— Послушайте меня все. Некоторые из вас встречались со старшим детективом-инспектором Робертом Кеттом в доме Мэлоунов. Для тех, кого там не было, вот он. — Портер указал на Кетта и Мойру, которая снова пыталась забраться ему на голову. Роберт постарался улыбнуться между ногами Мойры, и Портер рассмеялся. — Робби — это тот, кто побольше, а маленькая — его дочь. — Голова! — заявила Мойра, стукнув Кетта по лбу. — Я знаю Робби уже двадцать лет, — продолжал Портер. — Он хороший человек и прекрасный детектив. И здесь неофициально. — Вы серьезно? — сказала женщина-детектив, сидевшая за столом. Ей было за тридцать; новый черный брючный костюм; светлые волосы были так сильно стянуты на затылке, что лоб казался просто огромным. Она сухо улыбалась. Детектив-сержант Сполдинг, вспомнил Кетт, ее представлял ему Клэр. — И сюда теперь пускают детей? — Да, — ответил Портер. — До тех пор, пока об этом не узнает начальство. Так что да, Кетт здесь неофициально, технически у него отпуск по семейным обстоятельствам. Некоторые из вас знают причину. — О, дьявол, да, — отозвался другой детектив, которого Роберт прежде не видел. Ему перевалило за пятьдесят, и выглядел он таким серым, словно его слишком часто засовывали в стиральную машину вместе с его дешевым костюмом. Он щелкнул желтыми пальцами. — Помню, об этом говорили в новостях… Ваша жена, верно? — Ты знаешь, что такое отпуск по семейным обстоятельствам, Данст? — спросил Портер. — Это нечто, противоположное безмозглому ублюдку, который не умеет держать рот на замке. Данст откинулся на спинку стула и вскинул вверх руки. — Это детектив-инспектор Кит Данст, — представил его Портер, потом кивнул в сторону женщины, которая говорила о детях: — Детектив-сержант Элисон Сполдинг. И последняя, но не менее важная. — Портер указал на пожилую женщину в задней части комнаты: — Начальник отдела специальных операций, старший детектив-инспектор Кейт Пирсон. Женщина помахала рукой, продолжая что-то читать. — О да, и еще Фигг, — добавил Портер. — Офицер по связям с семьями жертв. Но вы уже знакомы по Лондону. Фигг помахал ему рукой. — Есть и другие. Постепенно ты познакомишься со всей командой. — Благодарю, — сказал Кетт. — Рад знакомству со всеми вами. Я понимаю, что ситуация не совсем обычная… — Голова! — завопила Мойра и так сильно стукнула его по уху, что у него потемнело в глазах. Роберт стащил ее и поставил на пол. Мойра тут же устремилась вперед и попыталась взобраться на стул рядом с Данстом, который помог ей своими желтыми от сигарет пальцами, и она улыбнулась ему — ну прямо сама невинность. — Я здесь для того, чтобы помогать вам, насколько будет в моих силах, — продолжал Кетт, массируя ухо. — Мне не раз доводилось заниматься поисками пропавших детей, так что, если потребуется совет, я рядом. Детектив-сержант Сполдинг, ухмыльнувшись, вернулась к работе. — Ну, а если вы не нуждаетесь в моих советах, — добавил Кетт, обращаясь к ней, — можете меня полностью игнорировать. — Хорошо, — сказал Портер, снова хлопнул в ладоши, и все снова занялись делами. — Скоро придет суперинтендант Клэр. Он возглавляет расследование. — Кетт состроил гримасу, и Портер рассмеялся. — Да, он не всем по вкусу. Клэр дьявольски агрессивен и может прилично напугать вас, если пожелает. Он довольно долго работал в Национальной бригаде по борьбе с преступностью, прежде чем перешел сюда, провел множество тайных операций, занимался бандами. Он не из тех, кого следует недооценивать, несмотря на то что у него из носа торчат волосы. Такова наша команда. Есть вопросы? — Да, — сказал Кетт. Мойра собралась упасть со стула лицом вниз, поэтому Роберт снова подхватил ее на руки и повернулся к Портеру: — Пожалуйста, скажи мне, что ты не тот парень, который заваривает здесь чай. * * * — Да ладно тебе, он превосходен. Портер со стуком поставил чашку чая на письменный стол, и часть жидкости выплеснулась через край. Кетт успел подставить руку, не дав ей намочить разложенные перед ним документы, и глянул в жуткие молочные глубины. — Пит, — сказал он. — Ты ведь знаешь, как выглядит пакетик чая, верно? — Ты это о чем? — спросил инспектор с по-настоящему оскорбленным видом. — Такие маленькие бумажные штучки с коричневым порошком внутри. Пакетики с чаем. — Я использовал два таких, — ответил Портер, наставив палец на чашку. — Что? — проворчал Кетт. — У твоего чая такой же цвет, как у бабушки моей жены, а у нее было уже четыре сердечных приступа. Похоже, над ним взорвалось коровье вымя. — Тогда не пей, — заявил Портер, складывая руки на широкой груди. — Не я один такой, верно? — сказал Кетт, поднимая взгляд. — Этого просто не может быть. А кто-то еще считает, что чай Портера похож на… верблюжью мочу? — Еще хуже, — отозвался Данст. — Складывается впечатление, что он заваривает чай, а потом высасывает из него душу. — Отвалите, — проворчал инспектор. — Если вы такие ценители, сами заваривайте свой проклятый чай. — Следи за языком, — сказал Кетт, взглянув на Мойру, сидевшую в углу, держа в руках дюжину листов бумаги из принтера и пачку цветных карандашей, которую старший инспектор Пирсон отыскала в своей сумочке. Еще малышка сжимала одну таблетку для переваривания пищи; другая, уже раздавленная, лежала на ковре. Сейчас это ее занимало, но Кетт понимал, что очень скоро она пожелает что-то новое. Портер сделал вид, что закрывает молнию на губах. — Отстаньте, — сказал он. — Вы — настоящие специалисты по фабрикации лжи. Все рассмеялись, но очень быстро смех стих. Атмосфера в комнате была тяжелой. Часы над белой доской показывали 11.28, из чего следовало, что Мейси Мэлоун пропала сорок четыре часа назад. А после исчезновения Конни прошло еще больше времени. Каждая следующая секунда, отсчитанная часами, становилась еще одной секундой, когда девочки находились вдали от семьи. Каждая следующая — секунда ужаса и боли. Если, конечно, они еще живы. — Введите меня в курс дела, — попросил Кетт, сделал глоток чая и поморщился. — Вы обыскивали пустующие дома вдоль обоих маршрутов доставки газет? Те, что освободились недавно? — Да, — ответил Портер. — В последнюю пару недель умерли несколько человек — старики, плохо переносившие жару. Мы не обнаружили следов насильственного проникновения в недавно освободившиеся дома, если не считать этих двух. — Система видеонаблюдения? — Мейси сняли три камеры, когда она двигалась по своему маршруту, и одна в магазине. Мы внимательно изучили записи, но дождь был таким сильным, что они оказались практически бесполезными. Конни есть только на камерах магазина и на круговой дороге. Ничего подозрительного. Мы обратились с запросом по записям автомобильного видеорегистратора, опросили свидетелей, но пока не обнаружили никаких улик. — Кто-то знает обеих девочек? — спросил Кетт. — Общие друзья? — Никого, кроме Уокера, — ответил Портер. — Фигг, тебе удалось что-нибудь узнать во время разговора с их родными? Офицер по связям с семьями жертв покачал головой. — Ничего, на что следовало бы обратить внимание, — отозвался он. — В семье Бирнов серьезные проблемы, но нет никаких оснований считать, что кто-то из них мог сознательно подвергнуть Конни опасности. — Хорошо, — сказал Роберт. — Известные вам преступники? Портер взглянул на сержанта Сполдинг, которая, вероятно, прислушивалась к разговору. Та демонстративно вздохнула, продолжая смотреть в лежавшую перед ней папку. — Я просматриваю личные дела самых серьезных правонарушителей, недавно вышедших из тюрьмы; большая их часть — самые заурядные подонки, избивавшие членов своей семьи. Кетт откашлялся, кивком указав на Мойру. — Вы серьезно? — спросила сержант. — Сполдинг, — предупреждающе сказал Портер, и та закатила глаза. — Нехорошие… люди, — поправилась она. — Но система выплюнула наружу пару более опасных подозреваемых. Оба совершали похищения. — Она подтолкнула папку по столу к Кетту, и тот обнаружил, что смотрит на фотографию классического злодея из романов Чарльза Диккенса. — Нил Дори. Сел на восемнадцать лет в девяносто втором году за похищение и нападение на шестилетнюю племянницу. Схватил ее в школе, увез в свой лодочный домик в Бродсе и удерживал там трое суток, пока ей не удалось сбежать. — Где он сейчас? — спросил Кетт, просматривая досье, чтобы выяснить, имелись ли у Дори другие правонарушения. — Временные места проживания. После освобождения ведет себя тихо, но чудовище остается чудовищем до самой смерти. Мы его уже допросили; алиби выдержало проверку, он находился в больнице из-за желчных камней. Так, секунду… — Сержант поискала среди бумаг и передала Кетту новую папку. Красивый мужчина двадцати пяти лет улыбался ему акульей улыбкой социопата. — Этот куда хитрее и слишком подходит на роль нашего преступника. Кристиан Стиллуотер. — Кристиан Стиллуотер? — повторил Кетт. — Певец госпела со Среднего Запада, или что-то в таком роде? — Нет. Он был арестован в четырнадцатом году за похищение ребенка с детской площадки. — И он на свободе? — потрясенно спросил Роберт. — Хороший адвокат, — ответила Сполдинг. — Они заявили, будто ему показалось, что девочке грозит опасность, мать приняла наркотик, и он спасал ребенка. Девочке было восемь лет, небольшие проблемы с учебой… технически все так. Когда копы беседовали с матерью, она находилась под воздействием большой дозы героина. Даже не заметила, что ее ребенок пропал. В полицию обратилась бабушка. К тому же совсем недавно произошла история с Локи Персивалем. — Лаки Персиваль? — уточнил Кетт. Это имя он уже слышал, но не мог вспомнить, где именно. Кетт почти не сомневался, что Сполдинг тихонько выругалась под нос. Она достала телефон из кармана, что-то поискала и подтолкнула мобильный к Роберту. Тот увидел фотографию мужчины лет тридцати с небольшим, которого уводила полиция; его глаза были полны слез, рот искажала гримаса страдания. — Локи? — переспросил Фигг. — Этот парень определенно не везунчик[11]. Сполдинг, забрав телефон, продолжала: — Персиваль являлся местным жителем; его обвинили в убийстве туристки из Ливерпуля, Дженни О’Рурк, в конце тринадцатого года. Ей было четырнадцать. Свидетели дали исчерпывающее описание; они видели, как Персиваль похитил ее при свете дня из парка аттракционов «Роксэм Барнс». К моменту, когда начались поиски, он уже исчез вместе с девочкой. Ее нашли через неделю — точнее, то, что от нее осталось — под гниющей лодкой на берегу реки, менее чем в миле от дома Персиваля. В лодке обнаружили его ДНК. — Я помню, — сказал Кетт. — У нас было совещание в управлении столичной полиции по этому поводу. Но все дело в том, что он оказался невиновен, не так ли? Сполдинг вздохнула.