Медленно проглатываю слюну и не верю собственным ушам. Макар сейчас более чем прозрачно намекнул, что знает о моих планах. Эля всё рассказала. Больше некому. Хотя клялась, что всё это останется только между нами. Похоже, я вообще никому здесь не могу доверять. Глава 10 — Я всё еще на твоей стороне, Айя! — слышу взволнованный голос Эли. — То, что учудил мой братец я никогда не смогу оправдать. Да и не захочу. — Раз так, то почему ты ему всё рассказала? Разве я тебя просила об этом? Я стараюсь говорить спокойно, чтобы не разбудить Лику. Она сегодня всё утро очень капризничала. Никак не могла успокоить. Думала, что сама вот-вот разревусь от беспомощности, но на помощь пришла Лариса. В который раз я положительно удивилась ее безукоризненному профессионализму. Лика через некоторое время успокоилась, а я почувствовала себя еще хуже. Никудышная я мать, раз в одиночку не могу справиться с собственным ребенком. Но Лариса и меня успокоила, сказав, что это нормально — что-то не знать и не уметь. Всё приходит с опытом. Днем из-за туч выглянуло солнце и я, немного приободрившись, отправилась с Ликой на прогулку. Свежий воздух благотворно влияет на нас обеих и необъяснимым образом вселяет в меня надежду, что я со всем справлюсь. В сумке, помимо специальных детский влажных салфеток, бутылочки и прочих необходимых для ребенка вещей, которые могут понадобиться во время прогулки, я в последний момент прихватила с собой еще и электронную книгу. У меня там хранилось несколько справочников, посвященных флористике. Идея с открытием цветочного бутика так и засела в моем сознании и никуда не собиралась оттуда уходить. Кто знает, может, я и на это смогу в конечном итоге решиться? Смогу открыть свой собственный бутик? Но едва я успела вкатить коляску на территорию парка, как тут же ожил мой смарт. Когда увидела, что звонит Эля, хотела проигнорировать ее. А затем всё-таки решилась рискнуть и послушать, что она скажет. — Потому что я волнуюсь! — всё еще, охваченная эмоциями, отвечает Эля. — У вас маленький ребенок! Если уж и примите решение жить раздельно, то хотя бы перед этим поговорите друг с другом. Я не защищаю Макара, но… Вы всегда были такой красивой и счастливой парой. Может, еще не всё потеряно, а? Может, ты зря так категорично настроена? — Я доверилась тебе, Эль, — шепчу и крепче стискиваю ручку коляски. — Знаю, — тянет она. — Знаю, моя хорошая. И если вы разведетесь, я всё равно буду с тобой общаться и нянчиться с племяшкой. Просто, считаю, что все эти шпионские игры вам ни к чему. — Ты же сама сначала согласилась помочь мне с арендой жилья. — Да, пока не позвонил Макар. Я поняла, что он ничего не знает про твою авантюру, ну и проговорилась. Не глупи, Ай. Пожалуйста. Подумай о ребенке. Вдруг потом пожалеешь о своем поступке? — Именно потому, что думаю про Лику я всё еще нахожусь под одной крышей с Макаром, — зло бросаю и тут же завершаю звонок. Не припомню, чтобы хоть когда-то по-настоящему ссорилась с Элей. Мы сразу сдружились, хотя в самом начале я отнеслась к этому с подозрением. Как-то странно выглядело такое рвение Эли стать моей подругой. Потом уже спустя некоторое время я поняла, что она просто такой человек. Открытый. Эмоциональный. Она не умеет долго сердиться и обижаться. Мне стыдно за свой резкий ответ. Но ведь и я не железная. Макар наломал дров, а мудрой, терпеливой и рассудительной должна быть только я. И ради чего? Чтобы в будущем снова узнать о том, что мой муж не удержался и оказался в постели с другой? Или чтобы всю жизнь провести в подозрениях? Все эти мысли заставляют меня ёжиться. Проверяю как Лика. Она всё еще тихонько спит. Продолжаю неспешную прогулку. Стараюсь насладиться солнцем. Погода в этом году просто непредсказуемая: то лютый холод, то такое тепло, будто уже апрель. Стараюсь не думать о плохом, но разговор с Элей всё равно оставил неприятный осадок на душе. Желание погрузиться хотя бы на пятнадцать минут пока Лика спит во все тонкости флористики нет. — Айя Эдуардовна? — слышу оклик у себя за спиной. Оборачиваюсь. Присматриваюсь и пытаюсь вспомнить, где я могла видеть эту женщину. Она семенит ко мне, придерживая узел красивого тонкого шарфа на груди. Стук каблуков унимается, когда женщина останавливается напротив меня. — Смотрю, вы не вы. Я быстро вспоминаю, кто это и чувствую неприятные мурашки под лопатками. В офисе Макара я бывала не часто. А с наступлением беременности и не до этого совсем стало. Да и сам Макар не очень любит смешивать работу и личную жизнь. Во всяком случае так было раньше. Но пару раз я к нему всё же заезжала просто, чтобы поздороваться и передать горячий обед. Все эти пару раз я виделась с секретарем-референтом Макара. София. Она на пару лет старше меня. Высокая брюнетка с большими карими глазами. Дома мы с Макаром тоже изредка обсуждали его работу, но Софию он иногда хвалил за ответственность и пунктуальность. Я никогда не заостряла на этом внимания. То, что София помнит мое имя-отчество, удивляет. Но не очень приятно. Не знаю почему. — Я, — отвечаю. — София. Помните меня? — уточняет она с улыбкой. Таких женщин как София сложно назвать красавицами, но есть в ней нечто такое, что невольно притягивает взгляд. Может, дело в гордой осанке? Безукоризненной улыбке? Или кокетливых ямочках на щеках? Может, во всём и сразу? — Помню. — Раз уж возникла такая неожиданная возможность, — выдыхает София и поправляет красивый узел на своем шарфе, — скажу, как есть. Я люблю вашего мужа, Айя Эдуардовна. Глава 11 Смотрю на Софию. Кажется, и не моргаю толком. Наверное, если бы захотела сейчас сделать шаг, вряд ли получилось. Перед глазами мгновенно возникают те гадкие фотографии. Как бы я ни пыталась их забыть, а память всё бережно сохранила и теперь услужливо выталкивает на поверхность. Та девушка и София — это один и тот же человек. Теперь понятно, почему я сразу ее не узнала. Не так часто встречалась лицом к лицу с секретарём Макара. — Что? — вылетает из меня, скорей, неосознанно, потому что я отчетливо услышала сказанное. Уточнение не требуется. — Я люблю вашего мужа, — повторяет София. — Мы цивилизованные люди, и я подумала, что нужно поговорить о том, что случилось. — Странно, но Макар со мной эту тему обсуждать не хочет, — ненормально спокойным голосом отвечаю. Это всё из-за шока. — Он просто вас жалеет. Сложная беременность. Недоношенный ребенок. Но так больше продолжаться не может. Отпустите его уже, наконец. Мне казалось, что после всего, о чем я узнала, больней быть просто не может. Физически невозможно. Но я ошиблась. В который раз? В сотый? — Я его и не держу, — отвечаю и слышу, что мой голос начинает дрожать. Только не это. — Держите. Ребенком держите. Так нельзя, Айя Эдуардовна. — А спать с женатым мужчиной можно, так получается? — смотрю на Софию и чувствую, как слезы начинают медленно подкатывать к горлу. Нет. Не стану плакать. — Это жизнь. Так бывает. Он не будет с вами счастлив. Я знаю, о чем говорю. Как она может хоть что-то знать? Это я была с Макаром в те времена, когда он был, по сути, никем и вкалывал за троих. Я была рядом и в период его неудач, и его триумфа. Думала, что этого окажется достаточно для наших отношений. Думала, что Макар оценит мою поддержку, мое терпение. Но, видимо, в наших отношениях ценила и любила только я. — Это он тебя прислал ко мне? — Нет. Макар и не позволил бы. Он хочет быть счастлив, но чувство долга и ответственности не позволяют. Подумайте о нем, о себе и о ребенке. Я не буду препятствовать встречам Макара и его дочери. Он будет платить алименты, только отпустите его. — Пошла вон, — шиплю.