Я усиленно старалась не думать о приближающихся испытаниях Неро, церемонии десятого уровня. Дамиэль сказал, что это не похоже ни на что из того, с чем он сталкивался ранее. — Ангельская магия так прочно зафиксирована в одном состоянии, — сказала мне полковник Старборн. — Темные ангелы знали, что они пытались заставить меня сделать то, чего раньше никто не делал, то, что почти точно невозможно. Они полностью ожидали, что я умру. Но у меня был баланс света и тьмы. Что это означало? — Зачем Темным Силам рисковать? — спросила я у нее. — Зачем проходить через все эти сложности с похищением ангела, чтобы ожидать ее смерти? — Их манило обещание идеального солдата, полагаю. Все мы в какой-то момент подвергаемся искушению, — ее взгляд задумчиво переместился вверх. — Вы? — удивленно переспросила я. Она настаивала, что слияние невозможно. И все же тоскливый взгляд ее глаз говорил, что она когда-то пыталась обрести эту силу. — Да, — сказала она напряженным от вины голосом. — До того, как темные ангелы заманили меня в Огненные Горы той ночью, я… пробовала свои силы. Как и говорили другие Драконы. — Я пыталась усилить стихийную силу замка — и для этого я экспериментировала с темной магией. Я думала, что если овладею всем спектром стихийной магии, от светлой до темной, то сумею сделать Замок Бури могущественным как никогда. И с этой силой мы могли бы изменить мир. — И вернуть дикие земли туда, где они находились до нашествия монстров, — сказала я. — Среди прочего, — она покачала головой. — Но ни один из моих экспериментов по усилению замка не принес результатов. И это к лучшему. Неправильное обращение со светлой и темной магией приведет лишь к катастрофе. Посмотри, что случилось со мной. Если бы я не полезла туда, ничего бы не случилось. По эту сторону стены никогда не появилось бы монстров. — Что вы… — я остановилась, увидев выражение нефильтрованной вины на ее лице. — Темные Силы не создавали монстров, которых мы обнаружили в Огненных Горах, не так ли? — Нет. — Вы их создали. — Да, я. Так увлекшись своими экспериментами, своим крестовым походом по овладению полным спектром магии, я создала монстров в глубинах Огненных Гор. Вот почему темным ангелам было так просто заманить меня в горы. Я и без того проводила там много времени. Я была помешана. Я тренировала монстров защищать мою мастерскую. Когда они произвели потомство с тем же идеальным балансом света и тьмы, я увидела в этом подтверждение своего успеха, а не предостережение остановиться. Я даже не подумала о последствиях того, что так много монстров будут жить по эту сторону стены. — Темные Силы узнали, чем вы занимаетесь, не так ли? — Когда ты тянешься к силам ада, ад тянется навстречу, — она попыталась сесть, содрогаясь от боли. Я опустила на нее руку. — Вы еще не исцелились. Вам повезло, что вы выжили. — Но я выжила, — ответила она. — Благодаря тебе. И Неро. И Харкеру. — Харкер встал на пути опасности ради вас. Тот щит темной магии мог его убить, — сказала я. — Он действительно заботится о вас. — Он всегда старается поступить правильно. Я выгнула брови. — Но иногда именно поэтому он совершает абсолютно неверные поступки. — Воистину, — согласилась она. — Отчасти это моя вина. Я научила его светлой магии, быть набожным и хорошим. Тогда я относилась к этому так серьезно. После того… — После того, что случилось с родителями Неро, — закончила я за нее. Полковник Старборн удивленно моргнула. — Неро рассказал, что вы были протеже его матери. — Да, была. Я винила темную магию в том, что случилось с Каденс. Я считала эту магию злом, думала, что долг — это самое важное в мире. Долг перед Легионом, перед богами. Я думала, что неверность Каденс привела к ее гибели. — Неверность? — Ну или точнее, ее верность Дамиэлю. Ее слепая любовь к нему. Они знали, что Легион придет за ним, что ее назначат охотиться за ним. Он ослушался их. — Как? — спросила я. — Экспериментируя с темной магией. Полковник Старборн сделала то же самое. Они попытаются убить ее, если узнают? Ее, похоже, это не волновало. Возможно, она понимала, что я не выдам ее секрет. — Дамиэль… отличался от нас, — сказала она. — У него была темная сторона. Каденс была такой светлой, такой чистой. Поэтому она получила имя Лайтбрингер[1], когда стала ангелом. Но ее всегда тянуло к тьме, к Дамиэлю. Я слышала, как вошел Неро. Я узнала его походку на слух. Он мог бы приглушить свои шаги. И тот факт, что он этого не сделал, был неслучаен. Он хотел, чтобы мы знали об его присутствии. Он давал полковнику Старборн возможность замолчать. Она продолжила говорить. — После исчезновения Каденс я цеплялась за свой долг, за свою верность Легиону. Эти вещи определяли меня долгие годы, прокладывая мне путь к превращению в ангела. И эти вещи я вложила в воспитание Харкера. Он выучил их назубок, — сказала она. — В то время я не осознавала, что свет не такой уж идеальный. — Что произошло? — спросила я. — Я увидела Каденс. Я обернулась, чтобы посмотреть на реакцию Неро. Он стоял крайне неподвижно и зловеще тихо. Он не переоделся после нашего путешествия к Морю Льда, и допрос темного ангела вовсе не исправлял его пугающего, покрытого кровью вида. Полковник Старборн посмотрела ему в глаза. — Я действительно виделась с ней, Неро. Проблеск облегчения мелькнул на его лице. Он наконец-то начинал верить, что его мать действительно жива. — Я не виделась с ней лично, — быстро поправилась она. — Я видела ее в своем сознании. Она воспользовалась нашей связью — и своей телепатической магией — чтобы связаться со мной. Я годами винила себя за то, что помогла ей и Дамиэлю сбежать. Я думала, что он предал и убил ее. Когда она заговорила со мной в тот день, она сказала, что Дамиэль ее не предавал. Во время побега им пришлось разделиться, и она обнаружила себя в новом чудесном месте. Месте, где могущественные магические создания защищают ее и других беглецов. — Стражи, — сказала я. — Так вы о них слышали. Я посмотрела на Неро. — Мы слышали это название, но не знаем, чем они занимаются или кто они такие. — Никто не знает. По крайней мере, никто здесь не знает, — ответила полковник Старборн. — Здесь? — Каденс сказала мне, что Стражи живут за пределами нашего измерения. Они говорят с нами через видения и сны. А иногда люди находят к ним дорогу. Или они находят сами, или их находят, или по чистой случайности. Стражи нашли Каденс в Западной Глуши. Она едва не умерла, ее травмы были крайне тяжелыми. Она только что сбежала из плена. Ее похититель искалечил ее крылья, чтобы держать ее в клетке, так что она не могла улететь. Ее похититель. Это был Рейвен, мужчина, который и до превращения в вампира был омерзителен. — Стражи забрали Каденс в свое измерение. Они исцелили ее, вытащили с границы смерти. С тех пор она находится с ними. — Дамиэль ищет ее, — сказала я. — Она знает. — Тогда почему она не ушла? — Я не знаю. — Я знаю, — пробормотал Неро, и его тон безошибочно демонстрировал неприязнь к отцу. — Когда я говорила с ней, я ощущала, что она хочет вернуться к нему, но не может, — сказала ему полковник Старборн. — Почему? — спросила я. Она покачала головой. — Я не знаю. — Ты можешь отвести нас к моей матери? — спросил ее Неро. — Нет. Она вне нашего измерения. Она может связаться со мной, но я не могу ее найти. По крайней мере, при нормальных обстоятельствах, — она прикусила губу, задумчиво подняв взгляд. — Когда я находилась в ловушке того темного кошмара и терпела пытки, я тянулась ко всем, кто мне дорог. Каденс, должно быть, услышала меня, потому что ответила на зов. Она сказала, что пошлет кого-то, чтобы вытащить меня оттуда. Я посмотрела на Неро. — Голос, который я услышала в своей голове в Огненных Горах, голос, который сказал мне, куда темные ангелы забрали полковника Старборн — должно быть, это твоя мать пыталась помочь нам спасти ее. — Это в духе Каденс, — сказала полковник Старборн. — Она всегда была такой доброй. — Если все это время она была жива, почему она не связалась со мной? — спросил Неро. Он выглядел таким юным, таким уязвимым, таким непохожим на его обычную жесткую и стойкую наружность. Когда я увидела уязвимость, выглянувшую из-под его брони, мне захотелось броситься к нему и крепко-крепко обнять.