Сэнди встревоженно заозирался: – А Деннис? Где Деннис? – Он наконец-то полностью проснулся и осознал, что лежит не дома на их двухъярусной кровати, а в какой-то удивительной пустыне, которая может находиться на любой планете любой солнечной системы любой галактики во вселенной. Мальчик содрогнулся. – Деннис! – Он исчез с единорогом. – Что?! – Сень, – терпеливо произнес Иафет, – Деннис, должно быть, потерял сознание. Я тебе говорил про единорогов. Иногда они есть, а иногда их нету. Когда День потерял сознание, единорог исчез и День вместе с ним. – Но мы должны найти его и вернуть! – Сэнди попытался встать. Дедушка Ламех уложил его обратно на шкуры с удивительной для столь миниатюрного человека силой: – Тише, Сень. Не волнуйся. С твоим братом все будет хорошо. – Но… – Единороги очень ответственные, – объяснил Ламех. – Но… – Да, они действительно ненадежны в том плане, что они то есть, то их нету, но они очень ответственные. – Вы ненормальные, – сказал Сэнди. – Тише, Сень, – повторил дедушка Ламех. – Мы не знаем, куда деваются единороги, когда они исчезают, но когда кто-нибудь снова позовет единорога и тот появится, День появится тоже. – Вы уверены? – Да, уверен, – веско произнес старик, и на мгновение убежденность в его голосе успокоила Сэнди. Но тут же он завопил: – Ну так зовите единорога, зовите сейчас же! Старик и Иафет посмотрели на Хиггайона. Хиггайон поднял хобот к отверстию в крыше шатра. Розовый свет потускнел, и старик, Иафет и Хиггайон превратились в смутно различимые силуэты. Потом что-то вспыхнуло, и Сэнди разглядел мерцающее серебристое тело единорога. Но без Денниса. – Деннис! – закричал он. И услышал подхватившего его призыв Иафета: «День!» Хиггайон как будто посовещался с единорогом. Потом оглянулся на Иафета и старика. Затрубил. Свет снова вспыхнул, перешел в мягкое мерцание, и единорог исчез. – Похоже, – сказал дедушка Ламех, – что кто-то уже позвал того единорога, на котором ехал День. Сэнди вскочил и тут же рухнул обратно на шкуры, так он был слаб. – Но он же может очутиться где угодно, вообще где угодно! – не помня себя, закричал мальчик. – Тише, – сказал старик. – Он в оазисе. Мы его найдем. – Как? – пискнул Сэнди, словно испуганный малыш. – Я буду искать его, – заверил Иафет. – А когда найду – приведу к тебе. – Ох, Яф… я хочу пойти с тобой! – Нет. – Дедушка Ламех был непреклонен. – У тебя солнечная болезнь. Ты должен лежать, пока не поправишься. – Он посмотрел на отверстие в крыше. Свет заходящего солнца окончательно угас, и с неба светила луна, не полная, но яркая. Старик потрогал руку Сэнди, потом ногу. – Завтра ты будешь весь в волдырях. У Сэнди как-то странно гудело в голове. Он понимал, что это от лихорадки и что дедушка Ламех прав. – Но Деннис… – Я найду его и приведу к тебе, – пообещал Иафет. – Спасибо тебе, Яф! Молодой человек повернулся к дедушке: – Кто-нибудь из женщин – моя жена или одна из моих сестер – принесет тебе светильник, дедушка. Старик посмотрел на лунный свет, озаряющий шатер: – Спасибо, милый внук. Мои внуки добры ко мне, так добры… – Голос его дрогнул. – Мой сын… Иафет, похоже, смутился: – Ты же знаешь, я ничего не могу поделать с отцом. Я даже не говорю ему, когда иду в твой шатер. – Пускай так, – печально отозвался старик. – Пускай. Но когда-нибудь… – Конечно, дедушка. Когда-нибудь. Я вернусь с Денем сразу же, как только смогу. Он вышел, хлопнув пологом. Хиггайон обрызгал прохладной водой из кувшина тряпицу на лбу у Сэнди. – Великан, – склонился над ним маленький старик, – откуда ты пришел? – Я не великан, – возразил Сэнди. – Правда-правда! Я просто мальчик. Мы с Деннисом еще растем, и мы вовсе не великаны, мы обычного роста. Старик покачал головой: – В наших краях вы великаны. Так ты можешь сказать мне, откуда явился? – Из дома. – Сэнди было жарко. Его лихорадило. – Новая Англия. Соединенные Штаты Америки. Планета Земля. Старик нахмурился, и морщины у него на лбу набежали друг на друга. – Ты не из здешних мест. И не из земли Нод. Там люди не выше нас. – Он положил руку на лоб Сэнди. Рука была прохладная и сухая, как осенний лист, готовый искрошиться в пыль. – Лихорадка стихнет, но тебе не следует покидать шатер и выходить на солнце, пока не заживут ожоги. Я попрошу кого-нибудь из серафимов позаботиться о тебе. Серафимы не обгорают на солнце. И они лучшие целители, чем я. Доброта дедушки Ламеха подействовала на Сэнди успокаивающе. Мамонт двинулся было к кувшину с водой и вдруг плюхнулся на зад и в ужасе заскулил – мимо шатра что-то пронеслось с визгом, словно вышедший из-под контроля реактивный самолет. Но на этой планете, где бы она ни находилась, самолетов не было. Старик вскочил с удивительным проворством и схватил деревянный посох. Чудовищный визгливый крик – не птичий и не человеческий – раздался снова, уже ближе. Потом полог шатра отлетел в сторону и внутрь заглянуло лицо – Сэнди в жизни не видал лица огромнее, – мужское лицо с сальными волосами, спутанной бородой, кустистыми бровями над маленькими подозрительными глазками и носом-картошкой. Из копны волос торчали закрученные книзу рога, острые, как кабаньи клыки. Рот открылся, и из него вырвался вопль: – Есть! И существо втиснулось в шатер. Оказалось, что голова эта сидит не на человеческом теле, а на львином, а потом Сэнди увидел, что хвост у него не львиный, а скорпионий. Мальчика охватил ужас. Старик ударил непрошеного гостя посохом, но безуспешно. Человекоскорпионолев выбил у него посох и отшвырнул Ламеха. Дедушка Ламех упал на шкуры в другом углу шатра. Мамонт, дрожа, распластался по шкурам рядом с Сэнди. – Есть!!! – От рева шкуры шатра задрожали. Сэнди без раздумий закинул мамонта себе за спину, встал из последних сил, выпрямился во весь рост и, пошатываясь, шагнул к чудищу. – Великан! – пронзительно завопила человеческая голова. – Великан! Скорпионий хвост, львиное тело и человеческая голова, пятясь, выскочили из шатра, и полог упал на место. Старик встал со шкур, куда его отбросило ударом. – Треклятая мантикора! – проворчал он. – Хотела съесть моего мамонта! Хиггайон неуверенно поднялся на ноги и затрубил, но это было скорее слабое колыхание воздуха, чем победный клич. Он потерся о Сэнди. Старик подобрал свой посох: – Спасибо. Ты спас моего мамонта от съедения. – Я ничего не сделал. – Ноги Сэнди подкосились, и он свалился обратно на шкуры. – Меня впервые в жизни кто-то испугался из-за того, что я высокий и обгорел на солнце. – Добрый великан, – сказал старик.