–Тебе скажут, что будущего нет. И прошлого тоже нет. Есть только настоящий момент. –Но мне в настоящем моменте – плохо! Я не хочу в нем застрять. Я хочу выбраться из него. И только благодаря мыслям о моем прекрасном будущем я смогу пережить все это… выжить… и жить дальше. Да ладно я. Люди выздоравливают после жутких болезней только потому, что верят в будущее и ждут его. Одна женщина находилась в рабстве несколько лет. Над ней измывались, насиловали. Она тоже должна была жить моментом? Не помнить прошлое? Свой дом? Семью? Она бы свихнулась. Но она помнила и искала пути побега. Действовала. И даже когда все хорошо, ты не можешь вот так раствориться в небытии. Или мы стадо эгоистов? Лен, что такое – наслаждаться моментом и брать от жизни все? Что это? Есть? Пить? Тупо валяться на пляже? Покупать все что хочешь? –Ну, в общем-то, большинство именно это вкладывают в понятие наслаждения. Ладно, Ань, все будет хорошо. –Конечно, будет. И поэтому не нужно жить моментом. Нужно мечтать о чем-то очень хорошем и идти вперед, к своей мечте. Ну вот, и у меня получилось что-то вроде лозунга. –Хороший лозунг. Не будем думать о плохом. А то все плохое – материализуется. –Лен, я клянусь, что никогда не думала и не желала, что мой муж будет врать и изменять. Никто из женщин не станет об этом думать. Но оно происходит. Материализуется без наших мыслей! И после измены не думать об этом невозможно. Да, нужно стараться об этом забыть. –Прости. Я тебе в этом не помогла. –Я бегу не от Андрея. Моего Андрея нет. Я бегу от печальных воспоминаний. От активной помощи Марго. От твоего сочувственного взгляда. Меня не нужно жалеть, Лен. Я – справлюсь. –Правильно, поживи для себя! –И этой установки я тоже не понимаю. Я жила в семье. С дочкой и мужем. Заботилась о них. Эта жизнь и была для меня. Для меня была и работа, и бытовуха. Это все было для меня. Женщина отдает любовь своим близким. Отдавать любовь это и есть жить для себя! На улице бесшумно моросил дождь. Зима снова слегка попугала и отступила на время. Лена смотрела на прожектора аэропорта и думала об Анне. Лена купила подруге билет в ВИП-класс. Хотела порадовать ее, преподнести сюрприз. Но радости не получилось. Анна приняла этот сюрприз холодно, даже с некой досадой и напрягом. Лена поняла, что сделала очередную глупость, заставила подругу испытать неловкость, почувствовать себя обязанной. Анна и раньше не любила дорогие подарки, не имея возможности отблагодарить чем-то подобным. А теперь, когда она находилась в болезненной зависимости от своей ситуации, искренняя щедрость людей только острей напоминала Анне о ее новом «невесомом состоянии» между прошлой жизнью и призрачным будущем. Лена сказала, что прилетит на Тенерифе через месяц. Но если Анне будет нужно – Ленка сорвется в любой момент. Анна ответила: «Давай не будем загадывать», и как-то особенно крепко, по-детски, прижалась к подруге. Лена чувствовала, что Аня хочет уйти как можно скорее. Они не стали ничего желать друг другу. Единственное, что Аня бросила на прощание: «Если что… присмотри за моей Машкой»,—и быстро скрылась в таможенной зоне. Ленка смотрела на прожектора аэропорта и плакала. Она клялась самой себе, что больше никогда не станет внедряться в чужое течение жизни. Конечно, она будет высказывать свое мнение, давать советы, но не более. Она навсегда заткнет свой «фонтан действий». Засунет в задницу свою бездумную активность. Мы искренне хотим помочь, не просчитывая последствия от этой доброй помощи. Или мы эгоистично навязываем свою помощь, убежденные в своей правоте и знании жизни. Но жизнь это не безликая субстанция. Жизнь – это взаимодействие людей, с их противоречивыми целями, укладами, желаниями, с их личным эго и помыслами. Жизнь —словно хаотичное взаимодействие множества разных жизней, действий, мыслей и энергий. И только сейчас, простившись с Анной, Ленка кожей и сознанием прочувствовала смысл фразы «не навреди». Она проклинала себя за то, что по ее вине Анна увидела Андрея и снова сломалась. Ленка плакала. Она любила свою единственную подругу. Любила, но ничем не помогла. Любила, но сделала ей еще больнее. И то, что произошло, уже было невозможно исправить. Оно просто останется в памяти. В прошлом. Но это прошлое как игла— его нельзя забыть. Напротив, необходимо сделать зарубку в собственном мозгу – чтобы больше никогда не допускать подобных действий, приносящих нестерпимую боль. -24- Анна разглядывала лица людей, просто так, чтобы убить время ожидания до посадки в самолет. Грустный мужчина, с профилем Мефистофеля и глубокой складкой между густыми бровями, зависал в планшете. Две девицы с пирсингом на носу и губах делали селфи и веселились, попивая коктейли. Женщина, ровесница Ани, с короткой стрижкой и вылезающими из орбит карими глазами, страдальческим голосом объясняла кому-то по мобильнику, что ее рейс задерживается и это грозит ей полной катастрофой. И тут Анна поняла, что никуда не торопится. И даже если ее рейс задержат на целую вечность – у нее не будет причины для паники. Ане больше вообще некуда торопиться. Время остановилось. Нет, время просто исчезло. Место временных отрезков и рамок заменило одиночество. Одиночество неподвластно времени, границам, смене часовых поясов, политическим условностям, изменению климата, борьбе за власть. Одиночество – неконвертируемая валюта собственного тайного государства, где ты являешься одновременно диктатором и рабом. В креслах напротив Анны сидели ухоженный пожилой мужчина со спокойным приятным лицом и белокурая молоденькая девушка, не старше двадцати лет, в стильном спортивном костюме и бриллиантовыми сережками в ушах. Анне сразу понравилась эта милая девушка с ангельским лицом. Анна подумала о дочке и улыбнулась. Как только она долетит до Тенерифе, немедленно свяжется с Машей. Она скучала по дочке. Аня наблюдала, как белокурая девушка внимательно слушала своего спутника, как искрились ее голубые глаза, и с каким благородным спокойствием и уважением она отвечала ему. Анна поняла: перед ней отец и дочка. Она решила прислушаться к их разговору, чтобы потом, по возможности, использовать что-то в своем романе. Она хотела запомнить черты их лиц и жестов, чтобы как можно лучше отобразить их характеры. Но долетевший до ушей Анны диалог вмиг разрушил «чудесное видение», созданное воображением. Очаровательная нежная молоденькая блондинка была экскортницей, сопровождавшей своего «папика» в бизнес-поездке. Анна ощутила тошноту и быстро покинула ВИП-зону. Редактор давно советовала Анне полазить по соцсетям, почитать женские форумы на разные темы, провести собственное исследование тематики, которая может взволновать читательниц, проникнуться их чаяниями, и наполнять свои произведения острыми вопросами и реальными историями. Анна не любила соцсети, никогда не хотела входить в контакт с читателями, давать интервью о личной жизни. Ей не нравился инстаграм, где неизвестные и известные люди сливались в едином панибратском порыве, восхваляли кого-то, или дружно топили злобными комментами, бесцеремонно вторгаясь в чью-то личную жизнь, выставленную напоказ, как товар в витрине. Анна забилась в угол кафе, заказала чай с лимоном, и решила потратить оставшееся до посадки время на «сближение» с неизвестными ей женщинами. Она нашла форум о мужских изменах и окунулась в него. Анна даже не предполагала, насколько серьезен масштаб разрушений судеб и семей. Со страниц форума раздавался не плач, а вселенский стон женщин, переживших измену. Под жернова предательства попадали все – и наивно-молоденькие, находящиеся в самом начале семейной жизни, и женщины, прошедшие долгий многолетний путь брака. Они вываливали свое однотипное горе и задавали одни и те же вопросы: «Почему?», «Что делать?», «Гнать?», «Прощать?» Большинство женщин давали своим мужьям второй шанс, боролись за них, за семью. Латали и склеивали. У некоторых это получалось. И они с радостью делились опытом своей «обновленной жизни с переродившимся мужем».Таких счастливиц было немного. В основном прощенные половинки не сдерживали своих клятв и снова бесцеремонно заводили любовниц, полностью уничтожая жен, поверивших им. И все же, даже те женщины, кого обманули вторично, советовали дать изменщикам второй шанс. Они продолжали надеяться: вдруг другой «брошенке» повезет больше, вдруг хоть какой-то мужик не окажется напрочь прогнившим негодяем. Они оправдывали мужчин: «он сделал это по пьяни», «его соблазнили», «это мужчины – они все такие», «он любит детей, прощу ради них». Некоторым приходилось терпеть измены годами. Некуда идти. Дети. Нет денег. Чтобы не сойти с ума, эти вынужденные узницы тоже заводили любовников. А значит, крали счастье и веру у другой женщины. Все это шло по замкнутому порочному кругу. Семья превращалась в имитацию, в дешевую подделку. Анну до слез тронула исповедь шестидесятилетней женщины. Она прожила с мужем сорок лет! У них – дети, внуки. И вот она узнает об измене мужа. Он заводит роман с двадцатилетней девушкой, по сути годящейся ему во внучки. А обманутая старая жена испытывает чувство стыда. Да, ей нестерпимо больно и стыдно признаться близким подругам, что ее седовласый муженек изменяет. Ей стыдно, что он даже не скрывает своих отношений с юной девицей. Стыдно, что муж, с которым они прожили всю жизнь, открыто унижает ее, глумится над ее возрастом и изменившимся с годами телом. Стареющий разъяренный кабан, он же муж, собирается привезти свою новую возлюбленную в квартиру к обманутой жене. Он требует от жены либо заткнуться, либо убраться жить в деревню, в дом, доставшейся после смерти мамы. Сорок лет женщина отдавала себя семье и любимому мужу. Они вместе поднимали детей и внуков, выплачивали кредит за жилье старшей дочке, мечтали, как выйдут на пенсию и посвятят остатки жизни друг другу. И вдруг… Женщина доведена до края. Она хочет умереть. Форумчанки дают ей советы. Половина советов никак не сработает. Потому что женщина зациклилась на своем стыде и страхе. Возможно, она еще даже живет надеждой на возвращение блудного мужа, и поэтому хранит этот омерзительный секрет от близких. Многие советчицы предлагают пойти на жесткие радикальные меры: уничтожить, убить, кастрировать, запереть в психушку. Обман и предательство снова порождает ненависть. Но ненависть не решает проблемы. Она приводит к войне. А значит, к новым бессмысленным жертвам. Что же не так с мужчинами? Над ними проводят тайный эксперимент? Или что-то не в порядке у женщин? Возможно, у женщин существует ген «тупого, слепого, бессознательного терпения»? И этот ген позволяет им прощать измены, предательства, унижения и психологический садизм. Почему мы молчим? Почему стыдимся за явный грех другого человека? Нам стыдно, что нас разлюбили, и поэтому мы готовы терпеть унижения и издевательства? В чем дело? В отсутствии страха изменщиков? Или в отсутствии их безнаказанности? Безнаказанность. Отсутствие законов, защищающих женщин. Нет, все же законы существуют. Но если они работают, то в каком-то ином измерении. Ведь в самом начале семейной жизни женщинам как-то неудобно и стыдно заключить брачный контракт. Контракт, в котором будут четко прописаны все женские риски в случае возможной измены супруга. Не только материальные, но и моральные. В первую очередь – моральные. И тогда никакой внезапно слетевший с катушек муж, из-за запаха другой женщины, не сможет привести ее в наш созданный мир, в наш дом, в нашу общую постель. А если решится – будет отвечать по закону. Чего же не хватает мужчинам? Внимания? Восхищения? Или не хватает духа признаться, что им необходима постоянная новизна, свежие ощущения от очередного доступного тела. Но признаться в тайных греховных желаниях невероятно страшно. Правду вообще сложно озвучить. Куда легче признать факт того, что каждая жена рано или поздно превратится в ненавистное существо, постоянно выносящее мозг. Какая прекрасная аксиома: «Мужчина изменяет, потому что женщина выносит мозги!» Каждая женщина. Без исключения. Это такой закон. Феноменальное мужское оправдание собственной низости. А может, хватит лукавить, и уже просто разрешить многоженство? Чтобы у женщин была законная защита. И выбор. Ведь семья и муж – защита, доверие. Но о какой защите может идти речь, если твой щит прогнил насквозь. Твой щит оказался картонной подделкой, манипулятором, предателем и абьюзером. Он будет уничтожать тебя и окажется безнаказанным. Измена давно перестала быть постыдным, греховным. Она стала обыденной частью жизни. Это никого не удивляет. Никого особенно не напрягает. Так живут все. Изменяют и по ходу занимаются саморазвитием. Венчаются, потом с той же легкостью и оправданием – развенчиваются. Все вокруг – одни условности. А человек, как личность, должен быть выше условностей. Жизнь одна. Не стоит зацикливаться и тратить жизнь на одну женщину, если она тебе вдруг приелась. Мир так прекрасен своим многообразием. Нужно успеть испытать все. И не стоит делать из измен трагедию. Гораздо проще и удобней— все обратить в шутку и притворяться слепыми. И жить дальше в нескончаемом позитиве. На женский форум затесался один мужчина. Он честно написал – почему завел любовницу. Его мотивация была проста: жена из года в год встречала его в обыденной домашней одежде. А любовница оказалась настоящей феей в изысканном белье, хохотушкой и выдумщицей, раскрепощенной, с особой фантазией предлагающей мужчине ролевые игры. Форумчанки с остервенением набросились на мужчину. Они оправдывали его жену, погрязшую в бытовухе и воспитании детей, с лихвой выжимающих всю ее энергию и заменяющих «ролевые игры». Не стесняясь в выражениях, они оскорбляли и унижали мужчину, выливая на него свою собственную боль и злобу. Они советовали ему больше зарабатывать и нанять прислугу, чтобы разгрузить жену, купить жене новую одежду, дать ей денег на косметолога. И вместо того чтобы трахать другую женщину, отвести собственную жену на курорт. Форумчанки извергали злобу, ненависть и потоком давали советы. Анна вышла из интернета. «Злость и советы. Нескончаемые советы. Как нужно жить. Как любить. Как стать счастливой. Об этом столько всего написано. Но ничего не получается. Почему же мы не становимся счастливей? Кто-то сказал, что любовь это химия. И тогда концу любви есть объяснение и оправдание. Кто-то считает, что любовь живет три года. И за эту новую догму многие тут же ухватились, чтобы объяснить беспомощность собственных чувств. Мы все твердим, что счастье – это когда тебя понимают. Но мы по-прежнему не понимаем друг друга. Человек действительно кузнец своего счастья? Так почему он все разрушает? У меня нет ответов для самой себя. Так чем я смогу помочь читательницам?» – Анна вздохнула. Но она по-прежнему не желала верить в краткосрочность любви и счастья. Не желала принимать тот факт, что абсолютно все мужчины, без исключения, изменяют. Она листала собственные воспоминания, чтобы доказать обратное. И Анна вспомнила небольшой репортаж, который потряс ее несколько лет назад. Это была тяжелая история. Ком в горле. И слез не удержать. Но сейчас именно эта история показалась Анне реально самым чистым лучом надежды и веры в настоящих мужчин. Речь шла о семье с более чем скромным достатком. Дети еще не ходят в школу. Мужу и жене еще нет и сорока лет. Анна не помнила причину, по которой женщина оказалась «лежачей больной». За короткий срок молодая красивая женщина стала полностью нетрудоспособной, обездвиженной, перестала говорить, лишь изредка издавала звуки. Но когда к ее постели подходил муж – у нее оживали потухшие от страданий глаза, в них просыпалась надежда и жажда к жизни. Мужчина не сдавался, боролся за свою любимую. Всю свою нынешнюю жизнь он подчинил правилам и заботой о больной, угасающей жене. Он бережно носил ее в ванную, чтобы лично искупать. Кормил. Постоянно разговаривал с ней. Женщина не могла ответить, но она слышала его. Он рассказывал о своем рабочем дне, об успехах детей, о своей любви к ней. Ради больной жены мужчина устроился на дополнительную работу, чтобы оплатить лекарства и сиделку, когда он не имел возможности быть рядом. Он помнил свое прекрасное прошлое с молодой любимой женой, жил настоящим и верой, что его жена поправится и сможет вернуться к нормальной жизни. Перед камерой он не скрывал, как сильно он устает, и как ему тяжело. Он плакал перед камерой. Он рассказывал о трагедии их семьи только конкретные вещи. Никаких просьб. Никакой фальшивой лирики. Чаще всего он произносил два слова: «любовь» и «долг». Для него эти слова являлись единым целым. «Я никому ничего не должен! Достали! Хочу жить для себя!» – Анна отчетливо вспомнила крики Андрея. Она внезапно перестала ощущать, что с ней произошла трагедия. Никакой трагедии не было. Жизнь подарила ей испытание. Да, сердце Ани было разбито. Но оно было разбито с единственной целью – чтобы в нем поселились новые чувства. -25- Андрей не верил, что Анна решила всерьез развестись с ним. Ему казалось, что она «перебесится и остынет». И тогда они смогут поговорить спокойно. Он снова очарует Аню, и они найдут новый путь для дальнейшей жизни. Андрей был уверен, что они смогут пережить «этот непростой этапчик». И поэтому он не торопился съезжать из Аниной квартиры. Аня дала согласие, чтобы Лена помогла ей с разводом. Она понимала, что в одиночку не потянет «бойню», не справится. Подруги знали – для всех жизненных ситуаций существуют специально обученные люди. Лена посоветовалась с женщиной-адвокатом, которая сама пережила непростой развод, столкнувшись с предательством и пуленепробиваемой наглостью бывшего. Чтобы стать буфером и посредником в разводе Анны, Лена выработала определенную стратегию, настроилась на боевую волну, и пригласила Андрея в свой офис для дружеской беседы. Андрей не выглядел ни раздавленным, ни подавленным. Поначалу он был спокоен и крайне любезен, даже мил и очарователен. –Давай поедем к нотариусу. Подпишешь согласие на развод. Дальше я все сделаю. Помогу вам покончить с этим мирно, —Лена дружески улыбнулась. –С какого перепуга? Я не буду вот так вот разводиться. Мне нужно поговорить с Аней, —Андрей схватил шариковую ручку с Лениного стола и защелкал ею. –Вам не стоит говорить, —осторожно произнесла Лена, —уже нет смысла. –Это кто так решил? –Слушай, Андрюш, женщина больше не хочет жить с тобой, —Лена старалась быть спокойной, но жесткой. –Нет, ты не понимаешь! – перебил Андрей.– Она убедила себя, что не хочет жить со мной. На самом деле – это не так. Она без меня не сможет! –Ну, не сможет, так вернется. «Главное —раздражать психа», —как мантру про себя повторяла Лена. –У меня предложение такое, —Андрей щелкнул ручкой, —Мы просто поживем врозь.Мы уже живем врозь. Потом она прилетит. Мы с ней еще раз все обсудим. И тогда все решим. Спокойно. –Она уже все решила. –Но я ведь могу в суд… –Что? –Докажу, что на мою жену было оказано психологическое давление со стороны подруг. И пусть разбираются, с какой корыстной целью вы пытаетесь нас разлучить. Почему ты способствовала ее побегу из Москвы. Пусть разберутся с этой хренью. –Значит – отказываешься?—Ленка чувствовала, что вот-вот взорвется, —Не хочешь по-хорошему? –Звучит как угроза. –Какое же ты скользкое говно! – не выдержала, взорвалась. –У тебя нервишки ни к черту. Могу посоветовать таблеточки. –Пошел ты! Пошел ты, Андрей. Это же, блин, невозможно… ты – реально садист. –Мне вас жаль, девочки. Серьезно. Сейчас у баб – ранний климакс. Я тут статейку прочитал, как у вас башни сносит. Против природы не попрешь. И это все объясняет. Ну ничего, я потерплю, придется. –Чего ты хочешь? Скажи! Озвучь уже свои сраные условия! –Ух ты, Лена, как тебя колбасит. Это все чертовы гормоны. –Значит – так! –Я – говорю! – Андрей повысил голос.– Ничего подписывать не буду. Это – первое. Идем дальше. Я в курсах, где Аня. Завтра куплю билет и полечу к ней. –Отлично! Можешь не ждать до завтра. Купить прямо сейчас. Это здесь ты можешь творить, что хочешь. Это здесь, у нас, на домашнее и психологическое насилие всем насрать! А там тебя с радостью примут испанские полицейские! Заказать тебе билет? Прямо сейчас? Андрей застыл, изменился в лице. –Можешь не подписывать, —продолжила Лена.—Вас по-любому разведут. –Если я не выкачу претензии, —не слишком уверенно произнес Андрей. –У тебя есть претензии? –Накопились за эти годы. И ты сама спрашивала про мои условия. –Говори. –Я подумаю. Андрей поднялся и ушел, так и не вернув ручку на место. –Ах ты, говно, говно… —Лена была в бешенстве. Она облажалась. Лена решила не говорить Ане об этом провальном разговоре. Нужно дождаться «условий Андрея» и уже потом принимать решения и действовать по ситуации. Андрей смотрел в витрину книжного магазина. Среди новинок была книга Анны. Он ощутил неприятное чувство— некую помесь зависти и смертельной обиды. «Бросила меня… а сама продолжает наслаждаться жизнью», – подумал Андрей, но вспомнил, что это он изменил Анне. У него запылали уши. Он зашел в магазин. –Как книжка? – спросил Андрей у молоденькой продавщицы. –Женский роман.