Вокруг, привлечённые шумом, стали собираться уходящие на задания. Олег сердито повернулся к ним. — А вы что здесь столпились? — хмуро спросил он. — Это что — цирк бесплатный? Нечем заняться? Так я вам сейчас быстро работу организую… — У-у, — протянул кто-то из оперов, — мужики, валим отсюда! Островецкий сегодня грозен и суров, как бы под раздачу не попасть. Оперативники, посмеиваясь, удалились. Разбуженный шумом, из «жигулёнка» высунул взлохмаченную голову Ояр. — Чего разоряетесь? — недовольно пробурчал он. — Хотел немного подремать, так с вами разве поспишь? — А ты чего здесь разлёгся? — набросился на него Островецкий. — Дома надо было спать! По большому счёту, раздражение Олега уже прошло, и он продолжал возмущаться скорее по инерции. Да и для профилактики не вредно было слегка закрутить гайки, чтобы подчинённые не расслаблялись. Впрочем, на Долгоногова это не произвело ни малейшего впечатления. — А я, между прочим, собирался поспать до Риги, — вальяжно произнёс он. — Отдохнуть перед трудовыми подвигами… — Перебьёшься! — издевательски одёрнул его Олег. — В вашей консервной банке поедут ещё Витька с Вазгеном. — Как? — возмущённо воскликнул Ояр. — Мы вчетвером, а вы вдвоём? Это несправедливо! — Во-первых, мы по пути берём ещё Женьку Венского, — начал Олег… — Всё равно несправедливо, — сердито перебил его Ояр. — У вас салон больше и комфортабельнее. — А во-вторых, — проигнорировал его слова Олег, — я сам собираюсь поспать до Риги. Ехидно улыбаясь, он вынул два байковых одеяла из багажника «москвича» и бросил их на заднее сиденье. Полгода назад одеяла прибыли в отдел с гуманитарной помощью из Германии. Напуганные широко расписанным предстоящим коллапсом в СССР, сердобольные бюргеры собрали, что могли, и отправили «страждущему» советскому народу, избрав почему-то адресатом этот небольшой латвийский портовый город. Видимо, кто-то в организации, занимающейся сбором и распределением гуманитарной помощи, посчитал, что без их одеял люди здесь совсем пропадут. Часть прибывшего груза досталась отделу милиции. Здесь немного посмеялись и решили раздать одеяла водителям служебных машин, чтобы было на чём ползать по земле в случае поломки. Олег тогда прихватил сразу два одеяла и бросил их в багажник «москвича», строго-настрого запретив Берзиньшу использовать данные постельные принадлежности в качестве подстилки. И сейчас он намеревался с комфортом поспать на пути в Ригу. — Нет, вы только поглядите на него! — возмущённо возопил Долгоногов. — Он ещё и одеяльцем укрыться собрался! По какому это праву ты здесь раскомандовался? — А потому, что я старше всех по должности, званию и возрасту, — усмехнулся Олег. — Старость надо уважать! Вас этому в школе не учили, Ояр Петрович? — съехидничал он. — А, между прочим, я старше тебя на полгода, — флегматично заметил Виктор. — Хорошо, тогда считайте, что я злоупотребляю служебным положением! — засмеялся Олег, укладываясь на заднем сиденье. — Всё, прения считаю закрытыми. Вперёд! — Ну, погоди, старикашка! — Ояр сел в «жигулёнок», высунул длиннющую руку в окошко и погрозил Олегу пальцем. — Отольются тебе ещё наши слёзы! Когда у тебя все зубы выпадут, я тебе жевать не буду! — под хохот Витьки, Лёшки и Вазгена машина уголовного розыска резко сорвалась с места и умчалась. — Вот охломон! — усмехнулся Островецкий, имея в виду Пивоварова. — Кто ему только руль доверил? А ты смотри мне, — он нарочито грозно покосился на Берзиньша, — вздумаешь устроить с ним гонки на трассе — высажу из машины! Будешь домой на попутке добираться. «Москвич» плавно тронулся с места… Олег проспал до самой Риги. Он не слышал, как в машину подсел Венский, который разбудил его на въезде в Задвинье — западное предместье города. Подъехали к зданию городского управления внутренних дел, где была назначена встреча. Туда же должен был подъехать капитан Казарян. Лёшкин «жигулёнок» уже стоял на парковке служебного транспорта. — Ну, вы и тормоза! — встретил их упрёком Пивоваров. — Полчаса жду. Берзиньш недовольно покосился на Олега. — До встречи с Казаряном ещё пятнадцать минут, — усмехнулся тот, поглядев на часы. — Позволь полюбопытствовать: на какой пожар ты так мчался? И где остальные? — Олег обратил внимание, что Ояра, Витьки и Вазгена нет в машине. — Кофе пошли пить, — ответил Лёшка, проигнорировав первый вопрос. — А ты чего не с ними? — Вас ждал, — пожал плечами Пивоваров. Типа, задаёшь, майор, глупые вопросы. — А-а, ну, молодец! — похвалил Олег. Из здания управления вышел расхристанного вида лейтенант и, не вынимая рук из карманов брюк, направился к ним. — Эй, — крикнул он, подойдя поближе. — Ослепли? Здесь же чёрным по белому написано: для служебного транспорта! — Э т-то ещё что за хрен с горы? — удивился Олег. — Ты кто такой? — развязный летеха ему сразу не понравился. — Я помощник дежурного по управлению, — вызывающе ответил тот, не сочтя нужным назвать своё звание и фамилию. — Так вот, помощник, — начал закипать Олег, — разуй глаза и посмотри на номера машин… — Я вижу, что номера милицейские, но вы не из нашего управления. Так что валите отсюда! Это переполнило чашу терпения Островецкого. Одним движением намотав галстук лейтенанта вместе с воротом рубашки на кулак, он резко дёрнул наглеца на себя. — Ты как, урод, разговариваешь со старшим по званию? — яростно зашипел Олег, сунув свободной рукой своё удостоверение под нос незадачливому летехе. — Видишь, сопля, чёрным по умному написано: майор милиции… Вряд ли лейтенант, задыхаясь от нехватки кислорода, мог уже что-то увидеть. Из последних сил он даже попытался оттолкнуть Олега, но его руку перехватил Женька. — Дитятко, — ласково прошептал он, невольно подражая интонациями Островецкому, — хочешь полечиться в больнице? «Ого, — весело подумал Олег, удивлённо косясь на Венского, — птенцы оперяются!» Лейтенант уже хватал ртом воздух. Островецкий отпустил его, демонстративно брезгливо вытерев руки о лацканы летехиного кителя. Тот потихоньку стал приходить в себя. — Смирно! — скомандовал ему Олег. — Привести себя в порядок и доложить по форме! Лейтенант принялся торопливо застегиваться и поправлять галстук. Перечить этому амбалу с побелевшими от бешенства глазами ему уже расхотелось. Из здания выскочил невысокий круглый майор и, смешно семеня коротенькими ножками, подбежал к ним. — Что здесь происходит? — задыхаясь, спросил он. Видимо, даже такая небольшая пробежка утомила его. — Для начала, с кем имею честь? — окинул майора мрачным взглядом Олег. Толстячок не решился переть на рожон. Что-то во взгляде этого рослого крепыша остановило его. — Дежурный помощник начальника управления внутренних дел майор милиции Шевчук, — представился он по всей форме. — Старший следователь по особо важным делам майор милиции Островецкий, — в тон ему ответил Олег. — Ну, а теперь, майор, вы можете мне объяснить: что здесь происходит? — Теперь могу, — мрачно усмехнулся Островецкий. — Здесь и сейчас я воспитываю вашего подчинённого, поскольку вы этого сделать не в состоянии. Представляю, как он обращается с гражданскими лицами, если позволяет себе хамить офицерам милиции. — В любом случае, майор, вы не имеете права заниматься рукоприкладством. О вашем поведении я доложу, кому следует. Между прочим, это я послал лейтенанта очистить стоянку. Моё руководство не любит, когда её занимают посторонние. Прежде чем ответить, Олег глубоко вдохнул, чтобы немного унять гнев. Снобизм некоторых столичных начальников всегда приводил его в бешенство. — А теперь послушайте меня, господин майор, — голос Островецкого звучал бесстрастно, явно диссонируя с играющими на скулах желваками. — Отвечать буду в порядке поступивших претензий. Во-первых, если бы я действительно приложил руку к вашему лейтенанту, то вы бы уже носили ему передачи в госпиталь. Во-вторых, мне глубоко начхать на то, что любит или не любит ваше руководство. Я со своими людьми буду находиться здесь столько, сколько мне нужно. В-третьих, о моём поведении вы можете докладывать кому угодно: хоть папе Римскому, а хоть самому Господу Богу. Ну, а в-четвёртых, — Олег поманил толстяка пальцем и довольно громко шепнул ему на ухо: — …рассказать тебе, где я видел тебя вместе с твоими начальниками? Женька, Лёшка и Валера громко прыснули. Майор побелел. — Вы ответите за это! — запыхтел он. — Отвечу-отвечу, — улыбнулся Олег. — А пока забирайте своего подчинённого, — он кивнул на лейтенанта, — и идите к себе в дежурную часть. А то ещё ненароком простудитесь. Толстячок-майор, бормоча угрозы, поплёлся восвояси, лейтенант потрусил за ним. Через несколько минут практически одновременно подошли Ояр, Витька и Вазген, подъехал Сурен Казарян на своей старенькой «Ниве». Рядом с ним в машине находился крупный молодой парень в милицейской форме с погонами младшего лейтенанта. Олег и Сурен обнялись. Затем Островецкий познакомил Казаряна со своими ребятами. — А я тоже с собой на всякий случай своего участкового прихватил. Марис Вилкс, — представил Сурен младшего лейтенанта. Тот не спеша вылез из машины и обменялся рукопожатиями с приезжими. Женька принялся с воодушевлением рассказывать о стычке с дежурным по УВД и его помощником. Казарян помрачнел. — Олег, зачем ты с ними связываешься? — спросил он. — У нас их никто не любит. Это же все «блатные». Думаешь, без протекции на такое сладкое место возможно устроиться? — Суренчик, — усмехнулся Олег. — Мне уже давным-давно наплевать на них на всех. А хамов надо учить! И если кому-то что-то не нравится, то у них всегда есть возможность поцеловать меня в одно место. На этом закрыли тему. Пора заняться делом. Витька, банкуй! — обратился он к Миллеру. Тот вынул из папки несколько листов бумаги. Часть из них передал Казаряну. — Здесь всё, что мы смогли нарыть по связям Аваньяна в диаспоре, — пояснил Виктор. — В процессе поиска, я думаю, будет всплывать что-то новое. Ну, по ходу сам разберёшься. Остальные листы были разделены на две части примерно поровну. — Бросим жребий? — спросил Миллер. — Тебе делать больше нечего? — засмеялся Олег. — Какая разница? — он взял из Витькиных рук верхнюю половину. — Связь будем держать по рации. Теоретически наши автомобильные радиостанции должны покрывать весь город. Но, если вдруг какой-то сбой, тогда по телефону через опорный пункт Сурена. — У меня там сейчас сидит женщина-сержант, — пояснил Казарян. — Она в курсе. А вечером будет кто-то из участковых.