Новые шаги внизу. Кажется, она слышит голос? «Девочки должны делать то, что им говорят, — скажет этот голос. — Девочкам, которые убегают, не нужны пальцы на ногах». Мейси доползла до двери и, опираясь на ручку, поднялась на ноги. Она знала, что дверь должна быть заперта. Вот только та была открыта. Ручка слегка заскрипела, и девочка, прихрамывая, вышла в темный пустой коридор. Остановилась, ощупывая руками стену, затем заметила лестницу, выступившую из тени впереди. Эта лестница очень громко скрипела. Именно так девочка заранее узнавала о приближении монстра — скрип ступенек, топот ботинок… Мейси встала на верхнюю ступеньку как можно ближе к стене; ее пальцы оставляли кровавые отпечатки на осыпавшейся штукатурке. И тут она уловила запах, который уже хорошо знала, — такой прогорклый и густой, что внутри у нее все сжалось. Мейси решила не обращать на него внимания и продолжала двигаться максимально быстро и осторожно. Два шага. Три. Четыре, пять, шесть… пока не добралась до поворота. Из-за спины послышался голос, приглушенный, но отчетливый. Казалось, монстр спорил сам с собой — или с девочкой, которую забрал из комнаты. — …нехорошо, нам нужно достать… Мейси не понимала, что он говорит. Но все равно обрадовалась. Он был чем-то занят. Она продолжала двигаться — и тут наступила на просевшую ступеньку. Звук показался ей громким, как выстрел. Голос смолк. Мейси стала двигаться еще быстрее; ее босые ноги преодолели последние ступеньки, и она ступила на холодные плитки. Оказавшись в большом коридоре, увидела в разных его концах две двери. Из одной падал свет, поэтому Мейси повернула к другой. — Ты слышал? — раздался шепот где-то у нее за спиной. Голос монстра. Затем шепот сменился криком: — Маленькие девочки, которые портят наши планы, не заслуживают того, чтобы иметь руки! Кухня… Мейси бросилась внутрь, в манящую тьму, и прижалась к стене, когда кто-то вышел в дверь в другом конце коридора. Она изо всех сил старалась не дышать; ее сердце превратилось в порванный мяч и стучало так громко, что его грохот, казалось, мог обрушить здание. — Ты уверен, что они надежно привязаны? — послышался голос монстра, снова ставший негромким. — Уверен, — послышался другой голос, более мягкий и тихий. — Я сделал все, как ты сказал. Я все сделал правильно. Ты должен… — Ты даже свои паршивые шнурки завязать не можешь, — заявил монстр. — Я все сделал правильно, — заскулил первый голос. — Ну хочешь, я пойду и проверю… — Я сам это сделаю. И порежу обеих на кусочки. — Монстр засмеялся. — Нет, не надо, пожалуйста! — взмолился другой голос. Снова послышались тяжелые шаги по лестнице. Он поднимался, из чего следовало, что у Мейси остались секунды до того момента, когда он поймет, что она освободилась. Выставив перед собой руки, девочка пошла по темной, как ночь, кухне. Неужели впереди виднеется полоска света? Дверь? Да, наверное… Там должна быть дверь. Так и оказалось. Похоже на кладовую, освещенную покрытой пылью лампой. Дверь была лишь приоткрыта, но этого оказалось достаточно. Мейси увидела груду старых тряпок, пропитанных кровью, и руку, торчавшую из-под них, идеально бледную и неподвижную, словно молившую о помощи. Она не могла помочь. Было слишком поздно. Мейси отступила на шаг, задела ногой стул и сдвинула его. А потом побежала в сторону двери в дальнем конце комнаты, схватилась за ручку и сильно рванула ее, молясь, чтобы та открылась, молясь… Дверь открылась вовнутрь, и перед ней возникли ночь и воздух. Она побежала. Ее переполняла радость — и девочка не заметила возникшую перед ней фигуру, лицо которой скрывал мешок из дерюги. Монстр схватил ее и оторвал от земли. — Нет! Нет! — закричала Мейси, пытаясь наносить удары. Бесполезно, он был слишком сильным. Рука в перчатке зажала ей рот, другая сдавила грудь, и он понес ее обратно в дом. Кухонная дверь напоминала открытый гроб, полный тьмы, пока оттуда не выбежал другой монстр. Он также был в маске и смотрел на нее сквозь кресты на глазах, а в руке держал жуткого вида нож. — Проклятье, — сказал второй монстр. И тут появился третий. Дом словно изрыгал плохих людей. Третий пытался натянуть на голову маску. Монстр с ножом повернулся к нему. — Ты, проклятый идиот!.. — Хватит, — оборвал его мужчина, державший ее. Он наклонился к Мейси и прошептал на ухо: — Куда же ты бежала? Разве ты не знаешь, что все меня любят… Вернись ко мне, и мы повеселимся. — Нет! — закричала Мейси сквозь его пальцы. — Нет! Она сопротивлялась, пыталась наносить удары руками и ногами и кусалась. Но без толку. В конечном счете, их было трое — целый лес рук, который схватил ее и утащил во тьму. Глава 25 Суббота Было уже после полуночи, когда Кетт добрался до штаб-квартиры полиции — и только благодаря жене суперинтенданта Колина Клэра. — Вы уверены, что она действительно может остаться с детьми? — спросил Роберт, когда босс вошел в помещение штаба. — Ее лицо не показалось мне довольным. Фиона Клэр, адвокат короны[22], появилась у входной двери дома Кетта пятьдесят минут назад, и ее лицо было просто-таки пугающим. К счастью, девочки уже спали. Она села на диван и произнесла всего три слова: — Ну, давай, отваливай. * * * — Она в порядке, — сказал Клэр. — Просто у нее такое лицо. Босс ударил обоими кулаками по письменному столу и посмотрел на Кетта глазами, в которых было больше красного, чем белого. Уже в тот момент, когда Роберт впервые его увидел, суперинтендант выглядел не лучшим образом, но сейчас его лицо вызывало ужас. — Надеюсь, у тебя есть для меня нечто важное, — сказал Клэр. — Есть, — ответил Кетт, кивая остальным членам команды. Портер дремал, сидя на стуле. Данст и Сполдинг сидели с противоположной стороны письменного стола. Старший детектив-инспектор Пирсон стояла, опираясь о стену, и грызла ручку, держа ее как сигару. В углу Кетт заметил Сэвидж вместе с парой других констеблей. Она улыбнулась ему, и выражение ее лица словно говорило: «Как хорошо, что вы вернулись». — Ну же! — рявкнул Клэр. — Портер сказал, что тебя посетило озарение. Мне даже страшно представить, что это может быть… Они работают вместе? — Да, я так считаю, — ответил Кетт, потирая виски, будто это могло прогнать усталость. — Мы думали, что имеем дело с одиноким серийным похитителем, верно? Именно такими бывают подобные дела, если только речь не идет о торговцах людьми. Один парень, то же преступление, снова, снова и снова — пока его не поймают… — У нас нет оснований считать, что происходит нечто другое, — сказал Клэр. — Если только мы снова не гоняемся за водопадами. — Я… — Кетт нахмурился. — Водопадами, сэр? — Просто продолжай. — Ладно, у Стиллуотера и Персиваля идеальные алиби, — начал Роберт, встав в передней части комнаты. — Более того, невозможно придумать более железное алиби, чем запись с камеры в полицейском участке в то самое время, когда совершалось преступление. Стиллуотер хотел находиться здесь во вторник, чтобы получить его. — Но не он выбирал время, — заметила Сполдинг. — Его выбрали мы. — Могу поспорить, что это было не первое время, которое ему предложили, — сказал Кетт. — Проверьте, отказывался ли он от других вариантов, настаивая на каком-то определенном. Он хотел находиться здесь в тот момент, когда его сообщник схватил Мейси, поскольку знал, что мы обязательно поверим нашим собственным камерам. — Значит, ему было известно, что Мейси схватят именно в это время? — уточнил Клэр. — Но кто это сделал? Персиваль? У него также есть алиби. — Камеры, установленные в его доме, да. — Кетт кивнул. — Вы смотрели записи? — Конечно, — отозвался Портер, не открывая глаза. — Я имел несказанное удовольствие. На мой вкус, разгуливая по дому, он слишком часто засовывал руку в штаны. Но находился дома во время всех трех похищений. — Ты уверен? Покажи мне записи. — Нужно взять телефон из хранилища улик… — Портер со стоном поднялся на ноги. — Подожди немного. — Все это лишь предположения, — отрезал Клэр. — И пока бездоказательные. Мне нужны улики, Кетт. — Скоро я до них доберусь, — пообещал Роберт. — Есть ли у нас сведения о возможном знакомстве Стиллуотера и Персиваля? — Никаких, — ответил Данст. Он вытащил из кармана блокнот, перевернул несколько страниц и снова убрал его. Потом некоторое время изучал свои ногти и не сразу сообразил, что все на него смотрят. — О, прошу прощения… У нас нет оснований, что они знакомы. — Верно, — сказал Кетт. — Если забыть о том, что их арестовали примерно в одно время. Персиваля обвинили в убийстве Дженни О’Рурк в ноябре тринадцатого, Стиллуотера — в четырнадцатом. — Стиллуотер увел Эмили Коупленд из парка весной четырнадцатого года, — пробормотала Пирсон, не выпускавшая из зубов ручку. Затем все-таки вытащила ее и вытерла о рубашку. — Именно тогда Персиваля освободили. Во всех новостях сообщали о его невиновности. — Нет, нет, мы всё тщательно изучили, — прервал ее Клэр. — Естественно, нас интересовали возможные связи между этими двумя мужчинами, поскольку они совершили похожие преступления. Но нам не удалось отыскать ничего общего. Различное воспитание, разные части графства, никаких контактов в социальных сетях, телефонных разговоров, записей видеонаблюдения — ничего. Ложный след тогда — и такой же ложный теперь. — Раньше так и было, — сказал Кетт. — Я думаю, вы правы; они не знали друг друга до четырнадцатого года. Стиллуотер увел ребенка из парка, а Персиваля ложно обвинили в убийстве четырнадцатилетней туристки, и эти два случая не имели никакой связи. Но что происходило потом?