— Куда у них вылазка, Тамми? Пожалуйста, вспомни! — Это в Огасте! Марти в Огасте. Если нужно, у меня где-то есть контактный номер. — Нужно! — Так, погоди… Ага, вот он. Тамми диктует номер. — Спасибо, Тамми. Я сейчас же позвоню Марти. — Стой, а что у тебя за срочное дело? — Ой, ничего серьезного, просто крыша протекает. Так, пустяки. Спасибо огромное! Рейчел отсоединяется и тотчас набирает номер, который дала Тамми. — Отель «Гленигл-Огаста»! — говорит администратор. — Здравствуйте, мне нужен Марти О’Нил. Я… я его жена, но не помню, в каком номере он остановился. — Хмм, сейчас посмотрим… В семьдесят четвертом. Я соединю вас. Администратор соединяет Рейчел с номером Марти, но его нет на месте. Рейчел перезванивает на ресепшен и оставляет сообщение: пусть Марти свяжется с ней сразу, как вернется. Рейчел обрывает вызов и снова садится на пол. Она шокирована, оглушена, потрясена до глубины души. На свете столько злодеев с огромным кармическим дисбалансом, почему же такое случилось с ней, особенно после всех испытаний, которые ей выпали за последнюю пару лет?! А бедная Кайли — только ребенок, она… Звонит лежащий рядом сотовый. Рейчел берет его и смотрит на определитель номера. «Неизвестный абонент». Ох, только не это! — Бывшему мужу звонишь? — осведомляется измененный голос. — Сейчас это впрямь тебе нужно? Ты доверяешь ему? Ты доверишь ему свою жизнь и жизнь дочери? Доверить придется, потому что, если муж проболтается, Кайли погибнет и, боюсь, нам придется убить и тебя. Цепь себя защищает. Подумай об этом прежде, чем звонить снова. — Простите! Я… Я не дозвонилась ему. Я сообщение оставила. Просто… я не уверена… не уверена, что справлюсь одна. Я… — Чуть позже ты можешь получить разрешение обращаться за помощью. Мы объясним, как выходить с нами на связь и просить разрешение. А пока, если не хочешь неприятностей, ни с кем не разговаривай. Достань деньги, начни подбирать объект. Рейчел, ты справишься. Ты очень грамотно отделалась от того патрульного на дороге. Да-да, мы видели. Мы будем внимательно следить за тобой до самого конца операции. А теперь за работу! — велит голос. — Я не могу, — лепечет Рейчел. Голос в трубке вздыхает: — Мы не выбираем людей, которым требуется постоянный инструктаж. Это слишком утомительно. Мы выбираем инициативных. Самостоятельных. Таких, как ты, Рейчел. Теперь вставай с гребаного пола и за дело! Рейчел в ужасе смотрит на телефон. Цепь следит за ней! Этим людям известно, кому она звонит, известно все, чем она занимается. Рейчел отпихивает телефон, поднимается и ковыляет в ванную, словно с места ДТП. Она включает воду и споласкивает лицо. Зеркал в доме нет нигде, за исключением комнаты Кайли. Рейчел избавилась от них, чтобы не видеть ужаса выпадающих волос. Разумеется, никто из родных не позволял ей думать, что она может умереть. Ее мать, профессиональная медсестра, с самого начала объяснила: это излечимая стадия рака молочной железы второй-А степени, которая хорошо поддается инвазивному прецизионному хирургическому вмешательству в комплексе с радиотерапией и химиотерапией. Но первые несколько недель Рейчел смотрела в зеркало ванной и видела хиреющую, тающую, чахнущую себя. Избавление от зеркал стало важным шагом в выздоровлении. Нет зеркал — не нужно пугаться бледного скелета-паука, каким она становилась в страшные дни химиотерапии. По сути, выздоровление Рейчел чудом не назовешь: выживаемость при степени 2А составляет девяносто процентов, но ведь всегда есть шанс попасть в те десять процентов, верно? Рейчел выключает воду. Хорошо, что в ванной нет чертова зеркала, потому что зеркальная Рейчел смотрела бы на нее мертвыми обвиняющими глазами. Отпустить тринадцатилетнюю девочку на остановку одну? Случилось бы такое, если бы Кайли жила с Марти? «Нет, не случилось бы. Только не под его присмотром. А под твоим случилось. Потому что ты никчемушка, Рейчел, признай это. Цепь ошибается на твой счет. Жестоко ошибается! В тридцать пять приступаешь к первой настоящей работе? Чем же ты занималась столько времени?! Столько возможностей упустила! В Корпусе мира служила? Кто присоединяется к Корпусу мира? Никто! После Гватемалы сколько лет вместе с Марти бездельничала? Пошла работать после того, как он наконец решил поступить на юридический? Ты же просто врала, прикидывалась! На деле ты просто никчемушка, и теперь твою бедную дочь затянуло в твою никчемную паутину». Рейчел тычет пальцем туда, где висело зеркало. «Сучка тупая! Жаль, ты не сдохла! Жаль, не попала в десять процентов невыживших!» Рейчел закрывает глаза, считает от десяти до нуля, открывает глаза. Бежит в спальню и переодевается в белую блузку с черной юбкой, которые купила для преподавания. Надевает приличную кожанку, приличные туфли на каблуках, поправляет волосы и находит сумку-почтальонку. Берет свои финансовые документы, ноутбук и трудовой договор с муниципальным колледжем Ньюберипорта. Достает сигаретную заначку Марти для экзамена на статус адвоката и запаянный пакет с НЗ. Бежит в кухню, поскальзывается и едва не разбивает лицо о вытяжку. Выпрямляется, хватает сотовый и мчится из дома к машине. 7 Четверг, 09:26 Первый национальный банк на Стейт-стрит в центре Ньюберипорта открывается в половине десятого. Рейчел меряет шагами тротуар перед входом в банк и затягивается «Мальборо». На Стейт-стрит ни души, за исключением бледного как мел, явно нервозного старика в тяжелом пальто и в бейсболке с символикой «Ред сокс». Старик направляется к Рейчел, останавливается прямо перед ней и перехватывает ее взгляд. — Рейчел О’Нил? — осведомляется он. — Да, — отвечает Рейчел. Старик нервно сглатывает и надвигает бейсболку прямо на глаза. — Я должен сказать вам, что развязался с Цепью год назад. Должен сказать, что в точности выполнил указания, поэтому мои родные живы и здоровы. Должен сказать, что любого из сотен мне подобных можно задействовать, если Цепь пожелает отправить кому-то послание. — Понимаю, — говорит Рейчел. — Вы ведь не беременны? — неуверенно уточняет старик, впервые позволив себе импровизацию. — Нет. — Тогда вот послание! — Старик без предупреждения бьет ее в живот. У Рейчел сбивается дыхание, и она падает на тротуар. Старик поразительно силен, удар получился очень болезненным. Отдышаться удается секунд через десять. Рейчел смотрит на обидчика с недоумением и страхом. — Я должен передать, что, если нужны другие доказательства нашей влиятельности, стоит погуглить семью Уильямс из Довера, штат Нью-Гемпшир. Меня вы больше не увидите, но я лишь один из многих. Не пытайтесь за мной следить! Плача от стыда, старик разворачивается и быстро шагает прочь. В этот самый момент банк открывается и секьюрити видит растянувшуюся на тротуаре Рейчел. Он смотрит вслед удаляющемуся старику и чувствует: здесь что-то случилось. — Мэм, вам помочь? Рейчел кашляет и собирается с силами: — Все в порядке. Я… просто упала. Секьюрити протягивает ей руку и помогает подняться. — Спасибо! — благодарит Рейчел и морщится от боли. — Мэм, вы точно в порядке? — не унимается секьюрити. — Да, в полном. Секьюрити недоверчиво смотрит на нее, потом на удаляющегося старика. Явно гадает, не подстава ли это, не попытка ли ограбить банк. Рука секьюрити тянется к табельному пистолету. — Спасибо вам большое! — Рейчел понижает голос до шепота. — Я не привыкла к каблукам. Вот до чего доводит желание произвести хорошее впечатление в банке! — Падение видел только я, — говорит секьюрити, расслабившись. — Не представляю, как вы ходите на этих штуках. — Знаете, как я шучу с дочерью? Подростки считают родителей динозаврами, а у тебя мать — динозавр страусоподобный! Дочка не смеется. Она никогда не смеется над моими шутками. — По-моему, это смешно, — улыбается секьюрити. — Еще раз спасибо, — говорит Рейчел. Она поправляет волосы, входит в банк и спрашивает Колина Темпла, управляющего. Колин Темпл — немолодой мужчина, который прежде жил на острове, а потом перебрался в город. Они с Рейчел приглашали друг друга на барбекю, а Марти ездил с ним рыбачить. Колин закрывал глаза на редкие просрочки ипотечных платежей, которые позволяла себе Рейчел после развода. — Рейчел О’Нил, глазам своим не верю! — с улыбкой восклицает Колин. — Почему, стоит тебе появиться, птицы начинают петь громче? «Потому что те птицы — воронье, а я гребаный вурдалак», — думает Рейчел, а вслух говорит: — Доброе утро, Колин, как твои дела?