Глава 38 Инга Просыпаюсь опять в слезах. Вчерашний день разбередил нервы. Появление на горизонте Каримова было словно удар под дых. Как туча в солнечный день. Да, встреча с Гореловым была бы сокрушительней, но, видимо, я все еще настолько нестабильна, что даже такие мелочи выбивают меня из колеи, лишают равновесия, и земля уходит из-под ног. Я и первое утро в этой квартире встречала в слезах. По дурости перед сном сказала: «На новом месте приснись жених невесте». И уже перед пробуждением мне приснился Димка, я и разревелась. А сегодня… Плакать я начала еще во сне. Да, вчера я не стала разговаривать с Даном. На немой вопрос Виктора просто помотала головой, и он увел меня оттуда. День померк, все вокруг стало тусклым, и я заторопилась домой. Нигде мне не скрыться. Надо набраться сил и на подобное не обращать внимания. Еще полтора месяца просидеть дома не вариант. Я смогу. Я справлюсь. Просто я была не готова, расслабилась, открылась. Еще рано. Нужно быть собраннее. Как я ни ругала себя, а мысли все равно возвращались к этой встрече. Воспоминания цеплялись одно за другое, как бесконечная цепь. Мы часто ругались на самом деле, особенно в первый месяц. В основном из-за пустяков. Димка вспыльчивый, да и я за словами особо не следила. – Я все равно не понимаю, – злится он. – Объясни мне, почему ты не хочешь, чтобы я помог тебе с жильем в приличном месте? В чем проблема? Твой район не самый безопасный. – Нормальный там район, – фыркаю я. – Бабки допоздна сидят во дворе, дети по вечерам спокойно гуляют. Там, конечно, такого забора, как у тебя, но он вроде и не нужен. – Заброшенная стройка рядом тебя вообще не смущает? – Прикинь нет, я просто там не хожу и все. Меня смущает, что тебе надо, чтоб всегда было по-твоему, – я уже начинаю заводиться. – Я, что, предлагаю тебе какую-то ненужную хрень? Неужели так плохо жить ближе к универу? Спать утром на час дольше? – Дим, я чувствую себя так свободной понимаешь? А если ты станешь платить за мою квартиру, я, получается, какая-то содержанка. Я понимаю, что ты к такому привык, но это не мое амплуа, – кто бы знал, как меня бесит его упертость. Мы месяц встречаемся, я еще понимаю, если бы мы были жених и невеста, и то: это как-то нездорово. Димка сверлит меня взглядом – И ко мне переезжать ты тоже отказываешься? Чем тебе не угодил мой дом? Нет, с ним как об стенку горох! – Я зарабатываю на свою квартиру. Мне родители уже не должны помогать так много. Ты хоть представляешь, какой это кайф – ни от кого не зависеть? Хотя куда тебе? У тебя было все сразу. И дом, и с учебой не надо париться из-за стипендии… – Вот, значит, как ты обо мне думаешь? – вскипает он, потому что я прошлась по всем его мозолям в солдатских сапогах. Димка из кожи вон лезет, чтобы обеспечить себе независимость от отца. Даже с этим домом… Там какая-то сложносочиненная штука была провернута с обменом большой квартиры, доставшейся Димке в наследство от прабабки по материнской линии, на долю отца в этом доме. Спохватываюсь, но уже поздно. Уже ткнула пальцем в самую болевую точку. – Я думаю, что в твоей ситуации ты на редкость адекватный, что удивительно, раньше мне казалось, что ты вообще отморозок. Но зачем отрицать очевидное? У тебя на старте была фора. Я не вижу в этом ничего плохого, но у меня другие принципы! Голос мой звучит примирительно, но Димка отворачивается. – Можно подумать я тащу тебя в какую-то лачугу! – цедит он сквозь зубы. – Дим, что толку от твоего дворца, если мы расстанемся, и я опять буду искать жилье? – С какого это хрена мы расстанемся? – взвивается он. – Я говорю гипотетически, это ведь не такой уж и нереальный вариант... Развернувшись ко мне, он наступает на меня. – Мне не нравятся твои гипотезы. Если ты уже сейчас собираешься расходиться, должен тебе сказать, что этого не будет! Ой, я его разозлила. Сильно. – Иди ко мне, моя хорошая, – манит он меня, поводя плечами. Смотрю на заострившиеся черты лица и плотно сжатые губы, и внутри у меня начинает подрагивать. Не от страха. Димка мне ничего не сделает. Ну как ничего… Кое-что я сегодня отхвачу. Во мне просыпается женский азарт, он непреодолимый. – Нет! – строптиво отвечаю я, изображая обиду, а сама потихоньку пячусь в сторону выхода из кухни. – Лучше сама подойди, – рычит Горелов грозно, но в глазах его появляется тот самый блеск, как у хищника при виде дичи. Он делает плавный шаг в мою сторону. Всего один, а у меня сердечко начинает колотиться в предвкушении. Как-то сразу бросаются в глаза и сильные руки, и узкая талия, и широкие плечи… Становится жарковато. – Не подходи, – хочу звучать дерзко, но мой в голосе прорезаются чертовские нотки «попробуй меня поймать». Дима приподнимает бровь в немом восхищении от моей бестолковости, и делает еще шаг ко мне. Я не выдерживаю и с писком драпаю с кухни. Мой забег изначально бесперспективен, ноги у Горелова длиннее и бегает он быстро. Пара минут, и я взята в плен, придавлена его телом на диване в гостиной. Парализуя мое сопротивление, он специально дышит мне в ухо. Мне так щекотно, что я рыпаться вообще не в состоянии. От хохота тело почти ватное. Я уже заикаюсь от смеха, а Дима не останавливается, его руки везде, и я начинаю просить пощады. – Перестань, – всхлипываю я, – так же и помереть можно! Он честно признается: – Не могу. Это сильнее меня. Так бы и тискал, но есть способ… – К-какой? – задыхаясь, спрашиваю я, готовая на все, потому что силы кончились. – Поцелуй меня, – жаркий шепот, настигший ухо, внезапно не щекотный, а будоражащий, и меня снова бросает в жар. И я тянусь к нему, зная, что гореть должны оба. Это правильно. Глава 39 Инга Мы всегда мирились одинаково. Говорят, надо проговаривать свои обиды и сомнения, но мы не умели. Единственным нашим способом нейтрализовать ссору было пропустить друг друга через себя. Я помню ту ссору. И скандал сошел сам собой на нет только в постели. Что это? Незрелость? Глупость? Гормоны? Отсутствие опыта? Может, мы были вместе слишком недолго, но потребность друг в друге мы демонстрировали лишь через страсть. Страсть, сжигающую и обращающую в пепел все: недопонимания, ревность, различия во взглядах. Наверно, так бывает только в двадцать лет. Вместо слов – поцелуи, вместо обещаний – объятья. Возможно, это неправильно, но нас все устраивало. Демон приучил меня к себе, к своим рукам и губам. Разбудил во мне женщину. Разжег во мне этот голод. И стоило ему меня поцеловать, голова отключалась.