— Он пометил тебя своим запахом, своей магией. Любой со сверхъестественными органами чувств может это почувствовать. Особенно явно это для ангелов. Он транслирует, что ты под его защитой. Что ты принадлежишь ему. И что любой, кто навредит тебе, будет отвечать перед ним. Я подняла руку и принюхалась. Дамиэль был прав. Я пахла Неро. Но когда… И только теперь я осознала. Те поцелуи. Я провела рукой по губам. Тот обмен кровью ощущался как никогда приятно. Я уронила руку к шее. Он пометил меня. Без спроса. — Зачем? — выдавила я. Мои плечи затряслись от злости. — Неро дал тебе книгу об ангелах, — сказал Дамиэль. — Ты должна знать, какие мы собственники. Почему, ты думаешь, Никс назначает только одного ангела на одну территорию, оставляя между нами много пространства? Потому что когда мы оказываемся слишком близко, мы начинаем драться из-за собственности. — И метить свою собственность, — шепотом произнесла я. — Он говорит полковнику Файрсвифту отвалить и оставить тебя в покое. Я посмотрела на Неро. — Я говорил, что ты покрыта запахом Файрсвифта. Должно быть, он пометил тебя во время тренировок. Я медленно покачала головой. Этого не могло быть. — Он посылал мне сообщение. Я должен был ответить. — Зачем… — никаких других слов не вышло. Полковник Файрсвифт пометил меня. Просто, чтобы позлить Неро. — Ангелы проделывают такое постоянно, — сообщил мне Дамиэль. Это просто невероятно. — Пометив тебя, полковник Файрсвифт объявил тебя одной из его людей, — сказал Дамиэль. — Как его дети. Под его защитой. Я ощущала тошноту. Я своими глазами видела, как хорошо полковник Файрсвифт обходился со своим сыном. Он пытал его, чтобы преподать урок. Я не желала его так называемой защиты. — Неро должен был ответить, — продолжил Дамиэль. Это ангельская логика в наилучшем ее проявлении. И благодаря этой сомнительной логике я теперь оказалась поймана в борьбу за власть — манипулятивную игру — между ангелом, который хотел меня убить, и ангелом, который хотел меня заклеймить. — Как ангел метит кого-либо? — тихо спросила я у Неро. Если бы я не шептала, я бы кричала. Я удивилась, как ровно, как спокойно звучал мой голос. Неро тоже выглядел удивленным. Он, должно быть, ожидал, что я взорвусь. Это все еще могло случиться. Я была так зла. — Обычно через обмен кровью. Полковник Файрсвифт швырнул меня в стену. Я кровоточила из нескольких мест. И он бил по этим ранам. Должно быть, так он поместил в меня свою кровь. — Но есть и другие пути, — сказал Неро. — Секс, — пояснил Дамиэль. — Он имеет в виду секс. Плюс обмен кровью вдобавок к этому. Это рецепт самой сильной метки. Метки пары. — Твоя кровь во мне, — сказала я Неро. — Я выпил твоей крови и изменил ее, вернув тебе, когда ты пила из меня. Я знала, что этот обмен кровью отличался от тех, что были ранее. Лучше. Нет, не лучше. Я не хотела, чтобы это было лучше. Неро сделал это, не спросив меня. — Значит, полковник Файрсвифт пометил меня как свою собственность, чтобы позлить тебя, и ты решил сделать то же самое? — спросила я. — Я не косточка, из-за которой можно драться. Я личность. — Он хотел, чтобы каждый, кого ты встретишь, считал, что ты принадлежишь ему. Я заскрежетала зубами. — До крысиной задницы мне этот психопат и его игры. Пусть метит меня как хочет. Это не делает меня его собственностью. — Ты наивна, Леда. В нашем мире метка значит именно это. Если бы я не бросил вызов его притязаниям, это бы означало, что я их принял. — И ты просто пометил меня без спроса? — Как доказывает твоя реакция, ты не стала бы слушать. — Я не чья-то собственность, — сорвалась я. — Как только я вернусь в Легион, я найду зелье, чтобы удалить эту метку. Дамиэль хихикнул. — Ничто на Земле не способно удалить метку ангела. Ничто, кроме метки другого ангела. Или метки бога. — Тогда как мне ее убрать? — Ты не можешь ее убрать, — сказал Дамиэль. — Такое происходит постоянно. Ангелы метят свою семью, свою пару, тех, кого желают защитить. Однако я удивлен, что Неро это сделал. Он считает себя выше таких вещей. Я нахмурилась, глядя на Неро. — Ну, похоже, ничего он не выше. — Помолчи. Ты не помогаешь, — сказал Неро отцу. Я ткнула пальцем перед лицом Неро. — Убери с меня свою метку. Неро посмотрел на мой палец. — Как и сказал мой отец, это так не работает. — Ты умный, креативный и решительный. Уверена, ты что-нибудь придумаешь. — Нет ничего такого. И даже если я уберу свою метку, Файрсвифт просто снова пометит тебя. Отчаяние растянуло мои губы в жесткой улыбке. — Он сделает это в любом случае, когда увидит меня, разве нет? — Моя метка сильна. Я был весьма старателен. Невольная дрожь сотрясла мое тело при воспоминании, каким старательным он был. — Если только ты не переспишь с Файрсвифтом, он не сумеет перекрыть метку Неро, — услужливо добавил Дамиэль. От мысли о том, чтобы переспать с полковником Файрсвифтом, меня затошнило. Он не был уродливым парнем. Как и все ангелы, он был прекрасен. Но эта красота не могла скрыть внутреннего уродства. У него был характер штурмовой винтовки. — Это нелепо. Я не какое-то дерево, чтоб на меня можно было пописать, — заявила я. — Вообще-то, ангельская метка считается приятным запахом. Некоторые считают ее афродизиаком, — сказал Дамиэль. Я сердито зыркнула на него. — Вот почему я никогда не приму твоей помощи, — сказал ему Неро. — Твоя помощь — это вовсе не помощь. — Я могу сам тебя пометить, если ты не хочешь оказаться в центре их борьбы, — предложил Дамиэль. — Моя магия сильнее их магии. Маловероятно, что кто-то из них сумел перебить мою метку. Порыв магии и перьев просвистел мимо меня. Неро схватил своего отца, с силой швырнув его через комнату. Дамиэль перекувыркнулся в воздухе, замедляясь. Его крылья вырвались из его тела, и он на мгновение завис, паря. Неро метнулся в воздух, энергично нападая. Спина Дамиэля врезалась в потолок с дурным хрустом. Ангел, казалось, не заметил. Быстрый как молния он выскользнул из хватки Неро, обойдя его по кругу. Он впечатал кулак в плечо Неро. Резкий хруст сигнализировал, что Дамиэль сломал ему плечо. Еще три хруста раздались, когда Дамиэль сломал Неро три ребра. Неро продолжал сражаться. Два ангела метались по комнате, мелькали кулаки и сыпались перья. Вопреки миру боли, в котором он должен был пребывать, Неро не сдерживался. Он схватил Дамиэля за ногу и ударил его головой о стену. Он потерял всякий контроль. Я видела его таким две недели назад в Потерянном Городе, когда он впервые за столетия вновь увидел своего отца. Та же зверская ярость поглотила его. Никаких мыслей, никакого контроля. Лишь инстинкт. Его отец был его спусковым крючком. У них за плечами была долгая история недоверия и ненависти. Как они только что напомнили мне, ангелы были вспыльчивыми собственниками. И пребывание рядом с двумя такими так близко не помогало настроению Неро. Особенно после того как полковник Файрсвифт, еще один ангел, выбесил его, пометив меня. Не то чтобы я оправдывала поведение Неро. Ему не существовало оправданий. Я уставилась на воюющих ангелов. Мне нужен душ и сон, а не это безумие. Неро рухнул на пол прямо передо мной. Дамиэль кинулся за ним. Я встала между ними. — Довольно, — рявкнула я, вкладывая в это слово как можно больше магии. — В мире достаточно врагов, чтобы с ними сражаться, нет нужды вредить друг другу. Вы должны поладить с этого момента, иначе это не сработает. Вы никогда не найдете Каденс. Слепая ярость в глазах Неро погасла при упоминании имени его матери. Он пришел в себя, так что я продолжила. — Она бы не хотела, чтобы вы двое дрались, — сказала я им. Кулаки Неро оставались сжатыми. — Держись от нее подальше, — зарычал он на отца. Найти Каденс без Дамиэля, наверное, возможно, но все было бы намного проще с еще одним ангелом на нашей стороне. Неро должен это понимать. — Так ты никогда не пройдешь испытания богов, — сказал его отец. — Тебе нужно больше контроля, когда это действительно важно. Когда на кону стоит все. Когда они разрывают тебя изнутри, забирают то, кем ты являешься, все, что у тебя есть, все, чем ты дорожишь. Неро, ты контролируешь себя, когда это неважно, но ты теряешь контроль, когда это действительно важно. Я говорил тебе это еще в детстве. Я боялась, что Дамиэль прав. Неро себя не контролировал. Если его отец мог вывести его из себя парой слов, я могла лишь вообразить себе, как легко боги могут его сломить.