— Без обид, — ответила Сэвидж, доставая наручники, — но, возможно, лучше вам остаться с девочкой. Я поищу остальных. Кетт покачал головой и решительно направился мимо Сэвидж к двери. Остановился, чтобы поднять ломик, и повернулся к ней, прищурившись от боли. — Спасибо, — поблагодарил он ее. — Возьмите этих ублюдков, — произнесла констебль, засунула руку в карман, вытащила серебряный полицейский свисток и протянула ему. — Если я вам потребуюсь, просто свистните. Кетт кивнул и вышел из комнаты в коридор, который вел к лестнице, уходившей в темноту. На стенах он увидел следы крови, подсохшие, но относительно свежие. Роберт сжал ломик, шагнул на первую ступеньку, и старое дерево тревожно заскрипело. В сочетании с воплем Стиллуотера это означало, что шансов застать похитителей врасплох не осталось. — Фигг, — позвал инспектор, и его голос дрогнул. — Персиваль. Мы знаем, что вы здесь. Дом окружен. Выходите, и тогда я не стану проламывать ваши проклятые головы. Ничего. Он не слышал ни смеха, ни криков девочек — только звон в ушах и оглушительные удары пульсировавшей в голове крови. — Это ваш выбор, — прорычал Кетт, шагнув на последнюю ступеньку. Он увидел еще один коридор, две двери впереди и третью у него за спиной — похоже, там находилась кухня. Оттуда тянуло сквозняком, поэтому Роберт пошел туда, распахнул дверь и заглянул внутрь. — Фигг? — крикнул он. — Мы всё знаем. Про группу, про то, как ты завербовал Стиллуотера, Персиваля и Сэнфорда. Нам известно, что ты спланировал похищения. У тебя нет никаких шансов выйти сухим из воды, если ты не отдашь девочек прямо сейчас. В кухне было темно, если не считать свет, падавший из двери в кладовую. Кетт нащупал на стене выключатель и включил свет. Голая лампочка на потолке неохотно зажглась, осветив самую обычную кухню загородного дома. За исключением крови. Она была всюду: на плитках пола, стойках, даже на плите. Кровь оказалась темной, свернувшейся, старой. Тот, кому она принадлежала, давно умер. — Персиваль, — крикнул Кетт, подходя к двери кладовой. — Мы знаем, что он тебя заставил. Знаем, что ты не виноват. Выходи, помоги нам спасти девочек, и мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы тебя вытащить. Он открыл ломиком дверь в кладовую, и его лицо исказила гримаса. Нет, это не походило на запах сточных вод. Или давно немытой плоти. Это был запах мертвых. Нет. Под грудой одеял лежало тело. Кетт видел лишь руку, почти полностью обескровленную, с вытянутыми, точно когти, пальцами. Он попытался сделать вдох, но в его легких не осталось воздуха. Мейси? Или Конни? Или здесь, под вонючим саваном, лежат обе девочки? Кетт оглянулся, проверяя, нет ли кого-то сзади, потом наклонился, схватил верхнее одеяло и отбросил его в сторону. И увидел лицо, застывшее в маске смерти. Мужское лицо. Роберт узнал его по фотографии, которую видел менее часа назад. Алан Сэнфорд, владелец дома. Кто-то рассек его горло, и все ниже шеи превратилось в передник из холодной засохшей крови. Кетт втянул в себя воздух и отбросил в сторону другие одеяла — убедиться, что под ними нет других тел. Затем выпрямился, с трудом поборол головокружение и вышел из кладовой. Они здесь были; он только что слышал смех, крики, мольбы… Куда они делись? — Мейси? — позвал Роберт. — Конни? Если вы меня слышите, если можете двигаться, идите на мой голос. Я здесь, чтобы вам помочь. Я вас вытащу. — Нет, ты им не поможешь. Голос донесся из коридора. Кетт, спотыкаясь, двинулся в его сторону и вышел из кухни с поднятым ломиком. Фигг стоял в дверном проеме, в другом конце коридора, возле лестницы, и усмехался, глядя на Кетта. Из его глаз исчезло прежнее тепло, какое было во время их первой встречи; сейчас они стали маленькими, темными, полными чего-то примитивного и очень опасного. Одной рукой он держал за волосы Мейси Мэлоун, другой — прижимал к ее шее нож. — Ты пришел слишком поздно, Робби, — заявил Фигг, прижав лезвие ножа к шее Мейси так сильно, что на коже выступила капелька крови. Девочка открыла рот, чтобы закричать, но не смогла; ее губы кривились в безмолвном ужасе. Фигг улыбался, но его переполняла ярость; Кетт видел ее в каждом движении копа-оборотня. — Я знаю, что дом не окружен, так почему бы тебе не сделать нам всем одолжение и не отвалить отсюда? — Мейси, — сказал Кетт, обращаясь к девочке. — Просто сохраняй спокойствие, с тобой все будет в порядке. — Ты говоришь так, словно так и будет, — заявил Фигг. — Но я сейчас уйду. И, если ты сделаешь хоть один шаг в мою сторону, я распотрошу ее, как гнойного Сэнфорда и другую маленькую сучку. «Конни», — подумал Кетт, чувствуя, как в нем пульсирует волна темного гнева. Фигг отступил в комнату. Мейси неуклюже шла за ним, при каждом вдохе бесшумно шепча: «Нет-нет-нет-нет…» — Один шаг, Робби, и ей конец. Фигг еще раз улыбнулся, метнулся в сторону и исчез в тенях. Глава 29 Один шаг, и ей конец. Но один шаг может ее спасти. Кетт досчитал до пяти. Прислушиваясь к шуму, доносившемуся из комнаты, уловил тихий крик, стон, а потом — ничего. Стараясь двигаться максимально быстро, продолжая сжимать во вспотевшей ладони ломик, полицейский вбежал в комнату — и сразу оценил ситуацию: он оказался в пустой гостиной. Окно в эркере было распахнуто. Он бросился к нему и успел увидеть, как Фигг выбирается из дома. Вот он толкнул Мейси вперед — та с плачем упала на землю — и оглянулся. Кетт отскочил от окна, пытаясь разобраться в торнадо налетевших мыслей. Фигг безумен — и убьет девочку в тот момент, когда она перестанет быть для него полезной. Если он увидит, как Кетт вылезает из окна, Мейси умрет. Нужно проявить ловкость. Роберт повернулся, побежал обратно, пересек кухню и выскочил в дверь. Теперь он снова находился в задней части дома, но даже оттуда услышал далекий вой сирен приближавшейся кавалерии. Спотыкаясь, Кетт побежал через строительную площадку, где лежали песок и кирпичи. В какой-то момент он упал, и ломик со звоном покатился по земле — казалось, будто заговорил церковный колокол. Роберт подхватил его, хватая ртом вонючий воздух, перебрался через развалины стены и остановился в полнейшей темноте ночи. Как глупо он их потерял! Если Фигг ушел, то… Нет, он увидел два силуэта между деревьями, удалявшихся в сторону очистного сооружения. Кетт натянул на себя ночь, точно плащ, и побежал за ними. Он слышал шум приближавшегося вертолета; вой сирен не стихал. Однако подкрепление прибудет слишком поздно… Роберт бежал вперед, спотыкаясь о корни деревьев, продираясь сквозь траву и заросли ежевики, пока не выбрался на проселочную дорогу, ведущую к очистным сооружениям. Он слышал крики Фигга, заставлявшего Мейси бежать быстрее. А затем кто-то ответил ему — не Мейси. Говорил мужчина, и его голос звучал жалко: — Нет, Реймонд, нет!.. Локи Персиваль. Дорога сворачивала вправо, впереди виднелись несколько зданий. Вонь здесь стояла невероятная; воздух казался таким жидким, что у Кетта появилось ощущение, будто он плывет. Старший инспектор сумел разглядеть, как двое мужчин и их жертва перелезают через металлическую сетку забора. Мейси закричала, тяжело приземлившись с другой стороны. К счастью, впереди горели фонари. Кетт увидел Фигга и Мейси, словно те шагнули под софиты сцены; за ними, хромая, спешил Персиваль. Все, включая Кетта, бежали из последних сил. Но постепенно он начал их догонять. Взобрался на сетку, спрыгнул в траву и увидел впереди гигантские круглые аэрационные бассейны. Фигг остановился у края ближайшего из них; дыхание с хрипом вырывалось из его груди. Он оглянулся, увидел Кетта и тут же крепко схватил Мейси за шею. Персиваль стоял рядом, опираясь руками о колени. — Так вот как ты хочешь, чтобы все закончилось? — прокричал Фигг, прижимая острие ножа к щеке Мейси. — Ты — долбаный идиот, Кетт. Ты не знаешь, когда надо слушать. — Эй, — сказал Роберт, переходя на шаг и изо всех сил сжимая ломик, жалея, что не может преодолеть разделявшие их двадцать ярдов за один шаг. В голове у него стучало, после каждого удара сердца перед глазами что-то вспыхивало. — Просто положи нож, Фигг. Все кончено. — Для нее — да, — ответил тот. Огромная рука пропеллера очертила ленивый круг над бассейном, взметнув в воздух новые волны ужасающей вони. Вертолет приближался, и деревья за спиной Кетта наполнились мерцавшим синим светом. Фигг посмотрел вверх и облизнул губы, но Роберт переключил внимание на Персиваля. — Для тебя еще не слишком поздно, Локи, — сказал он. — Здесь нет твоей вины. — Нет, есть, — всхлипнув, ответил Персиваль. — Она мертва из-за меня.