За последние несколько недель, с тех пор как начались занятия, я сблизилась с этими двумя, не желая проводить со своими товарищами по команде больше времени, чем необходимо. Когда профессор начинает свою лекцию в передней части аудитории, и мы уделяем ей все наше внимание, я все еще хорошо осознаю присутствие Эшли позади меня. Это все равно, что сидеть спиной к стене, за исключением того, что она дышит и взглядом сверлит дырки у меня в затылке. Я знаю, что он наблюдает, потому что чувствую это. Я: Перестань пялиться мне в затылок. Эшли: Я не пялюсь. Я: Хорошо, что только что сказала профессор? Я сама этого не знаю, потому что тоже не обращаю внимания, но ему необязательно это знать. Эшли: Что-то о бизнесе. Ха! Я знала это. Он не слушает. Я: ЛОЛ. Хватит пялиться мне в затылок. Неужели ты думаешь, что я хотела бы жить с жутким типом, который так поступает? Могу представить, как просыпаюсь и вижу, что ты сидишь в кресле в углу комнаты и смотришь, как я сплю. Эшли: Это чертовски странно, и этого бы не случилось. К тому же во всех спальнях есть замки. Эшли: Может быть, мне пришлось бы остерегаться ТЕБЯ. Откуда мне знать, что ты не извращенка? Я: Возможно. Кто знает? Я хихикаю. Это даст ему пищу для размышлений. И кроме того, на его месте меньше бы беспокоилась о том, что я извращенка, и больше о том, что потенциально могу быть убийцей. Он ведь не знает, вдруг я не в своем уме. Я сижу прямо, словно проглотила шомпол, уставившись перед собой, изо всех сил стараясь слушать лекцию. Профессор и ее ассистент дают нам задание для работы в наших группах — мы должны взять повседневный предмет, которым все пользуемся, и создать бизнес-план по его продвижению на рынок — и я делаю заметки. Я не слышу за спиной скрипа ручки или стука клавиш ноутбука, поэтому поворачиваю голову. Неужели Эшли не волнует, что у нас есть конкретные задачи, которые необходимо выполнить для этого проекта? — Почему ты не делаешь заметки? — шиплю я, и это звучит как раздражение. Он корчит гримасу. — Я сделал снимок на свой мобильный. — Он поднимает свой телефон, показывая мне экран. — Разве не все так делают? Он действительно сфотографировал заметки, которые ассистент профессора вывела на стену с помощью проектора. Ох. Хорошо. Думаю, это облегчило бы жизнь — гораздо больше, чем кропотливое написание всего этого от руки, как приходилось делать моей маме, когда она училась в колледже. Я краснею, смущенная собственной наивностью. Я всегда делала это таким образом, ни разу не подумав сфотографировать дурацкую доску в передней части комнаты, чтобы не пришлось делать настоящие заметки. Эшли хихикает у меня за спиной. Эшли: Эй. Я: Что? Эшли: Ты рассматривала возможность расторжения договора аренды с университетом? Я: Эм. Еще нет. Эшли: Хорошо, что я погуглил это для тебя. Решил, что тебе будет лень. Я: Ну, спасибо. Эшли: Я не ошибся, правда? Эшли: Все, что тебе нужно сделать, это изложить все в письменной форме и заполнить договор о расторжении за 30 дней, и они должны его одобрить. Есть небольшой штраф, но он нестрашный. Я мог бы вычесть его из твоей арендной платы за первый месяц. Почему он это делает? Почему его это вообще волнует? Это почти как… теперь, когда идея засела у него в голове, парень не собирается отпускать ее, он одержим и полон решимости заставить ее сработать. Я: Эм. Это все? Эшли: Кроме уборки и проверки комнаты. Кажется довольно просто. Ну, да, конечно. Ему легко говорить. Это не он потенциально собирается переехать. Не ему нужно поговорить с родителями о возможности переезда к парню. Мои родители… Совсем забыла о них и о том, как они отреагируют, хотя они доверяют мне, так что, возможно, это не имеет большого значения? Я никогда не была помешана на мальчиках. Большую часть своего времени уделяла спорту и учебе, а не своей личной жизни, которой последние два года практически не существовало. На первом курсе я недолго встречалась с Кэлвином, но порвала отношения, когда он начал давить на меня, чтобы я занялась с ним сексом. Чертов Кэлвин — просто не мог позволить событиям развиваться естественным путем. Придурок. Я больше не повторю эту ошибку, мне нельзя отвлекаться. Не дай Бог мне застрять в этом университете дольше, чем необходимо, потому что я позволю себе потерять концентрацию. Ужасно. Эшли: Штраф стоил бы того, чтобы временно остаться на мели и жить в настоящем доме, а не в общежитии. Я поворачиваюсь на своем месте, чтобы поглазеть на него. — Не мог бы ты перестать гуглить то, что относится к моей жизненной ситуации? — Я пытаюсь тебе помочь. — Нет, ты пытаешься помочь себе с новым соседом по комнате. — Я не хочу говорить ему, что не смогу позволить себе аренду и штраф, если съеду из общежития. Эти слова слишком неловки, чтобы произносить их вслух. Эшли привилегированный — любой, у кого есть пара глаз, может это увидеть, и это непросто правильная речь. Это осанка и манеры, и теперь, когда я была у него дома… Я не знаю, какую жизнь он ведет дома, в Великобритании, но она определенно отличается от моего воспитания в среде среднего класса.