Я не собираюсь повторять судьбу родителей. Чтобы подобное случилось со мной и Лорой. Не хочу причинить ей боль. Мы работаем в одной больнице, и я более чем уверен, что со временем у нас начнутся проблемы, если мы попытаемся построить отношения. Особенно учитывая, что Лора находится в зависимом от меня положении. У меня, как у ее начальника, есть над ней определенная власть. Джекс мяукает, и мне кажется, что он смеется надо мной. Почесав его за ухом, говорю: – Пойдем-ка домой, дружище. С завтрашнего дня я буду держаться от Лоры на расстоянии. Потому что не хочу, чтобы из-за моего неумения сдерживать чувства о Лоре плохо думали. Или посчитали, что я оказываю ей особое внимание и покровительствую. Ничем хорошим это закончиться не может. А еще потому, что при мысли о ней у меня сжимается сердце. Глава 19 Лора «Совсем забыла! Несколько дней назад мне написал Джош. Жаловался, что ты не отвечаешь. Похоже, парень совсем отчаялся. Я спросила, знает ли он, что беспорядочная половая жизнь способствует отмиранию клеток мозга, поскольку их жизнедеятельность несовместима с глупостью таких масштабов. Он не ответил». Фыркаю от смеха, прочитав сообщение Джесси, впиваюсь зубами в шоколадный маффин и печатаю ответ: «Молодец! Я заблокировала его и удалила номер. Как уже сказала, Джош в прошлом. Ладно, мне пора возвращаться к работе. Удачи!» Убрав телефон и допив кофе, прощаюсь с Мэйси и Джейн, которые собираются домой. У меня, в отличие от них, смена закончится не скоро. Я работаю в Уайтстоун уже две недели, наступил новый понедельник. Мне то кажется, что я здесь целую вечность, то что лишь вчера переступила порог этой больницы. Время медленно клонится к вечеру. Утро прошло довольно спокойно. В стационар поступила новая пациентка – миссис Каллахан, завтра ей имплантируют кардиостимулятор. Мисс Пирс установят стенты – металлические (в ее случае) опоры для сосудов, расширяющие суженные коронарные артерии. Их используют для лечения ишемической болезни сердца. Мистер Бейкер находится в стационаре после операции, некоторое время он должен оставаться под наблюдением. Ему поставили механический искусственный клапан сердца. Утренний обход с Нэшем и доктором Пайном прошел гладко. Сегодня я впервые за неделю провела с Нэшем больше двух минут. Мы говорили исключительно о бумагах, пациентах и их лечении. Нэш не был груб, но держался довольно холодно. И это не дает мне покоя. Я хотела бы, чтобы мы общались так же легко, как в то субботнее утро, когда он отвез меня домой… – Лора! – Сьерра останавливается, чуть не пройдя мимо, и хватает меня за руку. – Вот-вот появится график дежурств в скорой! Мы начинаем на этой неделе. – Хорошо. Ты поэтому так взволнована? – Конечно, нет. Ходят слухи, что скоро нас пустят в операционную! Я замираю. – Что? – Да! Нам позволят наблюдать за ходом операции и ассистировать! Вот бы мне достался перелом черепа или операция на сердечном клапане… – Ты хочешь, чтобы кому-то проломили череп? – Не говори ерунды. Я хочу прооперировать того, кому его проломили! Не пытаюсь объяснить, что это одно и то же. Я понимаю эйфорию Сьерры. Мы с начала учебы ждали, когда же встанем к операционному столу. Несмотря на радость, чувствую, как желудок скручивается в узел. Дежурства в скорой, да еще и ассистирование во время операции… Больше давления, усталости и беспокойства. В стационаре другой темп работы, здесь спокойнее, у врачей есть время, чтобы принять решение – не всегда, конечно, но часто. Продолжая думать о словах Сьерры, понимаю, что последние несколько дней мы стремительно шли к этому. Я боюсь ошибиться, принять неверное решение, потерпеть неудачу и проиграть, выложиться вполсилы. Я боюсь, что недостаточно хороша. – Значит, ты и Нэшвилл? – И ты туда же! Между нами ничего нет. – Эй, скажи спасибо, что я спрашиваю только сейчас! Знаешь, как говорят? Нет дыма… – Раз дыма нет, давай закроем тему, – с милой улыбкой перебиваю я. – Между мной и Нэшем ничего нет. Сьерра щурится с подозрением. – А я думаю, что есть. С другой стороны, вы оба такие закомплексованные, что с вас станется ходить вокруг да около… – Эй! У меня нет комплексов. – Лора, ты вся – сплошной комплекс, – категорично заявляет Сьерра. Скорчив недовольное лицо, решаю не обращать внимания. Пока Сьерра продолжает радостно обсуждать новости, мы доходим до приемной хирургического отделения, где видим нескольких коллег. Грант усмехается. Да и у Изабеллы странное выражение… – Что происходит? – с любопытством спрашиваю я. Грант протягивает нам газету через стойку. «Уайтстоун ньюс». Сьерра, похоже, тоже ничего не знает. Мы вместе таращимся на большую черно-белую фотографию на первой полосе, на которой я широко улыбаюсь, держа в руках медкарту. Помню, я смеялась над шуткой Гранта. Заголовок гласит: «Новые бамбини штурмуют Уайтстоун». – Что скажете? Оторвав взгляд от газеты, растерянно смотрю на Гранта. – Это больничная газета? Кто ее выпускает? – Очень рад, что ты спросила. Эту газету можно приобрести только здесь, в больнице. Она выходит раз в месяц небольшим тиражом. Несколько человек из медперсонала начали выпускать ее три года назад и, как видите, продолжают до сих пор. – Грант улыбается, всем своим видом демонстрируя, как он гордится этим. – В газете можно найти главные новости больницы и статьи о медицине, а еще всякие забавные истории. Есть даже раздел с рекомендациями книг и музыки и раздел с житейскими мудростями. – Звучит круто, – говорит Сьерра. – Классная фотка, Лора. Листаю газету, просматривая заголовки: «В хирургическом отделении завелись гоблины-воры», «Улицы Финикса: актуальное», «Почему в двухместных палатах время летит незаметно», «Почему нельзя засовывать насадку для душа в заднее отверстие». Мудрость месяца гласила: «Если вам снится унитаз, судьба ваша предрешена». – Гоблины? – переспрашиваю я, выгнув бровь. – Я начинаю в них верить, – отзывается Грант. – Из хирургического уже несколько недель таинственно пропадают вещи. Никто не может их найти. Настоящая загадка. Но мы докопаемся до истины! – Ого. – Я нахожусь под впечатлением от газеты. – А еще мы нашли способ попрощаться, – добавляет Грант, указывая на последнюю страницу. – Для пациентов это важно. Вижу, что он имеет в виду, и в груди у меня теплеет. На последней странице большими буквами написано: «Посвящается каждому пациенту, чье сердце остановилось в этом месяце. Мы никогда вас не забудем. Вы стали частью нашей семьи». – Красиво, – выдавливаю я. Грант кивает. – Эй, народ! – зовет Митч, и мы дружно поворачиваемся на его голос. – Появились списки дежурств! Они со Сьеррой готовы броситься во врачебный кабинет, но Грант их останавливает: – Полегче, бамбини. Списки можно посмотреть и здесь. Он садится за компьютер. Я, Сьерра и Митч толкаемся у него за спиной, смотря на экран с рабочей программой. – Та-а-ак, что тут у нас? Ага. Вот и график дежурств в скорой помощи. Поздравляю, Лора, завтра твоя очередь. Ты дежуришь с Нэшем… – Грант поигрывает бровями, и я легко шлепаю его по плечу. – Послезавтра очередь Сьерры с… доктором Ортисом, торакальным хирургом. О, Митч, ты тоже с ними. Интере-е-есненько… – Мы будем вместе дежурить в скорой, – заговорщически шепчет Митч, наклонившись к Сьерре. Вижу, как ее правый глаз раздраженно дергается. Но щеки предательски краснеют. Как мило! Плотно стискиваю губы, чтобы удержаться от комментария. – А что с операциями? – взволнованно спрашивает Сьерра, игнорируя Митча. – Уже смотрю. Для этого нужно открыть другую программу. – Грант быстро щелкает мышкой. – И-и-и… вот они! Первые операции наших новичков! Сьерра наклоняется к экрану, так что я ничего не вижу. – Удаление кисты печени. Неплохо. Лучше, чем у тебя. – Сьерра смотрит на Митча. – Удаление полипов? Что, серьезно? – Уверена, следующая операция будет интереснее, – пытаюсь подбодрить Митча, но он выглядит подавленным.