Какая? Сейчас он говорит обо мне, я ПРОСТО ЗНАЮ ЭТО. Что они ГОВОРЯТ? Его мама только что спросила, симпатичная ли я? Или милая? Или забавная? О чем она могла его спросить?! — Все не так, мам. Расслабься. — Он отводит телефон от уха и смотрит на экран. — Прошло пятнадцать минут, тебе разве не пора идти? Ты опоздаешь. — Пауза. — Я тоже тебя люблю, мама. Передавай привет папе и Джеку. — Он театрально закатывает глаза к потолку. — Да, и Кэролайн тоже. — Он прикрывает микрофон рукой и шепчет: — Но на самом деле нет. Кэролайн небольшого ума. Сиська[14]? Что это, черт возьми, за оскорбление такое? Если бы я сделала глоток чего-то — воды, например, — это был бы момент, когда я выплюнула бы все это на пол. Эшли забавный, смешнее, чем я думала. Они с мамой болтают еще несколько мгновений, на его лице все время улыбка, ямочка на подбородке подмигивает мне — на самом деле насмехается надо мной. Как я раньше не заметила ее? Борода была не такой уж густой. Когда парень завершает звонок и кладет телефон, то посмеивается. — Мама проводит тренировочный лагерь по фитнесу. Я поняла это из своего подслушивания. — Сколько сейчас времени дома? — Около пяти утра. Она рано встала, хотя обычно спит до обеда. — О-ла-ла. Эшли кивает. — Она настоящая принцесса, да и гнездо опустело. Похоже, у нее было пустое гнездо большую часть жизни, учитывая, что Эшли отправили в школу-интернат, но я держу рот на замке по этому поводу. Кроме того, он кажется достаточно хорошо приспособленным, и похоже, у них с матерью прекрасные отношения. Не думаю, что это первый раз, когда они разговаривают за последние двенадцать часов, с момента как я переехала. — Как часто вы разговариваете? Он обдумывает это. — Несколько раз в неделю. Думаю, ей одиноко. — Эшли наклоняется и достает из пакета несколько морковок, отправляя одну в рот. — Мой брат Джек живет в Лондоне и нечасто бывает дома, а папа много работает. Приятно, что она присоединилась к тренировочному лагерю, а непросто к благотворительному клубу, где они собирают средства и хвастаются у кого больше ботокса. Его жевание и близко не такое громкое, как мое, или, может быть, я просто слишком стесняюсь этого. В любом случае, нет никаких шансов, что я снова засуну морковку в рот. Не буду рисковать. Спросите меня через неделю, и, возможно, я передумаю, но я не подписывалась на эту версию Эшли Драйден-Джонса. Я подписалась на волосатую, неряшливую версию. — Мама славная, — добавляет он, и мое сердце смягчается. Мама славная. Не уверена, что такого в этом предложении, но если бы я была мороженым, то начала бы таять по бокам рожка и превращаться в лужицу. — Сколько лет твоему брату? У тебя только один? Он кивает. — Джек младше меня, и уже работает на папу летом, пока я остаюсь здесь играть в регби. Не уверен, обижается ли он на меня прямо сейчас… Узнаю, когда вернусь. — Эшли жует еще одну морковку. — Ты близка со своей семьей? — Да, я единственный ребенок в семье, так что мы близки, но мои родители не из тех, кто просто заскакивает ненадолго. Даже когда я была в том же штате, они все равно редко навещали меня. Они проводят много времени вместе. — Ты сказала им, что съехала из общежития? — Да. — А что живешь с парнем? — Да. Он терпеливо ждет дополнительной информации, а когда таковой не поступает, подталкивает меня: — И? Он хуже, чем девчонка! — И… они в порядке с этим. Им нечего было сказать по этому поводу. — Нечего сказать по этому поводу? Вот он продолжает, превращая заявления в вопросы. — Нечего. — Почему? — Внезапно Эшли встает с дивана и кружится по кругу. — Во мне сто восемьдесят семь сантиметров — рослый парень. Они не беспокоятся? — А о чем им беспокоиться? — Я притворяюсь невежественной. Хотя точно знаю, о чем он говорит; Эшли хочет, чтобы я рассказала ему, какой он большой и страшный и как, возможно, напуганы мои родители тем, что я живу с гигантским неуклюжим самцом. — Об этом! — Он жестикулирует руками вверх и вниз по своему телу, как будто представляет себя в качестве главного приза. — А что не так? — Я беру морковку и сую ее в рот, в основном для того, чтобы не расхохотаться. Он так старается быть крутым. Эшли плюхается обратно. — Какие родители не беспокоятся, что ты живешь одна с мужчиной? Мужчина. Я смеюсь, продолжая жевать. Он хмурится. — Они доверяют мне, и, следовательно, доверяют тебе. — Сделав паузу, я вспоминаю разговор, который он только что имел со своей мамой. — Что сказала твоя мама, когда ты сказал ей, что твой новый сосед по комнате — девушка? Это ставит его в тупик. — Ничего. Лжец! Ей определенно было что сказать по этому поводу, потому что, если я правильно помню, он сказал ей, что мы познакомились на вечеринке и вместе ходим на занятия. Затем сказал, что ни с кем не встречается. А после посмотрел на меня и сказал: «Да, она такая». Какая ТАКАЯ? — Маме тоже нечего было сказать по этому поводу. — Совсем ничего? — Я закатываю глаза. — Тогда о чем она спросила, когда ты ответил; «да, она такая»? Эшли хихикает. — Похоже у кого-то длинные уши. Он прав. И что из этого? Я пожимаю плечами, не собираясь оправдываться. — Если хотел уединения, тебе следовало выйти из комнаты. — Я пожимаю плечами. — Так что она спросила? Парень продолжает смотреть телевизор, уделяя этому все свое внимание, пытаясь игнорировать меня. — Ну же, скажи мне! — Бросаю в него подушку, потому что я девочка, но в то же время веду себя как ребенок, устраиваю мини-истерику, чтобы получить то, что хочу.