— Бруно, ты очень хороший! — она не сразу смогла заговорить с ним после этих слов. Его признание поразило до глубины души. Так вот почему он вызвался сопровождать её в это путешествие! Как же сразу она не поняла! Как вообще могло случиться подобное? Что утешительное сказать ему в ответ? И как не обидеть его своим отказом? — Когда-нибудь ты обязательно встретишь достойную девушку, и сделаешь её счастливой. А сам будешь непременно счастлив, что она с тобой. — И всё же один недостаток в ней точно будет. Она не будет тобой. Бруно поник, отвернувшись в сторону. Словно пытался разглядеть что-то невидимое в кромешной ночной темноте. Милый, хороший… самый лучший из всех друзей, что были у неё. — Всё проходит, Бруно, пройдёт и это… — чуть слышно сказала Гертруда, стягивая его куртку с плеч. — Пойдём лучше по каютам, попытаемся хоть немного поспать. Скоро тебе нужно подменить Джека, а то, не приведи господи, уснёт, бедолага, за штурвалом. Спустившись в каюту, она скинула туфли и легла, даже не раздевшись. На это просто не было сил. Закрыла усталые веки, но сон не шёл к ней. В голове то и дело проносились то чёткие, то совсем размытые, образы. Любимой дочери Адель, по которой она успела истосковаться за эти долгие дни. Малодушного Эдвина, оказавшегося настоящим трусом и предателем. Сколько лет её жизни потеряно безвозвратно, проведённых рядом с недостойным человеком… Жестокого и непредсказуемого Артура, возомнившего себя новым правителем Белых Лилий. Неужели он всерьёз думает задержаться у власти надолго, так бессовестно её захватив и безжалостно расправившись с Генрихом? Мудрого, спокойного епископа Иосифа. Он очень переживал, когда провожал её в этот путь. Но старался не подавать виду. Дал чёткие указания на прощание, как держать себя с Осви, что можно ему сказать по поводу войны с Артуром, а чего лучше не стоит. Бруно, влюбившегося в неё, точно мальчишка. Его искреннее признание, схожее с отчаяньем. Что ей делать с ним теперь? Как помочь? Незаметно мысли перетекли в другое русло. По приблизительным подсчётам, в море они проведут весь завтрашний день, захватив следующий. Как встретят их в королевстве Хитрых Лисиц? Какой на самом деле этот могущественный Осви? Все, кто хоть раз о нём слышал, считают его мудрым правителем. Наверняка он седой и старый. С глубоко засевшими морщинками вокруг умных, прозорливых глаз. Раз мудрый и старый, значит, не обидит её Адель, не причинит ей зла. … Она не заметила, как уснула. Проснулась среди ночи от непонятного шума. Вскочила и, как была босая, подбежала к двери каюты. Рывком открыла её, но сокрушительный удар ветра тут же захлопнул дверь обратно. Гертруда не ожидала этого, не удержалась, упала на колени. Вскочила, окончательно просыпаясь и приходя в себя. Ещё одна попытка, и она на палубе. Здесь творилось что-то невообразимое. Вокруг неё всё громыхало, свистело, летало. Корабль швыряло из стороны в сторону, и ей с огромным трудом удавалось удерживать сомнительное равновесие, пытаясь оставаться на месте. Мимо что-то пролетело, она едва успела пригнуться, избегая столкновения со странным предметом. Кажется, это было плетённое кресло. Одно из тех, на котором кто-то из них троих сидел недавно за ужином. Небо, бывшее вечером таким тихим, звёздным и спокойным, стало чёрным. Его синильную черноту то и дело нарушали обжигающие молнии, разрывая небосвод не рваные куски. От их вспышек становилось на мгновение светло, словно днём. Шторм. Откуда он взялся? Ведь накануне ничто его не предвещало. Прямо босиком Гертруда стала пробираться в сторону штурвала. Почему Джек не разбудил их с Бруно? Неужели сам заснул за рулём корабля? Необходимо срочно его найти. Он бывалый моряк, немало успел повидать за жизнь, проведённую на морских суднах. Значит, непременно должен справиться и на этот раз. Только где он? Гертруда пыталась разглядеть знакомую фигуру моряка всякий раз при очередной вспышке молний, старательно отгоняя от себя глубоко запрятанные воспоминания о другом шторме. Тогда всё было плохо, очень плохо. Она сама чудом выжила в той стихии, а вот мама… С большим трудом ей удалось преодолеть несколько шагов вперёд, как ветер отбросил Гертруду назад к дверям каюты, из которой она еле выбралась наружу. Она не успела подняться на ноги, с ужасом наблюдая, как огромная волна на мгновение поднялась, зависла над бортом их корабля. Судно, ещё недавно казавшееся таким прочным и надёжным, оказалось вдруг жалкой скорлупкой перед беспощадной морской стихией. Волна замерла, точно примериваясь, как ударить посильнее, и вдруг обрушилась на борт, сметая без разбора всё на своём пути. Гертруда уже ничего не понимала и не чувствовала, кроме горько-солёной морской воды, заполонившей собой всё свободное пространство. Вода была повсюду: внизу под ногами, слабо сопротивлявшимся этому потопу; сверху, прямо над головой женщины; во рту, в носу, в судорожно пытающихся дышать лёгких… Под водой было так же темно, как наверху. Только помимо темноты была вода… «Нужно держаться…» было последними мыслями Гертруды, чьё тело медленно и безнадёжно опускалось на морское дно. «Это конец, бедная моя Адель…» последнее, что подумала тонувшая. Она ещё пыталась барахтаться, но силы покинули её. Кажется, на этот раз ей уже не спастись… Перед глазами, как вспышки молнии, замелькали лица: матери, Адель, Эдвина, епископа, Артура, Бруно… немного странно, что он тоже был среди прочих, важных в её жизни, образов… потом всё померкло. Глава 32. Недружеская встреча Эдгар так торопился на выручку внуку, что напрочь забыл о собственной безопасности, отправившись за ним следом в одиночку. Да и отряд королевской охраны отправился вместе с Артуром. Он вывел из конюшни свою любимую лошадь, на которой не раз принимал участие в сражениях. Кобыла была немолодой, но он не нашёл в себе силы распрощаться с ней и променять на более молодую лошадку. Эдгар любил лошадей. Что может быть лучше, чем мчаться во весь опор, чтобы ветер шумел в ушах? А потом остановиться, дать передохнуть преданной лошадке, погладить её по умной морде с вечно грустными, умными глазами. … Первым, кого встретил капитан, войдя в монастырь, был Эдвин. Остальные монахи после трапезы были заняты чем-то на заднем дворе, а Эдвин остался дежурить на кухне. Сегодня как раз наступил его черёд помочь Марте. … С момента, как она поселилась в обители монахов, прошло не так уж много времени. Но процесс готовки, уборки кухни и столовой она успела взять в свои руки. Это помогало ей меньше думать о погибших сыновьях. О Бруно, который легкомысленно пустился в авантюру, покинув мать и уйдя в неизвестном направлении. Куда и зачем, толком он ей объяснить не смог. Кажется, его совсем не заботят переживания бедной матери, нашедшей приют у чужих людей. … Эдвин складывал принесённый со двора хворост у печи, когда на пороге кухни возникла фигура капитана. Племянник Генриха вошедшего не видел, он был повёрнут к нему спиной. Эдгар узнал его даже со спины, хотя они не встречались достаточно долго. С того самого дня, когда Эдвин отправился на охоту, а капитан с Артуром вторглись во дворец и захватили королевский трон. — Вот ты мне и попался! Сейчас я отправлю тебя вслед за твоим дядюшкой! — Эдгар потянулся за верным кинжалом, отлично помня о характере Эдвина, и не ожидая с его стороны никакого сопротивления. Он не заметил Марты, испуганно забившейся в угол кухни с крепко зажатой чугунной сковородкой в мозолистых руках. Марта начищала её до появления нежданного гостя. Эдгар уже занёс свой кинжал над неподвижным, словно пребывающем под воздействием гипноза, растерянным Эдвином. Внезапно Марта отмерла. Она выскользнула из угла, прижимая к груди увесистую посудину. К счастью для неё, Эдгар не отличался высоким ростом. И всё же ей пришлось привстать на цыпочки, прежде чем тяжеленая кухонная утварь опустилась на затылок целиком занятого своей жертвой капитана. Не издав ни малейшего звука, тот тихо осел на пол, напрочь лишившись чувств на какое-то время. Эдвин отмер, переводя по-детски изумлённый взгляд с поверженного врага на смелую женщину. — Ты спасла меня, — только и мог вымолвить он, запоздало приходя в себя. Капитан не двигался, и Марта вдруг напугалась. — Я убила его… — прошептала она, сильно бледнея и выпуская сковороду из безвольно обмякшей руки, хватаясь ею за сердце. — Теперь я никогда не попаду в рай и не встречусь там со своими мальчиками. Она беззвучно заплакала, опускаясь на пол рядом с телом капитана, не переставая причитать про себя. — Я убила его… В это время на пороге кухни появился епископ. Он был неподалёку, и услышал звуки какой-то возни, доносившиеся оттуда. Застав плачущую Марту и бездыханного капитана, лежащего у её ног, он обескураженно и вопросительно посмотрел на Эдвина. — Эдгар хотел убить меня, а Марта спасла, — пояснил тот епископу с глубокой печалью в глазах. Снова в этом мире не обошлось без насилия. Отчасти в этом есть его вина. Если бы Марта не бросилась его защищать, капитан остался бы цел и невредим. — Эдгар сказал, что хочет отправить меня вслед за моим дядей Генрихом, — добавил Эдвин всё также печально. — Я убила его… — снова подала голос Марта, жалобно глядя на епископа. — Как же я встречусь с моими сыночками, когда наступит мой последний шанс… Отец Иосиф деловито склонился над лежавшим телом капитана, взял его за кисть руки, пытаясь нащупать у того пульс. — Марта, он жив! — поспешил он обрадовать бедную женщину. Но та как будто его не слышала, уставившись в одну точку и бормоча себе под нос что-то совсем непонятное. Эдвин оставался единственным разумным человеком рядом с епископом, и тот сместил фокус своего внимания на него. — Позови кого-нибудь из наших братьев. Нужно связать Эдгара, пока он не пришёл в себя. По сути, у нас есть теперь его признание в убийстве Генриха. Последние сомнения отпали у меня. Это значит, мы можем устроить народный суд над ним. Да и без Артура дело не обошлось, он тоже был на судне в тот злополучный день. Так что перед своим народом они предстанут вместе. До Артура пока сложно добраться. Если брать дворец штурмом, силы у нас и у противника неравны. Попытаться склонить солдат на свою сторону? Теперь, когда Эдгар в наших руках, сделать это гораздо проще. Пусть посидит пока в нашем подвале, там его никто не найдёт. Эдвин, ты понимаешь, — это наш шанс раз и навсегда покончить со злом, что творится в королевстве Белых Лилий! — И что будет с ними после суда? — Эдвин уже забыл, как несколько минут назад едва не лишился жизни, столкнувшись с капитаном. Он не хотел кровопролития и чужих страданий. Неужели нельзя всё решить мирным путём? — Приговор им вынесет сам народ, — сурово сказал епископ. — Но, пока Артур на свободе, об этом рано ещё говорить. Иди же за монахами, да не забудь про верёвки, чтобы получше связать капитана. Глядя на поникшую спину удаляющегося с кухни Эдвина, Иосиф вздохнул. Кто бы мог подумать, что дни, проведённые в монастыре, так сильно повлияют на парня… Причём изменения эти явно не в лучшую сторону. Обычно вера укрепляет людей. Но про Эдвина такого не скажешь. Он окончательно решил спрятаться от реальности и окружающих, прикрываясь своей верой, словно щитом.