— Увидите, ваша светлость. О вашем возвращении во дворец позаботятся. Это все, что я могу сказать. Демос повернулся к слугам и заговорил по-эннийски: — Ждите меня в покоях. Если я не вернусь до заката, сообщите канцлеру. И поблагодарите повара за пирог. Было вкусно. — Берегите себя, господин, — тихо проговорила Лахель. Ихраз молча кивнул. Деватон вежливо улыбнулся дознавателю: — Не вижу смысла медлить. На площади прямо возле дворцовых ворот их ожидал экипаж, запряженный четверкой лошадей. Никаких опознавательных знаков, никакой символики — Ладарий явно не желал привлекать лишнего внимания. «Нельзя сказать, что это обнадеживает». Один из братьев-протекторов открыл двери и пропустил дознавателя с Демосом, а затем сел сам. Второй конвоир занял место на козлах. Ни окон, ни подушек, смягчающих отдачу от ударов на кочках, в экипаже не предусматривалось. Хуже всего — эта коробка на колесах нещадно тряслась, и Демос то и дело норовил соскользнуть с гладкой деревянной скамьи. «Вероятно, все эти меры приняты для того, чтобы узник не запомнил дорогу, а в пути думал лишь о тщетности бытия и собственных прегрешениях». Брат Ласий хранил безмолвие, да и обстановка не располагала к ведению светских бесед. О направлении Демос мог судить, лишь исходя из неровностей дороги. Его везли на западный берег, много раз сворачивали, но большего он определить не смог. Наконец, колдобины участились, лошади сбавили шаг, а еще через некоторое время экипаж остановился. Первым ловко спрыгнул брат-протектор, следом за ним вышел Ласий, последним неуклюже вывалился Демос. Повозки он невзлюбил еще и по причине того, что боль в ноге не позволяла ему выходить из них с полагающимся его статусу изяществом. Но после сегодняшнего путешествия, вдобавок ко всему прочему болел отбитый на кочках зад. — Следуйте за мной, — коротко бросил монах. Деватон едва успел оглядеться. Неприметное трехэтажное каменное здание, каких в Миссолене были сотни, захламленный задний двор. Демос поискал глазами шпиль Великого Святилища, но не успел определить, в какой части света оно находилось: брат-протектор мягко, но настойчиво подтолкнул его к скромной деревянной двери. «Вот так бесславно я и сгину в подвалах неизвестного дома. Лахель, возможно, будет скучать. Если повезет, даже мать уронит скупую слезу. Быть может, опечалится Ирвинг. И только сотни врагов и тысячи тысяч неизвестных мне душ вздохнут с облегчением — горелое чудовище сгинуло!» Внутри царил мрак и веяло прохладой от камней, однако конвоиры чувствовали себя здесь совершенно свободно. Некоторое время они петляли по узким коридорам и затем вышли к лестнице, уходившей наверх. «Не в подвал, что уже радует. Есть вероятность, что сегодня меня не убьют». Следуя друг за другом, они поднялись на второй этаж. Убранство помещений оказалось скромным: простая побелка на стенах, шероховатый деревянный пол, примитивные медные канделябры и подсвечники. Ласий кивнул братьям-протекторам и, постучав в одну из дверей, вошел внутрь. Через несколько мгновений он вернулся и обратился к Демосу: — Вы безоружны? — Разве что могу попытаться ткнуть в кого-нибудь тростью, — шутливо ответил казначей. — Позволите? — Как можно сопротивляться вашему обаянию? Дознаватель пропустил сарказм мимо ушей и внимательно осмотрел трость. Не обнаружив ничего подозрительного, он вернул ее владельцу. — Вас ожидают. — Рад знакомству, брат Ласий, — криво улыбнулся Демос и толкнул дверь. «Век бы тебя не видеть». Просторная комната повторяла убранство всего дома: окна без занавесок и модных витражей, крашеные стены, плохо подогнанные друг к другу половицы. Спиной к свету за большим деревянным столом, заваленным кипой свитков и книг, на жестком стуле восседал сам Великий наставник Ладарий. — Приветствую, лорд Демос, — чарующе улыбнулся церковник, оторвавшись от чтения. — Надеюсь, мои помощники не сильно вас напугали? «Каков шутник!» Деватон подошел и, превозмогая боль в ноге, опустился на колени, целуя серебряный диск наставника. Ладарий был уже немолод, но сохранял живость движений. Светло-зеленые глаза лучились обманчивой мягкостью, тонкие черты лица выдавали аристократическое происхождение. Великий наставник имел привычку бриться, но волосы не стриг — длинные седеющие пряди струились ниже плеч. — Встреча с братом Ласием добавила остроты сегодняшнему дню, — признался Демос. — Я не привык к визитам дознавателей из Коллегии, ваше святейшество. — Прошу простить за причиненные неудобства, — Ладарий жестом предложил Демосу стул. — Однако дело требует секретности. «Очередная тайна? Прекрасно! Когда же, наконец, моя спина сломается под их тяжестью?» Деватон усадил побитый зад на холодный стул. — Я весь внимание, ваше святейшество. Не знал, что вы, оказывается, аскет. — Вас смутила обстановка? — Великий наставник обвел рукой кабинет. — Это не основная резиденция, как вы понимаете. Порой хочется отвлечься от великолепия, подобающего занимаемому мною посту. Часто оно лишь мешает. «Или спрятаться от лишних глаз и ушей». — Понимаю, — улыбнулся казначей. — И все же с чем связана такая спешка? — Я пригласил вас с целью обсудить вопрос престолонаследия, поднятый лордом Грегором на заседании Малого совета. Коллегия еще не готова обсуждать это дело публично. Демос заерзал на стуле, пытаясь устроиться поудобнее. Сидение впивалось в тазовые кости похлеще скамейки экипажа. В конечном итоге Деватон оставил эти попытки и просто закинул ногу на ногу. — Вы что-то выяснили? — И да и нет, — Ладарий развернул один из лежавших на столе свитков и пробежался глазами по тексту. — В отчете Коллегии дознавателей, под ответственность которой я поручил изучение данного вопроса, говорится, что история государства не знает случаев, когда корона империи наследовалась потомком по женской линии. — Общеизвестный факт. И его можно трактовать двояко. — Вот именно, лорд Демос. Умников, способных извратить выводы расследования в свою пользу, найдется в избытке. «Если бы я не уничтожил завещание Маргия, прецедент был бы создан. Но ненадолго, полагаю. Империя слишком сильно придерживается традиций, и супруга императора едва ли просидела бы на троне дольше, чем пьяница воздерживается от попойки. Никто не согласится отдать корону чужестранке». — Как же я могу помочь делу? — спросил Демос. Великий наставник передал свиток Деватону. — Признаться, меня впечатлила ваша реакция на заявление лорда Волдхарда во время заседания Совета, — сказал церковник. — Пожалуй, вы единственный повели себя достойно и попытались разобраться в ситуации. — Закон есть закон, — пожал плечами Демос. — Какой в нем смысл, если он не соблюдается аристократией? — Радует, что мы с вами думаем в одном направлении. Именно поэтому сейчас вы единственный из мирян, с кем я готов обсуждать сложившуюся ситуацию. Об этом не знает даже Верховный юстициар. «Шаст не у дел? Интересно». Демос скрестил руки на груди и посмотрел в окно. — Не уверен, что могу взять на себя ответственность выносить какие-либо суждения, — сказал он. — Груз обязанностей, взваленный на мои плечи членами Совета, угрожает меня раздавить. Ладарий мягко улыбнулся. — Похвальная скромность. Разумеется, я не стану требовать от вас участия в процессе, лишь довожу до сведения факты. Исходя из полученной информации, у Коллегии сейчас три пути. Первый вариант — оповестить Малый совет об итогах расследования и оставить закон о престолонаследии нетронутым. Только потомки по мужской линии. Это устроит большинство, кроме Волдхарда. — Однако этот факт можно развернуть и в другом направлении. Заручившись поддержкой Эклузума, Совет может издать указ о праве наследования короны мужчинами-родственниками императора и по женской линии. — Тогда лорд Грегор получит желаемое, кандидатов на корону станет двое, а империю ожидают хаос и раскол, ведь далеко не все готовы доверить правление незнакомцу. Мы почти ничего не знаем о лорде Грегоре. Волдхарды — уважаемый род, но Хайлигланд — не империя. В отличие от Бельтеры. «Нет, нет и еще раз нет! Не втягивай меня в это, умоляю!» — Сделаю вид, что не понял намека и вернусь к сути, — Демос снова заерзал на стуле, проклиная поездку. — Какое решение вы бы ни вынесли, обязательно найдутся недовольные персоны, с чьим мнением нельзя не считаться. Понимаю ваше замешательство, ибо ни при каком раскладе ситуация не сулит народу покоя. Однако вы упоминали и о третьем варианте. Ладарий кивнул: — Мне он кажется наиболее приемлемым. Мы просто будем тянуть время. — Возможно ли позволить подобное в сложившихся обстоятельствах? — Волдхард молод и горяч. Однако существует вероятность, что у него хватит благоразумия отказаться от притязаний, когда он поймет, что процесс затягивается. А тянуть его можно бесконечно долго: одно распоряжение проверить все церковные книги в империи может повлечь за собой годы формальных разбирательств. За это время может найтись множество иных вопросов, требующих внимания герцога Хайлигландского. Например, очередная война с рундами. — Лорд Грегор не показался мне человеком, склонным к терпению и рассудительности, — покачал головой Демос. — Боюсь он может принять опрометчивое решение. — Время имеет свойство успокаивать даже самый буйный нрав. Поверьте, ваша светлость, оно ломало и более упрямых. — Говорят, молодой Волдхард характером пошел в отца, а лорд Рольф не славился сговорчивостью. — О да, — улыбнулся воспоминаниям Ладарий. — Его бескомпромиссный подход обеспечил спокойствие на границе с Рундкаром в течение весьма продолжительного срока. Посвяти его сын себя тому же, ситуация разрешилась бы сама собой. Наивыгоднейшим образом для империи, смею предполагать. Казначей тяжело вздохнул. — Едва ли мы можем рассчитывать на подобное везение. Я бы не рекомендовал вам затягивать с объявлением итогов расследования. Кто знает, на что способен потерявший терпение правитель Хайлигланда?