В горле трепыхается мотылек. Отделение не пустует. Здесь дежурят Утешители, и рано или поздно мы на них наткнемся. – Гляди-ка, это же серверный зал. – Матвей рассматривает широкие железные двери рядом со стендом. Я дергаю за ручку – закрыто. – Без паники. – Он изучает датчик. – Автоматические. Попробуй-ка открыть пропуском. Я прислоняю карту к экрану. Щелкает замок. Никогда не думала, что буду благодарна Карине. Среагировав на движение, в зале включаются лампы. Бесконечными рядами тянутся серверы. Мерное гудение, море зеленых огоньков, столы с планшетами… От размеров этого помещения у меня кружится голова. Сколько же больных в городе номер триста двадцать? Скольким он не прощает стремительное обнуление? Сколько нас, проклинающих красный цвет индикатора? – Какие люди! – разбивает тишину наглый смех. – Ни фига себе! Вот это комнатка! – На пороге появляется Ольви, а за ним – Альба. – Ты не в музее, – шикаю я. – Как вы здесь оказались? – Левое крыло меньше раз в пять. Там ничего интересного, – сообщает бывшая подруга. – Вот и решили найти вас. Матвей садится у крайнего сервера и вставляет флешку. На экране грузится неизвестный мне код. – Помочь? – неуверенно спрашиваю я. – Расслабься. Пару минут – и пароли у нас, – потирает он ладони. – Ольви, постой в дверях. Свистнешь, если вдруг что. Гуляя вдоль столов, я сталкиваюсь с Альбой. Чтобы избежать неловкого молчания, я сворачиваю в другую сторону, но ее голос – ровный, бесцветный – парализует меня: – Шейра… Здесь кое-что о нас. – Что? Она отдает мне документ с печатью и подписью. «Указ о госпитализации пациентов. Причина: планемия. Даты обнуления прилагаются». Я бегло просматриваю список с фамилиями. «Бейкер Шейра – 20.07.2135». Чуть ниже нахожу и Альбу. Ее время «Х» на день раньше. Мы превратимся в голодных монстров через две недели. Через четырнадцать суток я разучусь жалеть. Разучусь… ненавидеть себя. – Что нам делать? – всхлипывает Альба. – Мы успеем, – хрипло говорю я, пряча документ в карман. – А если нет? Я ввожу в планшет свое имя – здесь тоже работает пропуск Карины – и удаляю всю информацию. Затем форматирую историю болезни Альбы. Клянусь, Элла, я не опоздаю. Клянусь, на две недели я забуду о том, как быстро седеют волосы. – А если нет, Шейра? – чеканит Альба. – Не говори никому, – умоляю я. Так я буду чувствовать себя нормальной. Буду спокойной, будто впереди меня ждет много дней. Мне не страшно. Я проживу их в перемотке. – Ладно. Ты права. Наша нить прочнеет на одну тайну. – Ребят, пароли у меня, – радостно шепчет Матвей. – Они обновляются раз в сутки. Хорошо, что уже за полночь! – Он подкидывает флешку и попадает в урну. – Ты такой меткий! – улыбаюсь я сквозь слезы. – Старался! – Из тебя выйдет неплохой бармен, – хмыкает Альба. – Я работала официанткой в одном кафе, могу устроить. – Спасибо, воздержу… – А красный свет в коридоре – это нормально? – нервно хихикает Ольви. – Что?! – вскрикиваем мы хором. На нас несется алая пульсирующая волна. Через долю секунды зал вспыхивает бордовыми красками. – Валим! – вопит Матвей. Повторять не нужно. Мы срываемся с места ровно в тот миг, когда раздается топот. – Неизвестные в правом коридоре, у кабинета сто девять, – гремит монотонный голос. – Черт, черт, черт! – задыхаясь, визжит Ольви. – Давайте в тоннели! Что там говорил Кир?! Шейра! – Если ты забыл, я рано ушла и ничего не слышала! Глаза режет яркий свет. Из-за алых вспышек я не вижу, куда бежать. Благо, голос не дремлет: – Неизвестные у кабинета сто тридцать. – Он упоминал двести пятый! – осеняет Матвея. Легкие все неохотнее принимают кислород. Черный порог близко. Ближе, чем наши преследователи. – Неизвестные у кабинета сто девяносто. Писк индикатора сливается с воем сирены. – Я больше не могу! – стонет Альба. – Да нам осталось всего ничего! – рычит Матвей, хватая ее за руку. – Неизвестные у кабинета двести четыре. За следующей дверью – наше спасение, но мы останавливаемся. – Нам конец, – выдыхает Ольви. Путь преграждает Утешитель. Простите, Оскар. Мы проиграли. Глава 8 Оскар прав. Я не готова. Страшнее всего – осознавать это. Чувствовать свою ничтожность. Перед нами Утешитель. В белом костюме и маске. Он сильнее нас: его учат справляться с сущностями. Возможно, у него даже есть электрошокер. Мы жмемся друг к другу плечами и лихорадочно прокручиваем в голове пути отступления, но Утешитель говорит: – Повелись, да? Жестокий робот снимает маску и превращается – у меня галлюцинации? – В парня-миллион-спичек. Я не успеваю ничего сказать или сделать: Кир ныряет в двести пятый кабинет. – Быстрее, быстрее! Они будут здесь с минуты на минуту!