Промокает рот салфеткой. — Я готов сбить все, что ты платишь сейчас, на двести долларов. — Ты не знаешь, сколько я сейчас плачу. — И что? — Он ухмыляется. — Ты тоже. Туше. — Сейчас не время для сарказма, Эш, но я ценю твои усилия. — Почему не время? Я упрямо фыркаю. — Ты действительно думаешь, что сможешь соблазнить меня, снизив арендную плату на двести долларов? — Э-э, ты была бы тупицей, если бы не согласилась. И я не соблазняю тебя — это всего лишь деловое соглашение. Мои щеки вспыхивают. — Я не имела в виду буквально. — Я знаю, — говорит он, откусывая еще кусочек курицы. — Но мне нравится видеть, как ты краснеешь. О, боже мой, почему он такой? — Пользование тренажерным залом в гараже, полностью меблированная спальня. И, кстати, там матрас новый. Никто еще на нем не спал. — Как раз собиралась спросить об этом. Почему в комнате полно мебели, когда ты живешь здесь один? — Мама все собирается приехать на каникулы, и отказывается спать на матрасе, «испачканном детьми из колледжа». Ее слова, не мои. Но в тот единственный раз, когда она все-таки приехала, то забронировала номер в шикарном отеле. — Эшли закатывает глаза. — Она даже водила меня в «Таргет» и «Костко», когда была здесь, что, похоже, вполне в духе американской мамы. — Моя мама водит меня за продуктами, когда навещает, хотя… — Я прочищаю горло. — Она еще не была здесь. Слишком далеко. Слишком далеко. Мне хочется стукнуть себя. Почему я рассказываю ему о том, что мои родители слишком далеко, когда его родители за океаном? Звучит так, будто я ною? Или неблагодарная? — Ты больше не первокурсник — вот что происходит, когда ты становишься взрослым. Мама и папа перерезали пуповину. Ты чувствуешь себя никудышной, потому что все еще живешь в общежитии. Никудышной? Что, черт возьми, это значит? — Не делай мне такое лицо. Ты знаешь, что это правда. Мой рот приоткрывается, но я быстро его закрываю, потому что это невежливо. — Джорджия? — Хмм? — Может, есть причина, по которой ты не хочешь здесь жить? — Эшли насаживает на вилку кусочек брокколи, готовый отправить его в рот. — Ты… Я не знаю. — Он почти неловко ерзает на своем стуле. — Ты ведь не боишься меня, правда? Как будто ему только что пришла в голову мысль, что у молодой женщины могут быть сомнения и опасения по поводу жизни с большим парнем, которого она едва знает. Конечно, студенты в колледже делают это постоянно, живут с людьми, которых едва знают. Такого рода вещи нормальны — но мысль о том, что Эшли может быть слишком физически пугающем? В этом есть смысл. Он не может заставить себя съесть брокколи, пока я не отвечу на его вопрос. Знаете, откуда я знаю? Вилка парит перед его губами, подвешенная в воздухе, рот слегка приоткрыт. — Я не боюсь тебя. И не боюсь жить с тобой. — Я делаю паузу. — Ты просто гигантский плюшевый мишка. На секунду он, кажется, не знает, что сказать. Затем: — Плюшевый мишка? Он так хорош в ровных, невыразительных ответах, что его вопрос звучит как утверждение, лицо пустое. — Ну, знаешь — большой и задумчивый, но мягкий внутри. Он моргает. — Я мягкий внутри? Я пожимаю плечами. — Если бы ты не был большим добряком, тебе не было бы так жалко меня, что освободил для меня комнату в своем доме. Эшли хмурится, как будто это самые нелепые слова, которые он когда-либо слышал. — Во-первых, мне тебя не жалко. Во-вторых, у меня была свободная комната, я не освобождал ее. Таким образом, я не слабак. — Таким образом, ты не слабак. — Я смеюсь, чуть не выплевывая воду, которую собиралась глотнуть. — Таким образом. — Не смейся надо мной. — Он хмурится. — Извини, это просто так мило. — Мило. — Ты знаешь, что делаешь заявления из всего, что тебе не нравится, когда ты раздражен. — Ты полоумная, — говорит он, и на его лице появляется улыбка. Знаю, что он прикалывается и совсем не злится, только немного взъерошил перья, потому что я заставила его почувствовать себя менее крутым, чем он привык чувствовать, и это его проблема, а не моя. — Полоумная? Мне это нравится — Это означает «сумасшедшая». — Все еще нравится. Это так по-британски. Он качает головой в легком раздражении. — Есть гораздо лучшие слова, если хочешь звучать истинно по-британски. — Например? — Чушь собачья. Я закатываю глаза. — Это ругательное слово. — Чтоб мне провалиться. Я фыркаю. — Оболтус. — М-м-м, — мычу я. — Вот это мне нравится — звучит как сосиска[11]. — Я бросаю на него беглый взгляд. — А как по-британски называют член? Он давится брокколи, брызгая слюной, как будто никогда в жизни не слышал слова «член». — Предупреди парня, прежде чем говорить подобные вещи. — Ведешь себя как ханжа. — Я наклоняюсь, щурясь на него. — Ты девственник? — Это не твое дело. Теперь я откидываюсь назад, изучая его. Дерьмо. Вдруг он реально девственник, а я только что вторглась в его личную жизнь? Я крепко сжимаю губы.