— Потом? — переспросил Клэр. — Персиваль говорил о группе поддержки, которую посещал как часть терапии для тех, кто пострадал из-за ошибок правосудия — настоящих или вымышленных. Ему советовали посещать группу? — Групповую терапию? — с усмешкой уточнил суперинтендант. — Конечно, нет. Он сам так решил. Эта группа была настоящей занозой в моей заднице… — Но ее формировали мы? — не сдавался Кетт. — В смысле, полиция? Клэр кивнул, но потом покачал головой: — Ну, не совсем. Мы обеспечивали помещение и пирожные, но группа являлась благотворительным проектом… А какое она имеет отношение к нашему делу? — Возможно, никакого. А возможно, самое непосредственное. Стиллуотер также говорил о терапии. Совершенно определенно, он посещал какую-то группу. Возможно, ту же самую… — Подожди минутку, — нахмурившись, сказал Клэр. — Проклятье, не так быстро… Так и было. Я вспомнил. Ублюдок обратился к городским властям и заявил, что мы вели себя с ним как с последним дерьмом. Заявил, что являлся добрым самаритянином и пытался сделать все правильно, спасая девочку. Стиллуотер хотел, чтобы кто-то заступился за него, и потому начал посещать ту группу. Однажды он созвал репортеров, но результатом этого стал настоящий кошмар, потому что по факту они сфотографировали людей, посещавших анонимную группу. Все это стало частью шоу, призванного доказать его невиновность, — в то время как мы знали, что он просто потерпел неудачу с похищением. — Значит, они знали друг друга, — подытожил Кетт. Он испытывал облегчение, смешанное с ужасом. — Но это еще ничего не значит, — возразила Сполдинг, постукивая пальцами по столу. — Ту группу посещала дюжина человек, а в следующие годы возникли дюжины таких групп. Они могли не встретиться или просто не познакомиться. — Это требует проверки, — ответил Клэр. — Посмотри, есть ли какие-то сведения в архивах. — Уже делаю, — отозвалась Сполдинг, усаживаясь за компьютер. Роберт собрался продолжить, но тут вернулся Портер. Он держал пакет с телефоном внутри, который передал Кетту. — У него сел аккумулятор, но у нас есть зарядка. — Замечательно, — сказал Кетт, вытаскивая телефон из пакета. — Какой пароль? — Попробуй угадать, — ответил Портер, и Роберт напечатал: 1-2-3-4-5-6. Телефон разблокировался, и Кетт вошел в приложение «Нест». — Давайте начнем с понедельника, — сказал он, изучая историю. Затем просмотрел весь день, переключая камеру всякий раз, когда Персиваль выходил из комнаты. — Конни ушла разносить газеты в… — В половине пятого, — сказала Сэвидж. — Родители заметили ее исчезновение только утром. — Он находился дома весь день, — сказал Портер. Так оно и было. Персиваль смотрит телевизор в своем неизменном вонючем комбинезоне и бейсболке, запустив одну руку в штаны. Персиваль в вонючем комбинезоне и бейсболке наливает себе один стакан вина за другим. — Господи, парень постоянно играет в карманный бильярд, — пробормотал Кетт. Он уже собрался перемотать запись дальше, когда Персиваль встал и снова пошел в ванную комнату. — Второй раз за десять минут, — заметил Роберт. — И мы знаем, что он там не мылся. — Мне даже страшно подумать, что он там делал, — содрогнувшись, проговорил Портер. — Давайте быстрее, — рявкнул Клэр. Кетт ждал, глядя, как открывается дверь ванной комнаты. Появляется Персиваль в вонючем комбинезоне и бейсболке, идет на кухню. Персиваль в вонючем комбинезоне и бейсболке готовит себе сэндвич. Персиваль в вонючем комбинезоне и бейсболке сидит на стуле в гостиной. Кетт перемотал запись до 19.43, когда Персиваль вышел на кухню и налил себе выпить. Хромая, он подошел к тому же стулу и оставался на нем до 21.13, потом сходил в ванную комнату и улегся в постель. И ни разу камеры не показали его лицо под козырьком бейсболки. — Это ведь он, верно? — уточнил Портер, наклонившись над плечом Кетта. — Видимо, так… — Кто ложится спать в бейсболке? — спросил Клэр, вставший с другой стороны от Кетта. — Это Персиваль? — Не знаю, — ответил Роберт, и все трое, щека к щеке, смотрели, как Персиваль выключает ночник. — Вот! — Клэр рявкнул так громко, что в ушах у Кетта зазвенело. — Перемотай обратно! Старший инспектор так и сделал — один стоп-кадр за другим, когда Персиваль наклонялся к выключателю. Бейсболка низко надвинута на глаза; одну руку он держал перед лицом, растопырив пальцы. Но на секунду — долю секунды, — когда приблизился к свету, он поднял голову, чтобы посмотреть, что делает. — О, проклятье! — выругался Клэр. — Это не Персиваль. — И не Стиллуотер, — добавил Роберт. Лицо напоминало мозаику, но показалось ему знакомым, особенно аккуратно подстриженная бородка. Однако он никак не мог вспомнить его имя. — Сэр? — позвала Сэвидж из другого конца комнаты. — Я только что нашла в архиве список той группы терапии. Вы правы. В течение нескольких месяцев две тысячи четырнадцатого года Персиваль и Стиллуотер посещали одну и ту же группу. — Кто еще? — спросил Кетт, не отрывая глаз от экрана телефона. Он отчаянно пытался вспомнить. Кто же это? Той части лица, которую он видел, было недостаточно… — Тут длинный список, — начала она. — И довольно много тех, кто не назвал свое имя. Потребуются часы, чтобы всех просеять. Но… подождите немного… был человек, который отвечал за группу во время всех собраний, на которых присутствовали Стиллуотер и Персиваль. Он из полиции. Внезапно все сошлось. Кетт смотрел на мужчину в телефоне Персиваля — теперь он знал, какую фамилию сейчас назовет Сэвидж. — Дерьмо господне, — сказал Роберт. — Реймонд Фигг, — доложила Сэвидж. — Он занимался терапией до того, как стал офицером по связям с семьями жертв. — А теперь превратился в похитителя, — сказал Кетт, указывая на экран. — Это он. Это Фигг. Ублюдков трое. Глава 26 Патрульная машина подскочила на «лежачем полицейском» на скорости сорок восемь миль в час, едва не улетев в ночь. Сидевший сзади Кетт закричал, с такой силой вцепившись в ручку двери, что костяшки пальцев побелели. Сэвидж резко притормозила на повороте, сжигая резину, после чего выжала педаль газа, и машина, как реактивный самолет, помчалась по улице. — Вы уже делали такое, — проговорил Кетт, вытирая пот со лба свободной рукой. — Будьте осторожны! Сэвидж ударила по тормозам, уверенно огибая лису, застывшую посреди улицы. Кетт, ударившись головой о боковое стекло, поморщился. — Извините, — сказала констебль. — Держитесь. Она сбросила скорость, пересекая очередную улицу, проверила ее название, затем повернула на следующем перекрестке, который оживлял лишь голубой свет фар. В небе сияли звезды; луна, казавшаяся желтым ногтем, берегла свой свет только для себя. Темнота подступала со всех сторон, такая тяжелая, что вызывала клаустрофобию. Вдоль улицы стояли большие современные дома — сталь и стекло, — окруженные садами. Кетт подбежал к дому Персиваля и принялся колотить в дверь. — Локи Персиваль, это полиция, открывайте. Ничего, внутри темно. Старший инспектор уже собрался выбить дверь, когда та распахнулась и на пороге он увидел Сэвидж. — Его нет, — сказала она. — Задняя дверь распахнута. Роберт вошел в дом, на ходу зажигая свет. Внутри воняло немытым телом Персиваля; запах оказался таким сильным, что Кетту пришлось прикрыть нос рукавом. Они быстро осмотрели дом и убедились, что Сэвидж не ошиблась — в доме никого не было. Звякнула рация констебля, и та включила громкую связь. — Вам удалось его взять? — послышался голос Клэра. — Судя по всему, он сбежал, — ответила Сэвидж. — А Стиллуотер? Ответный рев сказал Кетту все, что он хотел услышать. — И мы не нашли следов Фигга, — добавил Клэр. — Какие же мы тупицы… — Мы их найдем, — пообещал Кетт. — Мы уже имели их в участке, — прорычал в рацию Клэр. — У нас находились оба похитителя, а также Фигг. Все в одном проклятом здании. Нашем здании. И мы их отпустили! — А еще им известно, что мы о них знаем, — сказал Кетт, тихонько выругавшись. Это была плохая новость для трех газетных девочек. Опыт его работы с похитителями говорил, что сейчас они постараются уничтожить все свидетельства своего преступления. От мысли о том, что Стиллуотер, Персиваль и Фигг убили трех девочек, а теперь пытаются сбежать, в жилах у Кетта закипала кровь. — Возвращайтесь в участок, — приказал Клэр. — Мы должны найти девочек. — Конечно, — ответил Роберт, продолжая качать головой. «Мы опоздали, — подумал он. — Мы опоздали».