— Сделаю все, что в моих силах, — искренне ответил старик. — Я люблю Мейси и Конни. Они хорошие, умные девочки. И не заслужили того, что с ними случилось. — Они доставляли газеты по будним дням, верно? — спросил Кетт. Уокер кивнул. — Конни — по понедельникам и пятницам, Мейси — по вторникам. — И осуществляли доставку по выходным? — продолжил Кетт. Старик снова сглотнул; казалось, он немного побледнел, а его взгляд устремился к потолку. — Да, — тихо ответил он. — Пустошь Маусхолд? Он кивнул и снова посмотрел на Кетта. — Продавали сигареты? — уточнил тот. Казалось, такому маленькому человеку невозможно стать еще меньше, но он сумел, и теперь его голова едва торчала над стойкой. — Вы этим занимались? — не сдавался Роберт. — Хотели заработать немного наличных? — Я… — начал старик, качая головой, бросил взгляд на Кетта, а потом стал снова смотреть в потолок, на установленную над головой старшего инспектора камеру. Постепенно его качания головой сменились кивком. — Да. Я этим занимался. — Но это же глупо, вам не кажется?.. И как давно вы начали? — Не так давно, — ответил он и тяжело вздохнул. Кетт отвел взгляд в сторону. К стойке подошел другой покупатель, держа в руках газету и банку кока-колы. — Забирайте, — сказал Роберт, — я заплачу. Мужчина удивленно кивнул и вышел из магазина. У двери он задержался, глядя на полку c DVD-дисками. — Не испытывайте удачу, — предупредил Кетт, и мужчина ушел. Старший инспектор повернулся к Уокеру, который так дрожал, что возникало ощущение: еще немного, и он развалится на кусочки. — Не так давно — значит, год? Или два? — Год, да, — ответил старик. — Я сожалею, это действительно глупо. Я повторял себе, что глупо… я знал, что глупо. И снова взгляд в потолок. Кетт почувствовал, что старик начал вызывать у него подозрения. Он сам посмотрел вверх и увидел уставившуюся на него камеру. — А девочки упоминали о чем-то необычном, когда продавали сигареты? Возникали какие-то проблемы с родителями? Их кто-то прогонял? Уокер покачал головой. — Половина детей покупала дешевые сигареты для родителей, — всхлипнув, продолжал он. — И у них никогда не возникало проблем. Кетт вздохнул, качая коляску. Мойра все еще игнорировала окружающий мир. Ее бархатное похрапывание являлось самым громким звуком в магазине, если не считать гудение древних холодильников. Скорее всего, незаконная деятельность Уокера не имела отношения к исчезновению девочек, но он все равно должен был зайти в участок и сообщить о том, что узнал. — Сколько я вам должен? — спросил Роберт, но Уокер отмахнулся от него. — Не беспокойтесь, — сказал он, — едва ли я задержусь здесь после того, что случилось. Никто сюда не заходит; все считают, что я… я… — Он согнулся чуть ли не пополам, и его лоб коснулся стойки. — Какой ужасный способ все закончить, вам не кажется? Кетт не знал, что ответить, поэтому круто развернул коляску, бросив еще один взгляд на камеру. Что он упустил? Его не покидало это чувство, заставив задержаться. Уокер смотрел вверх всякий раз, когда возникал трудный вопрос. Это был плохой признак, как поглаживание усов Бинго. Возможно, дело в том, что за ними кто-то наблюдал? Или находился над ними? — Мистер Уокер, вы арендуете это помещение? — спросил Кетт, следуя подсказке, которую сделала его интуиция. — Нет, я купил его в семьдесят третьем году — все здесь было десятилетним, — и выплатил ипотеку ровно через двадцать лет. — Только магазин? Не квартиру? Старик снова сглотнул и глянул наверх. Вот. — Всё, — сказал он. — Две квартиры наверху принадлежат мне, но я живу в Костесси. — А там сейчас кто-то живет? — Нет, — ответил Уокер, немного слишком поспешно. — Там все замуровано. Асбестом, мне кажется. Квартиры пустуют уже несколько лет. На самом деле, мне давно следовало что-то с ними сделать. — Да, конечно, — произнес Кетт, направляя коляску к двери. Сэвидж ждала его. Он с ходу открыл дверь. Вновь зазвенел колокольчик, и на этот раз Мойра зашевелилась. Роберт оглянулся — и почти пожалел сморщенного призрака человека за стойкой. — Берегите себя, мистер Уокер. Мы с вами еще свяжемся. — Удалось узнать что-нибудь полезное? — спросила Сэвидж, когда дверь закрылась. — Я не уверен, — отозвался Кетт. — Он заглянул в коляску и увидел пару блестящих глаз и очень недовольное личико. — Привет, прекрасная девочка! Добро пожаловать обратно. Он оставил раздраженного ребенка и побежал обратно к двери, которая вела в квартиру над магазином. Еще раз заглянул в почтовый ящик, чтобы подтвердить то, что заметил там раньше, а потом вернулся. Отстегнув ремешки, повесил Мойру на грудь, и она тут же пронзительно закричала ему в ухо. — Вы когда-нибудь видели пустую квартиру без груды писем у почтового ящика? — спросил он у констебля Сэвидж. Она покачала головой. — Как и я. Из чего следует, что Дэвид Уокер нам лжет. Глава 8 Проверив зеркала заднего вида, Кетт развернул «Вольво» на улице с двусторонним движением и притормозил у кругового участка, шедшего вдоль основания горы. Впереди возвышалось впечатляющее здание полицейского управления, находившееся не в центре, а в десяти минутах езды, в небольшом городке-сателлите с непроизносимым названием. — Джен! — завопила Мойра с заднего сиденья и принялась колотить ногами по своему креслу. — Джен! — Да, опять, я знаю, — ответил Роберт. — Я тебе что-нибудь принесу, как только смогу. Он подкупил ребенка в машине мешочком с яблоками и бананами, но Мойра прикончила их меньше чем за минуту и потребовала еще. Паркуя автомобиль, Кетт посмотрел на часы — время приближалось к одиннадцати. Он чувствовал угрызения совести из-за того, что не забрал Эви, как обещал, но ее можно было оставить до часу, к тому же ей вполне могло там понравиться. — Но нам лучше поторопиться, не так ли? — сказал он, вытаскивая Мойру через заднюю дверь. Она бросила в него пустой мешок, и ему пришлось наклониться, чтобы поднять его и отправить на пол у водительского сиденья. — Тебя посадят в тюрьму за то, что ты мусоришь, сама знаешь. И не важно, что ты суперкоп. Закон есть закон, Мойра. — Нет! — заявила она. — Ну, хотя бы честно… Кетт вошел в управление и предъявил удостоверение женщине, сидевшей за стойкой. Он ожидал, что она его проводит, но женщина лишь кивком указала на ряд стульев у стены. — Через минуту кто-нибудь за вами придет, — сказала она, бросив удивленный взгляд на Мойру. Роберт промолчал, чтобы не сказать то, о чем потом мог пожалеть. Ему пришлось подождать заметно больше минуты, пока не появился инспектор Портер. — Извини! — одними губами произнес его старый приятель, открывая дверь. Они зашагали по спартанского вида коридору, где можно было спокойно продолжить разговор. — Эта женщина — настоящий дракон. Я сам видел, как она заставила взрослого полицейского плакать. — Портер рассмеялся, но Кетт сразу поверил, что он не шутит. — Ты в порядке? Удалось узнать что-то у старика? — Я думаю, что он здесь ни при чем, если ты об этом, — сказал Кетт, перекладывая Мойру на другую руку. — Но он что-то скрывает. Я оставил там Сэвидж, чтобы она наблюдала за квартирой над магазином. — Да? — спросил Портер. Они миновали двойные двери и вошли в управление, где кипела работа. — Здесь царит настоящее безумие. Нам помогают парни из двух других отделов. А мы сидим здесь. Он открыл дверь во временный штаб расследования. Почти всю центральную часть помещения занимал огромный стол, на котором лежали сотни фотографий, документов и исписанных белых досок. Несколько человек подняли взгляды — и все с одинаковым удивлением отреагировали на извивавшуюся и кричавшую Мойру. — Да, — сказал Кетт, одновременно кивая коллегам. — Старик владеет двумя квартирами на втором этаже, в которых, как он утверждает, уже несколько лет никто не живет. Но там совершенно определенно кто-то недавно побывал. Что вам о нем известно? Вы проверяли его друзей и семью? — Четверо детей. Всем за пятьдесят или даже шестьдесят. Младший пару раз сидел в тюрьме, главным образом за ограбления. Несколько внуков и друзей, но никто из них не попадал на наш радар. — А тот, что сидел, — он здесь? — Нет — во всяком случае, так утверждает Уокер. Нам пока не удалось его отыскать. А почему ты спрашиваешь? — Мне нужно об этом подумать. Я дам тебе знать, если это окажется важно. Портер кивнул, а потом хлопнул своими огромными ладонями. В комнате стало тихо.