Он стоял в зале и размышлял о том, каким все будет, когда он уйдет в мир иной, а герцогом станет Уильям. Воображение рисовало одну картину за другой, от которых пустота внутри становилась все ощутимее. Отбросив мысли, он зашагал вперед. Надо жить дальше. Он знал, каким должен быть, чтобы подавать лучший пример сыну. Он будет заботиться о сыне и Беатрис. Они его семья, и в жизни нет ничего важнее. Глава 15 Беатрис несколько дней время от времени мысленно возвращалась к случаю в парке. Вспоминала, как сильно Бриггс обидел Уильяма, пусть и ненамеренно. Она точно знала, что он не желал этого. С того дня Уильям изменился, стал тихим. Она мечтала вновь услышать его веселую болтовню. И все больше утверждалась в мысли, что тот мальчик был не первым, кто так поступил, но отец запретил говорить о произошедшем, поэтому он молчал. Разумеется, мотивы Бриггса понятны, он от всего сердца хотел уберечь сына от боли. – Уильям, – Беатрис решилась заговорить первой, – ты не хочешь пойти прогуляться? – Нет. От резкого тона кольнуло сердце. – А чем бы ты хотел заняться? – Ничем. – Может, выйдем в сад? Беатрис не отступала, и вскоре ей удалось уговорить мальчика спуститься в сад, где настроение его немного изменилось к лучшему благодаря увиденным статуям. Беатрис и сама была рада побыть вне стен дома, в Лондоне она редко бывала на свежем воздухе, лишь в дни выездов в парк. Сад при дневном свете она видела впервые и заметила у одной стены стеклянную пристройку. – Любопытно, что это? – спросила она Уильяма. Мальчик проследил за ее взглядом. – О, я не знаю. Беатрис поздно сообразила, что он никогда не бывал в этом доме, поэтому задавать вопрос было неразумно. – Извини, я забыла, что и ты здесь впервые. – Похоже на то, что есть в Мейнард-парке. Там растут цветы. – Цветы? – Да, орхидеи. Ей известно об оранжерее в Мейнард-парке, ее в разговоре упомянул Бриггс, однако побывать там она не успела. – Давай посмотрим, – предложила она Уильяму. Мальчик не заинтересовался ее предложением, однако ей все же удалось отвлечь его от статуй и убедить пойти с ней, что она сочла большим прогрессом в отношениях. Они подошли ближе и заглянули внутрь сквозь стеклянные стены. Внутри все пространство было заполнено цветами. Очень красивыми. Беатрис решилась открыть дверь и войти. Оглядевшись, замерла от восторга, пораженная яркостью и разнообразием красок, хотя не знала названия всех этих экзотических растений. – Меня здесь быть не должно, – произнес Уильям. – Почему? – Такое правило. – Откуда тебе знать, где можно быть, а где нет, ведь ты впервые в этом доме? – Такое правило насчет оранжереи в Мейнард-парке. – По-моему, глупое правило. К тому же с тобой я, и смогу уберечь тебя от опасности. Она взяла его за руку. Для уверенности. И они пошли вдоль рядов цветущих растений. Краем глаза она уловила шевеление за стеклом, дверь распахнулась, и в помещение вошел… Бриггс. Он выглядел разъяренным. – Что это значит? – Мы решили посмотреть на цветы, – ответила Беатрис. – Уильяму запрещено входить в оранжерею. – Он говорил, но ведь с ним я и… – Вон, – процедил Бриггс. – Но… – Вон, – резко перебил он. От злобной гримасы на красивом лице у Беатрис сжалось сердце. Она не понимала этого человека. Характер его слишком сложен. Благодаря ему она каждую ночь испытывала невиданное ранее наслаждение, и он же потом оставлял ее одну, не дав ответов на ее вопросы. Он удовлетворял ее желание и в то же время вызывал еще большее, заставлял страдать. Бриггс… Он зол на нее из-за проступка, хотя сам ни о чем не предупреждал. Интересно, как ей угадывать его мысли и не делать то, что запрещено? Если он ждет от нее подчинения правилам, следовало поговорить о них. – Эти растения очень нежные, – неожиданно произнес он. Беатрис уже направлялась к выходу, но остановилась. Внезапно она поняла, что дело совсем не в Уильяме, а в самом Бриггсе. И причина не в страхе, что мальчик сломает дорогие ему цветы, она иная, более глубокая. – Мы пойдем, – сказала она. – Но ты должен отвезти нас на прогулку и развлечь. – Я должен? – Именно. Ты ведь хочешь извиниться за то, как чудовищно себя вел? – продолжала она, вскинув голову. – Мы не сделали ничего, что могло вызвать такой гнев. Ты ни слова не сказал о каких-либо запретах, мне в голову не приходило, что вход в какие-то помещения мне запрещен. Ты вел себя грубо и должен загладить вину. – Ты не смеешь мне приказывать, Беатрис. – Разумеется, не смею, ваша светлость. – Она произнесла эти слова намеренно, зная, что они воспламенят страсть. Хоть в чем-то она чувствовала себя уверенно. И оказалась права. Глаза Бриггса вспыхнули. Ему нравилась выраженная словами покорность даже в моменты, когда на самом деле ее не было в помине. И ей удалось настоять на своем – Бриггс отвез их с Уильямом на прогулку в парк. Мальчик окончательно оправился, выбрался из своего мира и был веселее, чем в какой-либо из последних дней. Беатрис подумала, что непременно поговорит с Бриггсом о случившемся сегодня, и о недавнем происшествии в парке, и о причинах такого его поведения. * * * Вернувшись домой, они все вместе ужинали, затем Бриггс ушел в кабинет заниматься делами. По крайней мере, Беатрис так полагала. Она же отправилась к себе и прочитала письма от Хью и Элеоноры, из которых узнала, что оба приедут в Лондон во время сезона, но пробудут, вероятно, лишь несколько дней. Еще совсем недавно новость порадовала бы, ведь наконец удастся увидеть брата и дорогую подругу, однако Беатрис была несколько обескуражена и недовольна тем, что кто-то вторгнется в ее мир. Больше всего волновало, изменит ли это и как отношение к ней Бриггса и то, что происходит между ними в спальне. Не стоит скрывать от себя острое сопротивление тому, чтобы обитатели Байби-Хаус вновь вторгались в ее жизнь. Возможно, она излишне эгоистична, но не может и не хочет себе противиться. Вечером она ждала Бриггса, но он не появился. Поразмыслив, как поступить, Беатрис все же вышла из спальни и отправилась в кабинет, однако никого там не нашла. Ведомая интуицией, она спустилась вниз и вышла в сад. Там, где была оранжерея, мерцал приглушенный свет. Вероятно, она права, он отчаянно пытается скрыть что-то очень интимное и дорогое. Как ей показалось ранее, дело не только в цветах. Бриггс был здесь. И тут же она сможет найти ключик к пониманию его характера. Она была почти уверена, она чувствовала, и очень отчетливо. Приблизившись к стеклянной стене, Беатрис принялась наблюдать за Бриггсом, склонившимся над одним из цветков. Выдохнув, она решительно толкнула дверь, намеренно не постучав из опаски не быть впущенной. Спина его видимо напряглась, через пару секунд он все же повернулся. – Вот ты где, – заговорила Беатрис, – а я везде тебя искала. Сначала зашла в кабинет, уверенная, что ты работаешь. Уильям рассказал, что в Мейнард-парке тоже есть оранжерея. – Теперь да, но так было не всегда, – нехотя ответил он. – Но почему ты мне не рассказал? – Я еще очень давно усвоил, что есть вещи, о которых люди не хотят говорить. Это ни в коем случае не характеризует их плохо, я просто стараюсь прежде выяснить круг интересов и соответственно подбираю темы для разговоров. – А ты, значит… любишь цветы. – Да, я увлекаюсь ботаникой и садоводством. Чем сложнее задача, тем мне интереснее, например, выращивание цветов, которым совсем не подходит климат Англии. Мне это очень нравится.