– Шампанское, – прохрипел Ронн, водрузив передо мной на барную стойку полный бокал с такой силой, что искрящийся напиток выплеснулся через край. – Что? – туповато спросила я и медленно облизнула губы. Серьезно, облизнула, не вру! Внутренний голос аж дар речи потерял от такого моветона! Ну ладно бы облизнулась, если губы пересохли, бывает, хоть и не очень эстетично, но я ведь проделала это специально, размеренно, расчетливо, неприлично, да что там, откровенно развратно, не спуская с мужчины призывных глаз. – Регина… – выдохнул тот и, конечно, не заставил себя долго упрашивать. Его сильные жадные руки обвились вокруг меня, и я подивилась – зачем было так долго ждать? Во мне что-то словно взорвалось, заискрило, забурлило, и вместо крови по венам потекло пьянящее и дразнящее шампанское. Внутренний голос, правда, пытался донести до меня мысль, что алкоголя я даже не попробовала, а потому следствие явно опережает причину, и это как-то странновато, но тут Ронн страстно поцеловал меня, и все трезвые мысли разом улетучились, да и мысли вообще. Партнер поглощал мои губы, язык, все мое тело и все чувства, а я не только не сопротивлялась, а активно приветствовала это. Я не стонала, нет, я повизгивала, попискивала, хрипела, пофыркивала, а когда Ронн зарычал, одним стремительным мощным движением подхватывая меня под попку с барного стульчика, ответила таким же животным рыком, судорожно впиваясь ему в спину ногтями. Внутренний голос надрывно взывал к моему здравому смыслу, но шквал гормонов, накрывший меня от прикосновения наших обнаженных тел, полностью заглушил и сам внутренний голос, и то, к чему он взывал. Мы с Ронном метались по дому, сшибая все подряд на своем пути. В какой-то момент я стала воспринимать его не как Ронна Дарта, а просто как самца, достаточно сильного и выносливого, чтобы таскать меня на себе, удерживая одной рукой, и это при том, что я не висела на нем покорно, а подпрыгивала, дергалась и елозила изо всех сил. Я хотела его всего: такого обжигающего, огромного, мощного, что это вызывало у меня первобытный восторг. О, с ним можно не церемониться! И я, сладострастно лизнув его пару раз в шею, решительно сомкнула на ней зубы. Я его укусила! Укусила! И проделала это от души! Внутренний голос ахнул сдавленно и замолк, потрясенный упоением, с которым я попробовала на вкус солоноватую кровь, будоражащим ручейком зазмеившуюся по горячей коже. Ронн хрипло рыкнул, фыркнул и бросил меня на кровать в спальне. К этому моменту на мне из одежды остался только кокетливый комплектик кораллового цвета из кружевного бюстика и чуть менее прозрачных трусиков. Краем теплившегося сознания я отметила этот факт и вяло подивилась. Но меня поразило не то, как я шустро растеряла все прочие предметы туалета, а то, что каким-то чудом умудрилась сохранить эти. Неужели Ронн оказался джентльменом? Две мужские ладони прицельно легли на французское кружево, оказавшись настолько вместительными, что вобрали в себя всю мою весьма выразительную грудь. Зашипев, я выгнулась дугой, стремясь дотянуться до лица мужчины и захватить зубами его губу. Мои руки, словно лианы, оплелись вокруг его широкой спины, надежно связывая нас в одно целое, и тут… Прогремел оглушительный взрыв. Правда, только в моей отдельно взятой голове, но, поверьте, мне хватило. Кроме того, по всему телу разящей стрелой пронеслась такая острая, все затопляющая боль, что я не могла дышать. Вернее, вдохнуть-то я успела, а вот выдохнуть не могла. К чести Ронна, он моментально скатился с меня, тяжело дыша. – Что с тобой? – испуганно прохрипел он. Ответить я не могла: все мои усилия были направлены на то, чтобы задержать дыхание как можно дольше, оставляя грудную клетку неподвижной, а потом попытаться медленно, по чуть-чуть выдохнуть и при этом не окочуриться от ощущений в левом межреберье. – Регина? – Ронн побледнел. – Принести воды? Мне удалось выдохнуть, но вдохнуть снова я пока не решалась. «Н-да, – пробормотал вернувшийся внутренний голос, – это еще что за шутки? И с чего бы?» Испытанный фейерверк болезненных ощущений моментально выветрил из мозгов весь дурман, и в них все стало на свои места. – Быстро оденься, – тихо пробубнила я, так как говорить громче и четче была пока не в состоянии. – Что? – маятно переспросил Ронн, и я отлично понимала его замешательство, если не сказать полный ступор: быть так резко и жестоко вырванным из самого пламени страсти – это… тяжело. Как и остаться неудовлетворенным после такой многообещающей прелюдии. – Оденься! – приказала я и добавила коротко: – Брэд и Дилан идут. – Что? – Ронн с усилием провел пятерней по голове, видимо, в попытке вернуть туда приток крови. Что-то в этом плане ему удалось, так как на лице отразилось подобие мысли. – А! Они поймут. – Не Дилан, – криво усмехнулась я, точно зная, о чем говорю, потому как если голова моя уже пришла в норму, то дышать без боли в сердце я так и не смогла. – Быстро! – подтолкнула я Ронна. – И брось мне халат, он в шкафу! – Регина! – На Дарта-среднего было больно смотреть, и хотя я уже догадалась, что без магии в нашей почти состоявшейся случке не обошлось, но и сама где-то в глубине души (тут реанимированный внутренний голос ехидно вмешался, поправив, что скорее речь идет все-таки о глубинах тела) чувствовала такое тоскливое разочарование, что хоть волком вой. Ронн поднялся с колен, подхватил ухнувшие вниз джинсы и прошел к встроенному шкафу, отыскивая мне одежду. – Вот этот, с птичками! – распорядилась я. – Помоги мне сесть. Да не на постель! В кресло! Сердце вроде отпустило, и я смогла упаковать себя в китайский шелк, от пережитых потрясений то и дело путаясь в длинных рукавах. Громыхнула входная дверь, а за ней и разъяренный голос Дилана: – Регина!!! Мы с Ронном вздрогнули, переглянулись, как заговорщики, и квотербек одним точным броском отправил под кровать мои блузку и бриджи, до этого живописной кучкой возвышавшихся в центре спальни. – Мы здесь! – откликнулась я бодрым голосом, надеюсь, не слишком фальшивя. Брэд и Дилан выросли на пороге одновременно и столь стремительно, что я порадовалась, что у меня халатик на завязках, а не на пуговицах. С пуговками бы вовремя не управиться, это факт. – Что происходит? – глухо поинтересовался Дилан, делая угрожающий шаг к среднему брату, на котором были джинсы и почти одетая борцовка. Почти – это потому что Ронн уже продел в нее руки и теперь как раз натягивал на грудь. Я с некоторой печалью и даже досадой проследила, как скрывается за хлопковой тканью его великолепный, так и не доставшийся мне торс. Обычно футболист уступал авторитету Дилана, но сейчас был явно не тот момент. – Отвали, – хмуро сказал Ронн, и светлоглазый экс-гангстер моментально среагировал, ткнув кулаком ему в живот. Уверена, за бывшим квотербеком в ответ бы не заржавело, если бы не два события, происшедших одновременно: Брэд как-то очень ловко ввинтился между кузенами, а я заорала: – Всем успокоиться! Ору я, как оказалось, очень даже впечатляюще. С душой. По крайней мере, все три самца развернулись и выпучились на меня в изумлении. – Успокоились? – на тон ниже сказала я. – Дилан, пропусти его. – Куда это? – холодно осведомился Дарт-младший. – Умыться! – рявкнул Ронн и, оттеснив кузена мощным плечом (при взгляде на который вредный внутренний голос позволил себе издевательский, полный сожаления всхлип), скрылся в ванной. – Так что произошло? – Брэд подошел ближе. – Похоже, что провокация, – покаянно вздохнула я. Дилан насмешливо фыркнул, но под моим негодующим взором примолк. – Объясни, – попросил Брэд, выглядывая в гостиную и принюхиваясь. Я поплотнее запахнулась в халат, сплошь расшитый райскими птичками, с умилением потрогала тонкую работу и дорогую ткань. – Регина? – поторопил меня Дилан. «Нет, ну надо же, – возмутился внутренний голос, – они меня что, допрашивать будут?» Голос продолжал ворчать, когда я заговорила: – На подземной стоянке шопинг-центра к нам с Ронном подошла девушка, предложившая пробники духов «Желание». И он, и я нанесли эту жидкость на кожу… И, похоже, это не обычные духи… – С феромонами? – выдвинул умное предположение Брэд. – Скорее с наговором, – усмехнулась я. – Думаю, они были изготовлены специально, чтобы спровоцировать нас на… секс. – И как? – желчно осведомился Дилан. – Что? – не поняла я. – Спровоцировали? – Увы, – ответила я в его же тоне, – не успели. – Наше появление помешало? – Нет, взбесившиеся мозги и сердце, – резко ответила я. Не хватало еще оправдываться перед недавними убийцами! Лицо Дилана вмиг изменилось, и он обеспокоенно наклонился к креслу: – Регина, ты как? – Лучше, – честно сообщила я, в корне задавливая сильнейшее искушение мелодраматично застонать и в отместку немного его помучить. – Где духи? – Брэд был собран и деловит. – На кухне остались, – вспомнила я, напрягая извилины. – Не прикасайся к ним! Возьми сперва перчатки или пакет! Уф, ну вот все в норме. Я вынула себя из кресла и, красиво придерживая полы китайского халата, прошествовала на кухню, где Брэд, вооружившись хозяйственными перчатками, тщательно упаковывал флакончик с «желанием» в полиэтиленовый пакет. Честно скажу, увидев духи, такие маленькие и безобидные на вид, я содрогнулась, как-то очень живо представив, что было бы, если бы во время моих ароматических проб в доме находились все Первородные в полном составе. Или нужен еще один стимулятор? Типа того, что Ронну в физиономию прыснули? Внутренний голос ответа не подсказал, проворчал даже, что это не по его части. – Регина, у тебя пропущенные вызовы. – Дилан легонько тронул меня за шелковое плечо и подал мобильник. Я посмотрела на телефон в некотором трансе. Но совсем не потому, что в свете последних потрясений не узнала столь важный и обычный предмет современной жизни, а потому, что… с какой стати Дилан мой телефон проверяет?! Пока мы с внутренним голосом озадаченно переглядывались, Дарт-младший успел отойти, и справедливо возмущенный вопрос озвучки не получил. Я пролистнула входящие: один раз меня разыскивал сам Дилан, три – Анджей Сташек, и последний звонок был от полковника Березина. Недоумение, охватившее меня с того момента, как рядом материализовался Дилан с моим аппаратом в руке, выросло по экспоненте: нет, понятно, что я плевала на все телефонные трели, пока мы с Ронном находились в любовном угаре, если откровенно, я их даже не слышала, вполне логично также, что я срочно понадобилась Дилану: он наверняка что-то ощутил и забеспокоился, но… но оставшиеся-то двое разве не могли найти другого времени, чтобы позвонить?! Пять пропущенных вызовов за семнадцать минут! Пока внутренний голос возмущенно разорялся по этому поводу, я удобно устроилась за барной стойкой и даже выпила разлитое Ронном еще полчаса назад шампанское. В смысле один бокал. Внутренний голос тут же переориентировался со Сташека и Березина на меня и истерично заверещал – мол, мало мне было наркотического сексуального опьянения, так теперь еще и алкогольное понадобилось?! Но физическое разочарование, затаившееся напряженными точками на концах нервов, требовало если не выхода, то хотя бы успокоения, и я, подумав, пододвинула к себе и второй бокал, тот, что Ронн даже не пригубил. – Тот, кто создал эти духи, хотел нас поссорить, – задумчиво молвил Брэд, разглядывая винтажный флакончик в пакете. – Поссорить! В идеале – это чтобы все передрались, если не переубивали друг друга, и уж, конечно, разъединить навсегда! – Я приостановилась, перевела дыхание и продолжила с кривой улыбкой: – Хорошо, что у меня такой ограничитель встроен, чуть коньки не отбросила… Так ты тоже думаешь, что это «Желание» предназначалось именно нам, а не рядовому потребителю? – Да, я чувствую магию. – Брэд поплотнее завязал пакетик. – Элегантно сработано, – усмехнулась я. – Интересно, это все те же недруги или какие новые появились? Грустный вопрос повис в воздухе, поболтался, ни четкого ответа, ни предположений не получил и растворился в таинственной полутьме (это мы свет еще не зажгли). – Есть что пожевать? – вопросил Ронн, появляясь на кухне, пробежался взглядом, игнорируя Дилана, и прошлепал к барной стойке. Я потеснилась слегка застенчиво, и он занял соседний стул. – В холодильнике. Но надо готовить. А так только выпить. – Я глубокомысленно заглянула в ополовиненный бокал с шампанским. Ожидала, что Ронн скривится, но он философски пожал плечами и плеснул напитка в ту посуду, что я уже опустошила. – Я купил кое-что, – порадовал нас Брэд, – сейчас сделаю ужин.