– Долго ли пробыл в Голливуде мистер Баллу до вашей свадьбы? – Да, он провел там несколько месяцев, умоляя меня отказаться от карьеры кинозвезды и выйти за него замуж. – При этих словах Баллу фыркнул. – Прости, Уилки, если ты забыл об этом, но я говорю чистую правду. Муж окончательно разозлился. – Какое все это имеет отношение к убийству Шейлы Фейн? Вы превышаете свои полномочия, инспектор. Не советовал бы вам… учитывая, что я – человек влиятельный. – В котором часу вы сегодня пришли сюда? – В полвосьмого. Обед был назначен на восемь тридцать, но миссис Баллу по обыкновению перепутала время. – В полвосьмого, понятно, – кивнул сыщик. – Что же вы делали с момента прихода до сих пор? – Куда вы клоните? – возмутился Баллу. – Вы что, думаете, это я убил мисс Фейн? Придется поговорить о вас кое с кем в полицейском управлении. Вы, видимо, и вправду не знаете, кто я такой. – В самом деле, кто ты такой, Уилки? – вмешалась его жена. – Что ты ерепенишься? Не лучше ли откровенно рассказать инспектору обо всем, что его интересует, и покончить с этим? – Она обратилась к Чарли. – Мы пришли в полвосьмого и после короткой беседы с Шейлой отправились на пляж. Мы и пятнадцати минут не провели в доме! – Как долго вы оставались на пляже? – Я была там до половины девятого, пока Джессоп не позвал нас обедать, а Уилки, кажется, ушел минут за десять до этого. – Значит, в две минуты девятого вы и ваш муж сидели рядом на пляже? Не слышали вы крика или еще чего-нибудь подозрительного? – Ничего. Правда, две девушки, которые купались в море, громко визжали, как всегда… В комнату вошла Джули О’Нейл в простеньком платьице из шифона – новое розовое вечернее платье ей в тот вечер так и не довелось надеть. Лицо девушки было бледным, но она старалась держать себя в руках. – Добрый вечер, – обратился к ней Чарли Чан. – Представьтесь, пожалуйста. Брэдшоу опередил Джули, объяснив сыщику, какое положение занимала девушка в этом доме. – Примите мои соболезнования, – отозвался Чарли. – Исключительно ради формальности прошу вас ответить, чем вы занимались в течение этого печального вечера? – Я сам вам все расскажу, – выступил вперед Брэдшоу, – а заодно поведаю и о себе. Я пришел в дом Шейлы Фейн пораньше, так как мы с Джули собирались искупаться. В последний раз мы видели мисс Фейн в этой комнате, куда забежали в купальных костюмах примерно без двадцати восемь. Мисс Фейн в тот момент находилась в обществе мистера и миссис Баллу и мистера Джейнса. – Вы сразу же пошли на пляж? – Именно. Причем мы с мисс О’Нейл не разлучались с той минуты, как в последний раз видели мисс Фейн и до половины девятого, когда Джессоп забил в гонг, созывая гостей к обеду. – Стало быть, вы с мисс Джули, как и мистер и миссис Баллу, в две минуты девятого были в море или на пляже? – Конечно! И мы не смотрели на часы. Мы спохватились, когда Джессоп позвал нас. – Мисс Джули, – обратился Чан к девушке, – к платью мисс Фейн был приколот букетик орхидей? – Да, золотой булавкой, знаете, такой, вроде броши, украшенной бриллиантами. Шейла пошла к себе в комнату приколоть цветы. Горничная это подтвердит. – А кто прислал орхидеи мисс Фейн? – На карточке не указывалось имени, однако Шейла сказала, что цветы подарил ее бывший муж, кажется, Боб, но фамилии я не запомнила. Он актер драматического театра в Гонолулу. – Боб Файф, – вмешалась Рита Баллу. – Служит в труппе Королевского театра. Они с Шейлой поженились, когда та была юной девочкой, и, по-моему, она всегда его любила, даже после развода. Алан Джейнс поднялся, достал из портсигара сигарету, закурил и раздраженно зашагал по комнате. – Бывший муж? – удивился сыщик. – Так-так. Что и следовало ожидать. Нужно немедленно разыскать этого человека и привести сюда. – Я готов это сделать, инспектор, – вызвался Брэдшоу. Чан кивнул и, когда юноша вышел, продолжил допрос. – Мистер Ван Горн, – вежливо спросил сыщик, – вы, кажется, актер? – Кажется? – вскинула брови знаменитость. – Вот вам и награда за десятилетний труд! – Следовательно, последние десять лет вы пробыли в Голливуде. А чем вы занимались раньше? – Вел романтическую жизнь. Спросите у репортеров. Окончил технический колледж. Но моя внешняя красота не позволяла мне работать по специальности – меня ждал экран. – Вы снимались вместе с мисс Фейн? Вы – ее партнер? – Я почти не был с ней знаком, пока меня не утвердили на роль в новом фильме. – Где вы находились в две минуты девятого? – Смешной вопрос, инспектор. Вы меня видели собственными глазами ровно в восемь в Гранд-отеле. Я при вас посмотрел на часы и сказал, что уже восемь и мне пора на обед к мисс Фейн. Где я был через две минуты? Да все там же, в отеле, – я еще и шагу ступить не успел. – А потом вы сразу отправились к мисс Фейн? – Вот именно, но я никуда не торопился и прогулялся по городу – я слежу за своим здоровьем и совершаю частые прогулки. В дом я пришел в четверть девятого – Джессоп подтвердит. Вернулся Джим Брэдшоу с известием, что нашел Файфа в театре, но тот занят во втором акте и, как только освободится, сразу прибудет в особняк мисс Фейн. Известие о смерти Шейлы потрясло его. – Спасибо, мистер Брэдшоу, – сказал сыщик и обратился к Вэлу Мартино: – Если не ошибаюсь, вы директор новой картины? – И режиссер, и директор, и еще много кто. – Как давно вы в Голливуде? – Два года. Следующий ваш вопрос я уже предвижу, мистер Чан. В две минуты девятого меня вообще не было в особняке мисс Фейн. В восемь часов мы еще беседовали с мистером Джейнсом в Гранд-отеле, потом я посидел на террасе, а когда собрался к Шейле, мы с вами встретились у выхода и прибыли сюда практически одновременно. – Ну что же, – серьезно заметил Чарли Чан, – остается мистер Джейнс. – Он взглянул на Алана, который курил сигару в дальнем углу комнаты. – Вы, кажется, любили Шейлу Фейн и просили ее быть вашей женой? – И что? Кому нужна эта ваша инквизиция? – Позвольте. Мистер Брэдшоу показывает, что без двадцати восемь вы находились в гостиной у мисс Фейн. – Да, был. Пришел поговорить с ней. Но вас это не касается. – Очень даже касается. Мисс Шейла отказала вам, и вы, подозревая, что в отказе повинен мистер Тарневерро, вернулись в отель, чтобы затеять с ним ссору. Скажите спасибо, сэр, что в две минуты девятого я видел вас в VIP-зале, иначе сейчас вашему положению трудно было бы позавидовать. – С чего вы взяли, что Шейлу убили в две минуты девятого? – раздраженно бросил Джейнс, сминая сигарету. – Такова моя работа, сэр, строить версии и предположения. Вам приходилось бывать в Голливуде? – Нет, и не придется. А в полночь я отплываю на «Океанике» по своим делам на континент. – Это никак невозможно, сэр. Начато расследование убийства Шейлы Фейн, и за «Океаником» установлен строжайший контроль. Вы, как фигурант дела, не покинете остров. – Беззаконие! На каком основании вы меня задерживаете? – Как важного свидетеля по данному делу, а если угодно, я могу добыть ордер на ваш арест. Рекомендую пока сесть в кресло. Я еще не закончил допрос. У парадной двери позвонили, и Джессоп ввел двоих посетителей. Один из них был высокий угловатый американец со значком помощника шерифа, другой – маленький японец, весьма деятельный на вид. – Здравствуйте, мистер коронер, и ты, Кашимо, – поприветствовал Чан. – Мы вас заждались, хотя, признаться, времени даром не теряли. О! А вы кто такая, мисс… э..? – с любопытством спросил Чан внезапно появившуюся в комнате Диану Диксон, на которой было белое вечернее платье, а тщательно подведенные томные глаза, подкрашенные густые брови и соблазнительные губы выглядели так, словно очаровательная молодая леди и знать не знала об убийстве, а собиралась приятно провести предстоящий вечер. – Актриса Диана Диксон. Я прибыла сюда на одном пароходе с Шейлой, потому что должна была сниматься вместе с ней в новой картине. – Что вы делали вечером? – Купалась. Мы были втроем: я, Джули и Джим, правда, я замешкалась и переодевалась дольше, но потом догнала их. На пляже мы проводили время вместе. – В котором часу это было? – В самом начале девятого я вышла из дому. Пробегая по лужайке, заметила человека, выходившего из павильона… – Кого именно? – Я его не знаю, и лица не запомнила. Я думала, это кто-то из гостей, и поздоровалась, но он не ответил. – Его приметы? – Говорю же, лицо я не разглядела. Но на нем было пальто, и я еще подумала: вот чудак, кто надевает пальто в такой теплый вечер? Пальто, правда, было расстегнуто и под ним фрак с белой манишкой, а на ней… Боже… – Диана внезапно побледнела и опустилась в кресло. – Мне и в голову не пришло! – Что такое? – нетерпеливо спросил Чан. – Пятно на манишке. Длинная узкая красная полоска, – прошептала мисс Диксон, едва сдерживая дыхание. – Это, похоже, была кровь!