— Если можно черпать силу бесконечно, то зачем вообще тогда остальные варианты? — Управляющий контур с обеспечением из плана смерти — очень редкое явление. Я сходу могу назвать вам только личей и мертвых рыцарей. Они при жизни имели искру магии. Их создание крайне трудоемкий процесс, который может затянуться на десятилетия, а из-за случайности может пойти прахом. — пожал плечами подмастерье. — Поэтому чаще применяют подход с открытым контуром. Такой контур проще разрушить. Он не так стабилен и приходится извращаться, чтобы подобная нежить не развалилась под дуновением силы Света. — Тогда вопрос отпадает сам собой, — произнес старик. — По сути да, но тут надо понять, что мы хотим с вами получить от этой нежити. Если эта нежить охранник — она должна иметь серьезную защиту контура. Это накладывает один отпечаток. Если это высшая нежить, на которую мы завязываем подъем другой, там тоже свой, специфический контур. — Мне необходимо работать, — покачал головой Алай-эт. — Мне не нужна огромная защита. Мне не нужен подъем другой нежити. Мне просто нужен свободный разум и тело, которое может самостоятельно ходить, говорить и писать. — Это довольно просто, — кивнул парень. — Однако, разве вам не хотелось бы иметь возможность манипулировать силой? Да, темной, силой смерти, но все же? — спросил Мак и поймал заинтересованный взгляд калеки. — Нет. Полноценным магом вы не станете, но элементарные манипуляции, чтобы зарядить артефакт или запустить простенький ритуал — без проблем. — Это реально? — Да, вполне, но я еще раз повторюсь — вы не станете магом или личем. Элементарные манипуляции с силой. К тому же, силой которая внутри вас. А внутри вас силу тоже надо будет пополнять. А это либо смерть рядом с вами, либо камни силы с темной энергией. — напомнил Мак. — Но мы снова уходим от темы. Я могу еще и предложить для вас подъем нежити. Да, без изысков, но это тоже может быть необходимо. Элементарно, для того, чтобы поддержать какой-либо прибор в артефакторике. Или как манекен для отработки артефакта. — Это звучит очень заманчиво, — облизнув губы, произнес Алай-эт. — Но вы кое-что забыли — я в основном теоретик и… — И у вас будет не один год без сна, усталости и перерывов на обед, чтобы подтянуть свои знания в практике. — перебил его темное подмастерье. — Способность поднимать мертвых, — произнес калека и, облизнув перекошенные губы, добавил: — И возможность манипулировать силой. — Да, но и то, и другое в крайне урезанном варианте, — напомнил Мак. — Максимум десяток тупых мертвецов или один более-менее сообразительный. А силы — хорошо если будет хватать на светляк или слабую иглу. При этом, вы должны понимать — если израсходуете много силы, то погибнете. — Да, — кивнул старик. — Я согласен. — Тогда из всех вариантов у нас остается три способа превратить вас в высшую нежить. Я отбросил все варианты, которые подразумевают принуждение вас для этого. — И в чем же разница между ними? — Первый вариант, как ни странно, придуман некромантами Шимата. Они называют такую нежить «Улумай кано». Я нашел описание этого способа в дневниках одного путешественника. Так он описывал ценных мастеров, родня которых оплачивала подобные манипуляции некромантам, чтобы мастера могли продолжить работу над своим творением на благо рода. Единственный нюанс с этой нежитью в том, что конструкт голый. В смысле у него нет защиты и мало мальски серьезный выброс силы света. или простенькое заклинание на его основе может разрушить конструкт до основания. — Алай-эт на это усмехнулся, но Мак сразу решил пояснить: — Такие «родственники» чаще трудились в подземельях рода и не показывались на людях. Поэтому заботиться о конструкте не было смысла. Чистая экономия энергии. — Это пахнет издевательством над родней, — недовольно пробубнил калека. — Да, но это Шимат. Там вообще отношение к смерти и нежити немного другое. Призванный с того света человек не может считаться полноценным и не рассматривается как личность. Но опять же все зависит от рода и их традиций. — пожал плечами парень. — Второй вариант это «Пампадур аграт» Баритонии. Он мало отличается от тех же «Улумай кано». Разница лишь в том, что баритонцы добавили довольно хорошую защиту для подобной нежити. Расход силы на ее поддержание тоже вырос и непропорционально защите. Неплохой вариант, но повторюсь — расход силы тьмы на ее поддержание неоправданно высок. — А третий? — Третий наш имперский. Саторцы подобной нежитью никогда не занимались. У них всегда в крайности уходили некроманты. — вздохнул Мак. — В трудах одного известного темного есть упоминание такой нежити как «Мертвый хранитель». Если предыдущие варианты были довольно сомнительными в качестве, тот тут и отличная энергоэффективность, и прекрасные возможности в манипуляции силы и поднятия нежити. — В чем подвох? — спросил Алай-эт. — В том, что она создается с применением серьезного выброса боли, — пожал плечами Мак. — И от этого извернуться не получится. Все схемы по защите, по контролю мертвых и манипуляции силы создаются под влиянием боли. Именно это серьезно поднимает эффективность такой нежити. Однако, именно пытки перед смертью становится тем фактом, из-за которого нежить иногда получается обезумевшей. Старик начал смеяться, но смех тут же перешел в утробный кашель. — Ты хотя бы представляешь сколько боли я испытываю каждый день? — произнес он, когда смог восстановить дыхание. — Когда ты лежишь неподвижно, рано или поздно на спине, локтях и пятках образуются гниющие раны. Я уже год с переменным успехом гнию заживо. Уже не раз думал о смерти, но даже убить себя я не могу. — Я так понимаю, что в этом случае третий вариант нам подходит лучше всего, — произнес темный подмастерье, задумчиво глядя на скрюченную руку старика. — Тогда начинаю подготовку к ритуалу. — Погоди, не торопись, — произнес Алай-эт. — Внук мне рассказал, о чем ты просил других членов альянса. — Хотите предложить мне технику? — грустно улыбнулся Мак. — Нет. Я хочу, чтобы ты взглянул на это под другим углом, — калека попытался здоровой рукой приподняться, но быстро бросил эту затею. — Есть отличный способ, чтобы решить твою проблему. Ты ведь хочешь скрытно убивать Шиматских магов в крепости? Так? — Так. — Тогда решай проблему с конца! — произнес калека. — Какое заклинание или эффект будет достаточен, чтобы убить опытного мага? Найдешь ответ — ищи способ во что завернуть это заклинание, чтобы не насторожить противника. Найдешь? Затем ищи способ этой обертке проникнуть защиту крепости. Не делай из Шиматовских магов демонов — они не будут переделывать защиту замков. Они настроят ее под себя и будут работать с тем, что есть. Понимаешь о чем я? — Кажется я понимаю о чем вы, — кивнул Мак. — Распутывать клубок проблем с конца. А в каждом замке есть черный ход. Так? — Молодец, — кивнул Алай-эт и, прикрыв глаза, добавил: — Думаю, я подкину тебе еще не одну дельную мысль. Жак стянул с себя портки и, аккуратно сложив их на каменной скамье, вышел в огромный зал. Пол в зале был выложен цветным камнем, который образовывал сложный узор. В центре находился бассейн, исходящий паром. В горячей воде отмокали все живые, состоявшире в отряде Мака. — Я в таких банях и не бывал никогда, — произнес молодой воин, оглядываясь по сторонам. — И чтобы все это в одном шкафу умещалось? Такое только в сказках было. — Про старого мастера, — усмехнулся Гурт. Молодой парень аккуратно опустился в воду и облокотился на бортик, откинув голову так, чтобы рассмотреть странный орнамент на потолке. — Я про такие в столице слышал, — кивнул рыжий Медянщик, задумчиво водивший рукой по воде. — Мол у императора такие бассейны были и у великого клана «Белого облака». — Наслаждайтесь пока можете, — пробубнил Гурт, нежась в горячей воде. — Дальше нам с Шиматом бодаться. Демоны его знают, как оно там сложится. — Мастер сказал? — спросил Билл. — Ага, — кивнул седой воин. — Надо снова «партизанить». Как с саторцами в степи. — Мы тогда по кромке меча ходили, — вздохнул Вар. — Сейчас такое может и не пройти. Да и кого мы там голодом морить будем? — Магов бить будем, — вздохнул Гурт, но когда понял, что на него вылупились все члены отряда, то добавил: — Не в лоб же! Чего вы пялитесь! Партизаны в лоб не бьют. — Партизаны бьют по затылку, — усмехнулся Билл, вспомнив продолжение фразы темного подмастерья. — Вот и я про то же, — кивнул Гурт. — Так то же маги! Как мы то с ними справляться будем? — вскинулся Жак. — Он раз рукой махнет, а нас по стенке размажет! — Ну, размазать не размажет, но худо точно будет, — кивнул Медянщик. — Но нам на то и артефакты делали, чтобы мы один мах прозевали, а второго чтобы не было. — А я так думаю, что если от нас магией не несет, то может Шатирские нас поближе подпустят, за простолюдинов примут, — произнес Вар и сполоснул покрасневшее от горячей воды лицо. — А там и спину прогнуть, и убогим претвориться можно, чтобы магу нож в сердце сунуть. — У мага на войне всегда защита на теле висит, — покачал головой Гурт. — А у мастера ножик есть. Помнишь? Тот, которым один саторец другого прирезал? — Вар дело говорит, — кивнул Билл. — Мы тоже можем тихо подобраться, прикинуться, да таким ножом на тот свет справить. Только нож у мастера один. Значит и выбирать надо так, чтобы маг один был. Второй точно к себе уже не подпустит и нас на тот свет отправит. — Это да, — кивнул Гурт. — Тут тоже надо следить, чтобы маг один был. Но у меня тут мысль есть, которую обдумать надо. — М-м-м-м? — повернулся к нему отрядный повар. — Мы кто? — спросил Гурт и обвел всех собравшихся взглядом. — Как кто? — Солдаты? — Люди? — Я не про это. Вот были мы солдатами восточного полка. Приграничного крыла. Так? А сейчас? — Гурт тоже сполоснул лицо и продолжил: — Сейчас мы кто? Полка нет, нашего крыла тоже. Вроде как мы императору служили, но и его нет, и наследники кончились. Кто мы получается? Над парящей водой повисла тишина, во время которой каждый пытался придумать хоть что-то. — Я так подумал и получается, что мы с вами, вроде как, свободные люди. Никому ничего не должны. Значит и идти дальше с мастером нашим нам, вроде как, и не обязательно. — произнес Гурт. — Это я не к тому, что зову вас на сторону или отговариваю. Просто надо сейчас решить, если уходить хотел. — Чтобы не получилось как с Румом, — кивнул Жак. — Но я так мыслю, что своего слова я забирать не собираюсь. Мертвый я. Умер еще тогда, на восточном хребте. И от мастера нашего я ни ногой. — Оно так скорее всего выйдет, что полечь мы можем на западе, — кивнул рыжий воин. — Да, что там говорить — не там, так дальше. Все равно поляжем. А слово оно не воробей. Мы вроде как себя уже похоронили. Так, чего кривляться? Назвался мертвым — иди до конца. — Мертвые мы, — кивнул Вар. — Осталось смерть свою найти. — Мертвые, — отозвался Гурт. — Черт его знает как после войны оно сложится, но нашего темного я не брошу. Я с ним недавно говорил и… Говорил как с равным. За словом в карман не лез и все ему за Липу сказал. Он ее хотел в нежить обратить. — А он? — Обещал подумать над сказанным. И потом ее в нежить не обратил, а тот камень себе в уплату взял. — пояснил Гурт. — Я так думаю, если рядом с ним живых не будет — тьма ему последний глаз закроет и не будет в нем ничего людского. Пусть уж лучше я за так помру, но его от той тьмы удержать надо. — Слышишь, Жак, — подал голос Вар. — Ты того калеку в дальнюю комнату отнес? — Ага, — кивнул молодой воин. — Я его на большой постамент положил держал, пока мастер на нем полосы рисовал и точки ставил. — Резать будет, — выдал свою версию Гурт.