— Он исчез с радаров. Нет работы, нет дома, нет следов. — И вы позвали меня сюда, чтобы это рассказать? — спросил Кетт. Сэвидж, покачав головой, указала на противоположную сторону улицы. — Я позвонила вам, потому что какой-то идиот только что высовывал голову вон в то окно. Кетт вгляделся в ряд ярко освещенных солнцем окон над магазином Уокера. Там вполне мог разгуливать оркестр, состоящий из голых музыкантов, но Роберт их не заметил бы. — Вы уверены? — Процентов на восемьдесят, сэр, — ответила Сэвидж. — Примерно тридцать минут назад на солнце набежала тучка, вокруг потемнело, и я увидела за окном лицо. Уверена, что это он, — у него запоминающаяся внешность. — Звучит убедительно, — сказал Кетт. Бармен поставил перед ним чай и сок. Несмотря на плохое настроение, он улыбнулся и помахал рукой Мойре. Малышка плюнула в него малиной, бармен снова помрачнел и вернулся за стойку. — Уокер явно соврал о том, что квартира пустует. Но почему он скрыл, что там живет его сын? — спросил Кетт. — Смущение? Стыд? — предположила констебль. — Бывший преступник — не лучшая реклама для семейного магазина, продающего газеты. — Есть только один способ выяснить это. — Роберт сделал большой глоток несвежего чая с молоком и поморщился. — Господи, что не так с этим городом и его горячими напитками? Со стуком поставив чашку на стол, он направился к двери — но тут же вспомнил про Мойру, и у него сжалось сердце. — Нам нужно попасть в квартиру, — сказал Кетт. — Вы думаете, что он держит там девочек? — спросила Сэвидж. — Мне кажется, это уж слишком. Сомневаюсь, что в суде мы сможем привести веские доводы. — Он один из немногих имел доступ к обеим девочкам, — ответил Кетт. — Он мог узнать их маршруты, домашние адреса и другую личную информацию, что позволило бы ему подружиться с ними. Сэвидж задумалась — у нее возникли сомнения. — Слишком большой скачок: переход от ограблений к похищениям, — сказала она после паузы. — Но Брендон ограбил албанцев, а вы знаете, как они беспощадны. Значительную часть торговли людьми в нашей стране ведут албанцы; возможно, они вынудили Брендона похитить девочек, чтобы расплатиться с ними. — Да, звучит разумно, — заметила Сэвидж. — Значит, мы получим ордер? И пойдем поговорить с ним? Кетт снова посмотрел на квартиры второго этажа. — Мне кажется, я вижу там еще одного человека, — сказал он, понимая, насколько очевидной является его ложь; конечно, Сэвидж тоже это поняла. — Возможно, даже двух человек. Это могут быть девочки. — Вы и в самом деле намерены туда пойти? — спросила Сэвидж, лицо которой стало предельно серьезным. — Да. Когда-нибудь я объясню вам почему. Не беспокойтесь, я сделаю это сам, вам не придется пачкать руки. Вы нужны мне здесь, чтобы он не сбежал. И чтобы она не выпила целую бутылку рома. Очевидно, девочка посчитала эту мысль исключительно веселой и рассмеялась, точно персонаж мультфильма. — Я позвоню в участок, — предложила Сэвидж. — Мы можем подождать. Через десять минут здесь будет с полдюжины констеблей. Десять минут. Именно столько он ждал, когда работал над своим первым делом. И они стоили мальчику жизни. — Уокер-старший умен; возможно, он знает, что мы здесь, и тогда велика вероятность, что Брендон тоже знает. Если — это очень большое «если» — девочки там, он может сделать с ними все что угодно. Сэвидж кивнула, но на ее молодом лице появилось выражение тревоги. — Позвоните в участок, — сказал Роберт. — Но скажите им, что я там. Он шагнул к двери. Сэвидж остановила его, сняла с пояса телескопическую дубинку и протянула ее Кетту. — Возьмите, — сказала она. Тот с благодарностью кивнул и вышел из пивной. Глава 11 Новое скопление облаков закрыло солнце, и температура воздуха резко упала, когда Кетт закрывал за собой дверь пивной. Движение по улице было довольно оживленным, но пешеходов он почти не видел, а магазины практически пустовали. Роберт засунул тяжелую дубинку во внутренний карман куртки, бросил взгляд на квартиры второго этажа на противоположной стороне улицы, но очень быстро — он не хотел себя выдавать. Не стал переходить улицу на перекрестке, а направился по диагонали в магазин, расположенный по соседству с Уокером, где продавали алкоголь. Теперь его не увидят те, кто находился в квартире наверху. Проходя мимо магазинчика Уокера, Кетт старался держаться поближе к большим окнам. Хозяин все еще находился внутри, но, раскладывая пачки сигарет на полке, стоял ко входу спиной. Роберт подошел к двери квартиры и снова заглянул внутрь через щель для почты. Потом приложил к ней ухо и совершенно определенно ощутил внутри движение воздуха, что показалось ему странным — ведь все окна были закрыты. Старший инспектор всегда чувствовал, когда в доме никого нет, но здесь все было иначе. То, как тихо шелестел воздух, убедило Кетта, что внутри кто-то есть. И этот кто-то затаил дыхание. Роберт медленно закрыл щель для почты, после чего свернул в переулок за магазином. Тот весь зарос сорняками, всюду валялись пустые бутылки, пахло мочой. Переулок шел вдоль задов магазинов; впереди располагался вымощенный булыжником участок, где находилась стойка для велосипедов — три одиноких велосипедных колеса остались прикованными к металлическим прутьям. Несколько покосившихся заборов, поверх которых шла колючая проволока, защищали тылы зданий. Еще две двери вели в квартиры над магазинами, обе надежно закрытые металлическими панелями. Кетт с удивлением обнаружил, что Уокер сказал правду: надписи на обеих дверях сообщали об опасных для здоровья материалах. Прикрыв глаза рукой, чтобы защитить их от вновь появившегося солнца, он увидел, что окна обеих квартир также забиты досками. И только ту квартиру, что находилась над магазинчиком Уокера, можно было считать пригодной для жизни. Роберт вернулся к передней двери. Ручки не было — только американский дверной замок. Но Кетт стоял перед такими дверями миллионы раз. Он снова открыл щель для почты и засунул руку внутрь, тихо застонав, когда металл сдавил ее. — Ну, давай, — сказал он, чувствуя, как пальцы коснулись искомого. — Иди сюда, ублюдок. Отыскал щеколду, нажал на нее и одновременно надавил плечом на дверь. Та легко открылась — кто-то совсем недавно смазал петли. Кетт бесшумно вошел внутрь и прикрыл за собой дверь. Затем вытащил дубинку из кармана и быстро встряхнул ее — она сразу открылась на всю длину. Роберт уже много лет не пользовался таким оружием — с тех пор, как носил форму, — но оно привычно улеглось в его ладони. Знакомое ощущение немного сняло напряжение от того, что он вломился в квартиру бывшего заключенного. Старший инспектор старался двигаться как можно медленнее; каждый скрип казался оглушительным в небольшом замкнутом пространстве. Конечно, он нарушил закон, но Кетт слишком давно этим занимался, чтобы не верить своим инстинктам — все проблемы он разрешит позднее; в противном случае… Тяжелый удар где-то наверху. У Кетта перехватило дыхание. Источник шума находился совсем рядом, в верхней части лестницы. Он колебался, держа дубинку у плеча, приготовившись врезать со всей силы. Удар-удар. Нет, такие звуки не могли доноситься из пустой квартиры. Сделав глубокий вдох, Кетт пробежал последние ступеньки и распахнул дверь наверх. — Полиция! — взревел он. Ответа не последовало. В узком коридоре — никого, но еще совсем недавно здесь кто-то был. Принюхавшись, Роберт уловил отчетливый резкий запах немытого мужского тела. — Брендон? Брендон Уокер? Если вы здесь, не прячьтесь. У меня есть дубинка, и я не собираюсь играть в прятки. Никакой реакции. Кетт вошел в ближайшую дверь и оказался в совершенно пустой гостиной, если не считать матраса с грязными простынями и полной пепельницы. Если у него еще оставались какие-то сомнения, то они развеялись, когда он смотрел на дым, все еще поднимавшийся над пепельницей. — Брендон, — произнес Роберт. — Я видел твою фотографию, и здесь едва ли много мест, где можно спрятаться. Он прошел по коридору и заглянул на крошечную кухню. Только шкафчики, в пустом холодильнике — полпинты молока. — Мест остается все меньше, Брендон, — сказал Кетт, поудобнее перехватывая дубинку. — А у меня заканчивается терпение. Он никого не нашел — ни в желтовато-зеленой ванной комнате, ни в просторном буфете. Оставалась спальня. Роберт заглянул в дверную щель, нахмурился — и вошел. Пусто, если не считать комода, стоявшего у дальней стены, и разбитого зеркала напротив окна. Старший инспектор вздрогнул, почувствовав неожиданный сквозняк. — Какого… — пробормотал он. Подошел к окну и попробовал ручку, но она даже не пошевелилась. Приложив ладони к стеклу, Роберт разглядел пивную напротив и сидевшую у окна Сэвидж. На коленях у нее подпрыгивала Мойра. Констебль с облегчением посмотрела на него, а потом у нее на лице появилось смущение, когда Кетт демонстративно пожал плечами. Он ушел, еще раз быстро осмотрев квартиру, но ничего не обнаружил, если не считать сладковатый запах. Здесь определенно кто-то побывал. Проклятье, как этот человек мог выбраться из квартиры? Он находился здесь непосредственно перед приходом Кетта, может быть, в тот момент, когда тот беседовал с Сэвидж в пивной… Роберт выругался. Он не только нарушил правила расследования, но и умудрился потерять подозреваемого — ему не удалось найти никаких свидетельств пребывания в квартире девочек-газетчиц. Кетт сложил дубинку, засунул ее обратно в карман и подумал, успеет ли он уйти до того, как появятся полицейские. В таком случае он их впустит, и они официально обнаружат, что в квартире пусто. Роберт вернулся в коридор, но остановился, когда снова услышал шум. Удар. Ни люка, ведущего на чердак, ни самого чердака Кетт не нашел — крыша была слишком низкой. Пол, покрытый ламинатом, находился прямо над магазином. Вероятно, это птицы разгуливают по крыше, решил Роберт. Или, может быть, стук доносился от фургона, доставившего в магазин товар… Однако шумели где-то совсем рядом. Словно за соседней дверью.