— Как всегда, не так ли? — Возможно, и нет. Может быть, на этот раз я действую совершенно из других соображений. Ну, ради забавы, наконец. Велда вцепилась в ручки кресла. — Мне это совсем не нравится, Майк. — Многим тоже не по душе. Но они знают, что я не буду сидеть сложа руки и ждать, что же произойдет дальше. Они понимают, что им необходимо быть осторожнее, потому что я буду подкрадываться к ним все ближе и ближе. Они, несомненно, боятся, что я застигну их. Мы чувствуем друг друга. — Но ты же становишься для них мишенью? — Кошечка, поэтому я и соответственно действую. Если это единственный путь, чтобы выманить их из берлоги, я согласен стать мишенью. Мы надолго замолчали. — Майк, — услышал я, наконец, ее голос, — у меня есть для тебя новости. — Выкладывай. — Любой выстрел в этом деле будет сделан не тобой. Мышцы на моем лице напряглись. Велда достала конверт и протянула его мне. — Пат принес это сегодня утром. Он ничего не мог сделать на этот раз, так что не сердись на него. Я вскрыл конверт и вытащил оттуда листок бумаги. Текст был кратким, никаких двусмысленностей, все очень четко и ясно, все официальные штампы и подписи на месте. Это было сообщение о том, что я лишен права на хранение и ношение оружия, а государственная лицензия на производство частного детективного розыска временно аннулируется. Там не было ни слова о полном или частичном возвращении двухсот долларов, которые я уплатил за лицензию. Я засмеялся и сунул листок в конверт. — Они хотят усложнить мое положение. — Они хотят, чтобы ты вообще не вмешивался в это дело. Теперь ты обычный гражданин, и им ничего не стоит применить к тебе закон Салливана, если у тебя окажется оружие. — Это случалось и раньше. Помнишь? — Верно, — подтвердила Велда с безучастным лицом. — Но тогда они упустили из виду меня. Ведь и я имела лицензию и право на ношение оружия. Сейчас же они не забыли и об этом. — Ничего не скажешь — умные ребята. — Очень… — Велда закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. — Да, сейчас у нас гораздо хуже положение. — Не у нас, деточка, а у меня. — У нас! — Послушай… Глаза ее ярко блеснули. — Кому ты принадлежишь, Майк? — Скажи мне кому? Она ничего не ответила, уставившись на меня широко раскрытыми глазами, и губы ее дрогнули. — Успокойся, детка, — ласково сказал я. — Ответ ты и так знаешь. И если тебе дорога моя голова, то лучше отойди на время в сторонку. — Я взял кольт и высыпал патроны на ладонь. — Твой Майк еще в форме, не так ли? — Так, — засмеялась она. — Я знаю, у тебя хватит сил выбить зубы, чтобы добиться достижения цели. По крайней мере я нисколько не сомневаюсь, что ты будешь действовать в своем стиле. — Точно. — Только будь осторожен. — Не бойся, я пойду другим путем. Теперь каждый захочет остановить меня, и сейчас самое главное, что они боятся, что я испорчу им всю игру. Ведь это уже случалось раньше, так пусть снова повторится. — Только не надо быть чересчур жестоким, Майк, ладно? Семь лет — это долгий срок, чтобы ждать парня, — улыбнулась Велда. — Хорошо. — С чего начнем, Майк? Я положил все патроны в пепельницу. Они лежали там, блестящие и страшные, но совершенно беспомощные без матери, которая должна была бы выпустить их в свет. — Берта Торн, — сказал я. — С нее мы и начнем. Мне необходимо иметь отчеты больницы. Я хочу знать ее биографию и всех тех, с кем она была связана. Но это, Велда, твоя работа. — А ты? — Карл Эвелла… Он ведь где-то ходит, вот им я и займусь.. — Но он совсем не так прост, — заметила Велда. — Никто не прост. — Но особенно Эвелла. Он — организатор. Пока ты лежал в больнице, я встречалась с несколькими людьми, у которых были крохи информации об этом страшном человеке. — Дальше… — Информации слишком мало, но в ней все же есть кое-что интересное. — Например? — Мафия, — натянуто улыбнулась она. Я неожиданно ощутил липкий пот и страх, который растекся по всему телу от кончиков пальцев ног до корней волос. Слова застряли у меня в горле, но я все же сумел прохрипеть: — Откудс! им это известно? — Наверняка они этого не знают. Лишь подозревают, вот и все. Именно это и заинтересовало ФБР. — Еще бы им не заинтересоваться. Они рады влезть в это дело, и поэтому ничего удивительного, что меня решили выкинуть из игры. — Но ведь ты можешь поднять большой шум. — Шум может подняться и из-за них тоже. Велда передернула плечами. — Вот. значит, в чем дело, — произнес я. — Они, видимо, решили, что я замешан в этом деле, но прямо заявить об этом не осмелились. Они задали мне массу вопросов, вероятно, надеясь, что я проболтаюсь. И они этого не скажут, пока не наступит день смерти этих парней, а может, и мой. — Задумчиво покачав головой, я прибавил: — В такой аргумент, как невиновность, они не верят. — Может быть, это и неплохо, — четко произнесла Велда. — Какой странный и страшный мир, Манъ. Чистейшая невиновность не много стоит в наши дни. Всегда находится такое, что человек пытается скрыть. Если убийцу повесят несправедливо, то кто совершил несправедливость? — Ты заговорила как-то по-новому, детка. — Учусь у тебя. — Тогда покончим с этим разговором. Велда достала сигарету и закурила. В ее движениях было что-то детское и в то же время грациозное, и я от души любовался ею. — Теперь невиновные частенько расплачиваются наравне с виновными, — продолжала она свою мысль. — Ты, Майк, будешь наживкой, которую они хотят использовать для своих целей. — В конце концов, польза от этого будет только людям. — Да, — ухмыльнулась Велда, — но это не так уж и плохо, Майк. Они украли твой прием. Ведь раньше ты частенько пользовался наживкой. Я начал перебирать патроны, лежащие в пепельнице. Она молча наблюдала за мной. Затем встала и, не произнеся ни слова, ушла. Я не заметил ее ухода. Все мои мысли были о том, как хорошо было бы работать, будучи невидимкой. Впрочем, можно работать и в открытую, но только тогда, когда- в руке зажат кольт 45-го калибра. Я думал о мафии, о страхе, который она внушала, и о том, как она смеется над нашими законами. Велда не обиделась на меня. Она знала, что когда я погружаюсь в мысли, то никто и ничто вокруг меня не существует. Глава 5