Инспектор Лэйн сгрузил беспамятного Дэнни на крыльцо, отряхнул руки и одернул манжеты сорочки. От облегчения – они живы! – хотелось смеяться и плакать. Осси заботливо придержал меня за плечи. Маски на нем уже не было, но опознать его можно было лишь по голосу и сверкающим глазам. На скуле у него алела ссадина, на лбу набухала шишка, из носа текла тонкая струйка крови. Я охнула и прижала ладонь к губам. Руки, голос и коленки противно дрожали. Все-таки для меня это слишком! – Горе луковое, – вздохнул инспектор из-за спины Осси. – Давай сюда мой пиджак. Он даже не запыхался, только эдак многозначительно потирал сбитые костяшки пальцев. Его белая сорочка прилипла к широкой взмокшей груди и лишилась нескольких пуговиц. – Да. – Я неловко стащила пиджак. – Возьмите! – Что же, мисс Грин. – Полицейский не глядя сунул руки в рукава и размял плечи. – Тогда препоручаю вас заботам ваших знакомых. Доброй ночи. Он небрежно поклонился и словно растворился в сумерках. – Спасибо! – крикнула я ему вслед. Темнота донесла чуть слышный смешок. Вдруг стало холодно, по обнаженным плечам пробежал озноб. На мгновение мне показалось, что не было никакого инспектора. Призрак, тень, сама тьма, но не человек из плоти и крови. Я мотнула головой и сердито потерла виски пальцами. Призрак! Пригрезится же такое. Кем бы ни был загадочный инспектор Лэйн, дерется он вполне материально, и синяки от его хватки уже начали проступать на моей нежной коже. Осси проводил его долгим взглядом. – Странный тип… – протянул он задумчиво. Тут негромко застонал Дэнни, и Осси кинулся к нему. – Эй, ты как? – Осси склонился над другом и осторожно потрепал его по плечу. Я осторожно присела рядом и зачем-то взяла его безвольную влажную руку. В медицине я смыслила мало, к тому же ни бинтов, ни корпии, ни спирта у нас не было. Не было даже воды, чтобы отереть раненому лицо. Выглядел Дэнни лучше Осси: только нос распух и посинел да один рукав почти оторван, но ведь могут быть и внутренние повреждения! Хотя… Я принюхалась, закашлялась и спешно отодвинулась. От Дэнни так разило спиртным, что к горлу подкатил ком. Это же может навредить ребенку! Взгляд у Дэнни был мутный, а глаза покраснели и припухли. Обеспокоенный Осси похлопал его по щекам. От души, не жалея сил, так что голова моталась из стороны в сторону. – Булыжник, кончай придуриваться. Вставай и пойдем в постельку. Ну! Дэнни смежил веки, причмокнул губами и сладко захрапел. Осси выругался вполголоса и с досадой хлопнул себя по бедру. – Придется тащить. Не оставлять же его тут! В самом деле, вряд ли владельцы дома будут рады такому «подарочку» на своем крыльце. – Как вы здесь оказались? – удивилась я вполголоса, одергивая платье и кое-как заплетая волосы. – Домой шли. – Осси хмурился, разглядывая сопящего приятеля. – Дэнни тянуло на подвиги, ввязывался в драки на каждом шагу. Я не успевал его ловить. Он обреченно махнул рукой. – Ладно, нужно что-то делать. Эмили, ты как? Дойдешь? Мне этого спящего красавца придется волочь. Вас обоих я не удержу, а надо уходить поскорее. Разумеется. Мне и самой боязно было оставаться рядом с местом недавнего побоища. Вдруг проигравшие решат взять реванш? Без инспектора Лэйна и выбывшего из строя Дэнни перевес не на нашей стороне. – Дойду, – заверила я и выпрямилась. Деваться ведь некуда. Уже в нескольких шагах от университета Дэнни очнулся и вновь принялся буянить, так что Осси пришлось его держать и успокаивать, а мне – помогать тащить. В результате короткий путь растянулся на добрый час. Лестницу наверх я преодолела лишь на упрямстве и в оранжерею практически ввалилась, позабыв и о достоинстве, и об осанке. Силы иссякли как-то вдруг, осталась лишь безмерная усталость. Ступни нестерпимо жгло, хотя еще недавно туфли казались очень удобными; волосы лезли в глаза и рот; ноги подгибались, а руки ныли. В оранжерее меня поджидал очень недовольный Барт. Он висел сразу за порогом, скрестив руки на груди, и явно заготовил для меня несколько язвительных реплик. При виде меня – растрепанной, в перекошенном платье, без шали, со смазанной помадой – он изменился в лице. – Эми! – ахнул Барт, подлетая ко мне. – Что с тобой? – Потом расскажу, – пообещала я, еле ворочая языком. – Утром. И побрела к вожделенной постели, на ходу сбрасывая туфли и стаскивая шляпку. Не было сил даже раздеться, я так и упала на постель в чулках и платье. В пансионе меня назвали бы неряхой и стыдили бы перед девочками. По счастью, я давно выросла из детских коротких платьиц, и выговаривать мне был вправе разве что муж… Или Барт, которому приличия не писаны. – Я же от любопытства изведусь! – возмущался наглый призрак, нарезая круги вокруг кровати. Убедившись, что я невредима, он заметно повеселел. – Хм, что тут у нас? Эми, да от тебя же мужчиной пахнет… мм, магом! Это Фердинанд Блэкберри, да? Как он тебе? И где ты шаль потеряла? От настойчивых расспросов у меня зазвенело в голове. Ярко светила в окно полная луна, мерцал призрак – невозможно же спать при такой иллюминации! Барт смешно повел носом и вытаращил глаза. – Ничего себе, да на тебе еще и следы маскировки ауры! Рассказывай! – Барт, тебе подошел бы костюм репейника! – с досадой сообщила я, накрывая голову подушкой. – Скажи хоть, зачем Блэкберри понадобилось тебя маскировать? – не отставал Барт. – Это был не Блэкберри, – сдалась я. – Инспектор Грегори Лэйн. Невыносимый тип, но он спас меня от Ричарда. Барт только крякнул. – Ну и дела… Лэйн, говоришь? Надо узнать, кто такой и чем дышит. Я что-то пробормотала в ответ, уже погружаясь в липкое болото сна. Под утро мне приснилось, что мы с призраком водим хороводы вокруг мирта, распевая похабные куплеты, а тот аккомпанирует нам на скрипке. Было весело и совсем не пошло! Потом откуда-то взялись барабаны, загремели литавры, и этот грохот меня разбудил. Я испуганно села на постели, прижимая одеяло к груди. Что? Где?! Хлипкая дверь жалобно гудела от ударов. – Эмили! – нетерпеливо позвал садовник. – Выходи! Я потерла слипающиеся глаза и торопливо спустила ноги с кровати. Вряд ли мистеру Вуду так не терпится напоить меня чаем со свежими булочками. Зевая на ходу, я поплелась открывать. Мистер Вуд округлил глаза и выразительно крякнул, и я сообразила, как выгляжу. Нечесаные волосы сбились в колтуны, платье измято и перекручено, ноги босы. Я поспешно прикрыла руками развратный вырез. Стыдно-то как! – Ну и видок, – неодобрительно покачал головой садовник. У ног его вился кот. – Где вчера была? – Гуляла, – сконфуженно призналась я, не зная, куда девать глаза. – Праздновала на рыночной площади. – Одна? – Мистер Вуд сверлил меня взглядом. Хотелось под землю провалиться. – Я была с Дэнни… Дэниелом Блэкстоуном и Освальдом Блэкберри. Садовник пожевал кончик уса. – Ох, бедовая ты девка. Ладно, это дело твое. Но сюда никого водить не вздумай, поняла? – Что?.. – растерялась я, должно быть став пунцовой от смущения. – Что вы такое говорите, мистер Вуд! – Мя-а-ау! – возмутился кот и боднул хозяина головой, намекая, что его пушистую светлость игнорируют непозволительно долго. Садовник наклонился, привычно подхватил его поперек мягкого живота и пробурчал: – Мое дело – предупредить. Ладно, умывайся и пойдем узницу вызволять. Я решила, что ослышалась. – Кого?! – Мрр! – неодобрительно прокомментировал кот, сверкнув на меня зеленью глаз. Мистер Вуд рассеянно почесал его за ухом. – Твой мирт уборщицу поймал. Она пришла с утра пораньше, чтоб полы в коридоре наконец протереть, а то развели грязищу. Ну и мирт ее цап-царап! Признавайся, было уже такое?