— Я сделаю все, что вы пожелаете, Эстель, — сказал он очень тихо, — только не отказывайте мне сейчас! — Я..., — она закусила задрожавшие губы. Образ Эдуара встал перед ней, как живой, и глаза наполнились слезами, — я желаю, чтобы вы поцеловали меня. Эстель чувствовала, что снова предала Эдуара. Чувствовала, что изменила ему, и что сейчас Господь пошлет все кары небесные, чтобы наказать ее! Она изменила не только ему, она изменила себе, своей любви. Все тело ее сотрясала мелкая дрожь. Симон нравился ей, он заслужил ее уважение, ее дружбу, но она не могла любить его... Сердце ее было навсегда отдано другому человеку. Это нечестно, любить одного, а целовать другого... Повисло молчание. Симон поднялся, все еще не веря своему счастью. Щеки его вспыхнули, как у юноши. Он шагнул к ней, чувствуя, как она глубже вжимается в камень. Рука его сжала ее руку, и он поднес ее к губам, смотря Эстель в глаза. — Вы не раскаетесь в своем решении? — спросил он. Она помотала головой. Губы ее дрогнули, а по щекам потекли слезы. — Не плачьте по нему, Эстель, — прошептал он, — он этого не достоин. Губы его коснулись ее губ, и Эстель вдруг поняла, что небо не упало на землю. Вокруг стоял тот же летний погожий денек, и ветер немного развевал флаги на башнях. Она положила руки ему на плечи, и сама поцеловала его, уже не сдерживая ни слез, ни эмоций. — Симон, — прошептала она, немного отстраняясь, — я плачу не по нему. Я плачу потому, что... — она замолчала, потом подняла глаза, — я согласна стать вашей женой. Симон уткнулся лицом в ее волосы, боясь, что и сам разрыдается. Любовь, ревность, страсть, нежность сплелись в его сердце, заставляя дрожать его губы, когда они искали ее красные уста. — Эстель, вы не представляете, как безумно я люблю вас. — прошептал он, накрывая ее мягкие губы своими, — вы мой ангел. ... — Что ты сделала? — Матильда стояла перед ней, не веря своим ушам. — Я согласилась выйти замуж за Симона де Шатильона, — Эстель отвернулась к окну. — Ты? Замуж? Ты сошла с ума? — Матильда бросилась к ней и развернула ее к себе, — ты в своем уме, Эстель? — Симон уехал готовить свадьбу, — Эстель смотрела на подругу с каким-то странным торжеством. — И когда же свадьба? — Перед великим постом, — она усмехнулась, — так будет лучше для всех. — Ты же любишь совсем другого! — Но ты сама говоришь, что любовь и брак вещи не совместимые. Я очень хорошо отношусь к Симону. Думаю, что смогу стать ему хорошей женой. — Боже мой, — Матильда вцепилась пальцами в волосы, — Боже мой! Эстель прошлась по комнате. — В конце концов я решила выйти замуж. Так почему бы не за него? — А как же твоя свобода? — спросила Матильда тихо, — как же свобода поступать по своему усмотрению? Эстель помолчала. — Не знаю, — наконец сказала она, — я так решила. Матильда села на сундук у окна, потом вскочила и подошла к Эстель. — Ты делаешь это из-за Эдуара, да? Эстель отвернулась: — Нет. Конечно же нет. Какое мне дело до этого человека? — Такое, что ты готова выйти за нелюбимого ему на зло! Щеки Эстель вспыхнули. — Матильда, — она подбирала слова, не желая обидеть ее, — я прошу тебя ничего больше не говорить. Мое решение не может быть изменено. Глава 4