Стельмаха находится в зоне действия сети, но муж по-прежнему не отвечает на мои звонки. Не зная, что думать, я готова извести себя самыми плохими мыслями. После ДТП, когда Стельмах оказался на операционном столе, у меня весь мир перевернулся. Я так испугалась его потерять, что теперь меня трагерит не по-детски. Не дождавшись Льва, ужинаем с Соней вдвоём. Пьём чай с печеньем и смотрим мультик на ноутбуке. Вскоре Соне пора ложиться спать. Устроившись в тёплой кроватке, малышка просит посидеть рядом с ней и почитать ей сказки перед сном. Читаю вслух, Соня медленно засыпает, а у меня мысли вихрем кружат в голове. Я уже готова звонить всем знакомым, свекрови, да кому угодно, лишь бы узнать: не видели ли они Стельмаха. Дождавшись, когда Соня крепко заснёт, откладываю книгу в сторону. Поправляю сползшее с плеча дочери одеяло и выхожу и детской спальни, погасив ночник. В руках зажат мобильный. Смотрю на фотку Стельмаха, которую установила на его номер, и злюсь от безысходности. Прекрасно. Теперь мобильный мужа недоступен. Неужели встреча с Матвеем пошла как-то не так и у меня действительно есть повод бить тревогу? Только успеваю обо всём подумать, как за окном слышится мотор машины. По лестнице сбегаю с максимальной скоростью, на которую только способна. На первом этаже выглядываю в окно и вижу за воротами светящиеся фары авто. Похоже, Лев вернулся домой на такси. Ох, и получит он у меня сейчас… Я до такой степени зла на мужа, что руки невольно сжимаются в кулаках, а ногти до боли врезаются в ладони. Накинув на себя пальто и сменив комнатные тапочки на туфли, выхожу на улицу. Иду по вымощенной тротуарной плиткой дорожке прямиком к воротам. Слышу мужские голоса и хохот. Лев не один, а с Матвеем? Или мне это только кажется? Опустив ручку на калитке вниз, выхожу за двор. И столбенею, увидев, как двое бывших друзей не могут попрощаться: обнимают друг друга, похлопывают рукой по плечу. Эта картина как ушат ледяной воды на мою голову. Разве они могут после всего так легко и непринуждённо общаться? – Стельмах! – выкрикиваю я и эти двое, как по щелчку пальца, одновременно оборачиваются. На меня смотрят, перестают улыбаться. А мне много и не надо, чтобы понять, что Лев выпивший, да и Матвей далеко не трезв. Общались они, ну да! Бухали вместе! – Почему у тебя выключен телефон? – стараясь не сорваться, приближаюсь к мужу, показываю количество исходящих звонков на моём телефоне. – Я не могу тебе дозвониться весь вечер. У тебя есть совесть, Стельмах, а? – Ась, я… – начинает говорить Лев, но тут же замолкает. Переключает внимание на своего “дружка”: – Пока, дружище. Потом созвонимся. Опешив от стельмаховского “дружище”, я открываю рот. А Лев обнимает меня за плечи и ведёт к калитке. – Подожди, что тут происходит? – столбенею перед калиткой, никуда идти не собираюсь. – Почему ты приехал пьяный на такси с бывшим другом? – Дома поговорим, – цедит через зубы Лев, подталкивает меня идти вперёд. – Не здесь, прошу тебя. Тяжко вздохнув, стреляю глазами за спину мужа, где в нескольких метрах возле такси всё ещё стоит Матвей и взгляда не отводит. Подняв руку, Матвей машет на прощание, а затем говорит, что мы скоро увидимся. Глава 6 – Что значит “скоро увидимся”? – спрашиваю у мужа, с трудом дождавшись, когда мы войдём во двор. – Ась, я же сказал, дома, – недовольно пробурчав, Лев крепко обнимает меня за плечи одной рукой. В данный момент мне неприятны прикосновения мужа, хочется скинуть руку с плеча и сказать ему, что он редкостная сволочь. Да, именно сволочь! Любящие мужья так не поступают со своими жёнами, не заставляют их волноваться понапрасну и… Стоп! Любящие мужья – да, так не поступают. А кто сказал, что Лев по-настоящему меня любит? Мы живём вместе восемь лет, и за это время ни разу Стельмах не сказал, что любит меня! Да, я ему дорога. Да, он за меня волнуется. Да что угодна – да, но не любит! От осознания истинного отношения мужа к себе мне становится трудно дышать. Неужели эта встреча с Матвеем закончилась мировым соглашением? Нет, Лев не мог так поступить со мной и нашей дочерью после всего. Или же мог? – Пошли в дом, – тянет за руку Лев, а я хлопаю ресницами, смотря на мужа будто заново. Если бы действительно любил, то не бухал с человеком, который желает разрушить нашу семью. Выходит, мои догадки верны. Холодный взгляд Стельмаха отрезвляет, хотя я не пьяная. В голове рассеивается туман, всё раскладывается по полочкам. Поэтому муж постоянно забывает о наших годовщинах брака. Ха! Они просто неважны для него. Горько и обидно до слёз, но я не плачу. Мои мечты о счастливой семье просто разбиваются вдребезги, встретившись с жестокой реальностью. Кивнув, я всё же иду домой быстрым шагом не оглядываясь. Внутри дома скидываю туфли, снимаю пальто. Желание закатить скандал пропадает. Скандалят, когда хотят что-то изменить, а в нашем со Стельмахом случае – это уже вряд ли. Всё зашло слишком далеко. – Ася, – зовёт муж, когда я включаю функцию полного игнора. – Что? – обернувшись, складываю руки на груди крест-накрест. – Прости меня. – За что? – За всё прости, но я не могу иначе поступить. Историческая справедливость должна восторжествовать. – Что?.. – чуть хрипло, а сердце в груди громко бухает. Бах. Бах. – Что ты такое говоришь, Стельмах? Все важные разговоры всегда неожиданные, а слова, сказанные от чистого сердца, почти всегда болезненные. Но разве это останавливает людей рушить чужие мечты и сжигать мосты – до последнего? Закрыв глаза, Лев прижимается спиной к стене. Видно, что ему сейчас непросто, но он решительный человек, всегда доводит задуманное до конца – в этом не стоит сомневаться. Помедлив, муж распахивает глаза и на меня смотрит отрешённо, словно не жена я ему отныне, а чужая женщина. Я не помню у Стельмаха такого взгляда, оттого и колючие мурашки ползут по коже. – Много лет мне не дают покоя мысли, что мы с тобой, Ася, живём чужой жизнью. Восемь лет назад, когда я позвал тебя замуж, то был уверен, что поступаю правильно. Ты нуждалась в сильном мужском плече, а я понимал, что без моей поддержки ты не справишься.