Глава VI. Фейерверк под дождем Комната наполнилась тихим говором и изумленными восклицаниями. Чарли Чан стоял, задумчиво глядя на новую свидетельницу. Можно ли верить ее рассказу? – Очень интересно, – промолвил он наконец. – Неужели убийца настолько неловок, что забрызгался кровью? И, тем более, побежал, распахнув пальто, чтобы все заметили кровавые следы? Логичнее предположить, что он наглухо застегнул пальто, дабы скрыть улики. – Но я сама это видела! – запротестовала девушка. – Я ничуть не пренебрегаю вашими показаниями, мисс Диксон, – успокоил ее Чан. – Наоборот, факт примечательный. Пальто, надетое поверх фрака, в тропиках – костюм весьма необычный. Надо искать этого человека в пальто. А скажите, пожалуйста, как зовут здешнего слугу? – Джессоп, дворецкий. – Соблаговолите пригласить его сюда, – попросил сыщик и протянул ключ помощнику шерифа: – Вы пока начинайте обследовать место преступления в павильоне, а я присоединюсь к вам после допроса. – Оружие нашли, Чарли? – поинтересовался коронер. – Нет. Похоже, убийца унес его с собой. По всем признакам это человек умный и с большим самообладанием. – Чан повернулся к японцу. – Кашимо, осмотри окрестности, но если ты, как в прошлый раз, затопчешь мне все следы, я тебя отстраню, и ты опять будешь служить сторожем в рыбной лавке, понятно? Помощник шерифа и маленький японец удалились в тот момент, когда Джули ввела Джессопа. Дворецкий был бледен и взволнован. Чарли Чан отрекомендовался и спросил: – Давно вы служите дворецким у мисс Фейн, мистер Джессоп? – Два года, сэр. – Раньше вы жили в Голливуде? – Около полутора лет, сэр. Вообще-то я переменил несколько мест, пока не попал к мисс Фейн. Мне не сразу так повезло… – А что, трудная работа? – Меня не устраивала фамильярность лиц, нанимавших меня, господин инспектор. Между хозяином и слугой должна быть сдержанность в отношениях, а в Голливуде все наоборот: дамы, у которых я служил, случалось, плакали в моем присутствии и рассказывали мне о своей неразделенной любви, джентльмены называли меня «дружище», обнимали, когда были навеселе, и так далее. Человек должен иметь чувство собственного достоинства, сэр. У нас, англичан, это в крови. – А мисс Фейн как хозяйка вас устраивала? – О, более чем, сэр! Она была не такая, как все. Эта леди знала свое место в обществе, как и я. Я глубоко потрясен случившимся несчастьем. – Было ли на ком-нибудь из джентльменов, кому вы открывали дверь нынче вечером, пальто? Поверх вечернего костюма, понимаете? – Нет, сэр. Такой экстравагантности я не заметил. – Прошу вас, посмотрите хорошенько на всех присутствующих здесь. Вспомните, вы отворяли дверь кому-нибудь, кого сейчас здесь нет? Джессоп обвел публику внимательным взглядом. – Нет, сэр. Кроме этих людей, я никого не впускал. – А когда в последний раз вы видели хозяйку? – В двадцать минут восьмого я принес ей корзину с цветами. Сразу же удалился. После этого я слышал голос мисс Фейн, но не видел ее. Мне было не до того. У нас новый повар, китаец, и он вел себя очень беспокойно и демонстрировал самые дурные качества представителей своей варварской расы. Я с ним вконец измучился. – Варварская раса, – нахмурился Чарли Чан, – изобрела книгопечатание, когда джентльмены в Великобритании еще колотили друг друга дубинками по головам. Ну ладно, это к слову. Так что же с поваром? – Он был какой-то нервный, сэр, хотя обычно китайцы терпеливы. Вдобавок бутлегер[1] опоздал. – Вы уже завели бутлегера? – Да, сэр. Мисс Фейн была неравнодушна к спиртному, хотя знала меру, конечно. Повар Ву-Кно-Чинг договорился со своим приятелем, и нам доставили чистый спирт, который я использовал для коктейлей, и вино из ягод последнего сбора. Мне нужно было успеть за считанные минуты приготовить коктейли гостям, поэтому в две минуты девятого я находился на кухне за работой. – Почему вы упомянули именно этот момент: две минуты девятого? – Я слышал, как вы задавали подобный вопрос другим лицам, сэр. – Так-так. Кто еще хлопотал на кухне вместе с вами? – Повар Ву-Кно-Чинг и горничная Анна. Наконец-то в десять минут девятого появился бутлегер, я бросился делать коктейли, а в четверть девятого пришел мистер Ван Горн. Я постарался как можно быстрее закончить работу, а потом побежал на пляж бить в гонг. И еще кое-что, констебль. – Слушаю. – Не знаю, имеет ли это какое-нибудь значение, но когда я услышал ужасное известие, то вспомнил об одной детали. Здесь наверху есть маленькая библиотека, и утром, убрав посуду после завтрака, я пошел туда взять книгу, чтобы почитать на досуге. Я застал там мисс Фейн. Она смотрела на какую-то фотографию и горько плакала, сэр. – Чья это была фотография? – Какого-то джентльмена. Карточка довольно большого размера и наклеена на паспарту фисташкового цвета – это я отчетливо разглядел. – Благодарю, мистер Джессоп, – кивнул Чарли Чан. – Приведите сюда, пожалуйста, повара варварской расы. – Сыщик насмешливо оглядел присутствующих. – Допрос затягивается, господа. Кто хочет подышать свежим воздухом, пройдите на террасу, посидите в креслах. Но усадьбу без разрешения покидать нельзя. Все вышли, кроме Брэдшоу, Джули и Тарневерро, который подошел к Чану и спросил: – Какие же выводы вы сделали? Инспектор пожал плечами: – До настоящей минуты я пускал фейерверк под дождем. Но когда хотят выкопать дерево, начинают с корней. Все это копание – скучное дело, однако в любой момент мы можем наткнуться на корень, имеющий исключительную важность. Появился Ву-Кно-Чинг, что-то бормоча про себя, и два представителя древнейшей из цивилизованных наций мира обменялись между собой несколькими певучими китайскими фразами на высоких нотах, причем голос Ву звучал все более и более раздраженно. Свидетели ничего не понимали, но чувствовали: происходит нечто драматическое, поскольку инспектор Чан вдруг поднял голову с выражением гончей, напавшей на след. В порыве эмоций он даже схватил старого повара за руку. В речи Ву то и дело слышалось знакомое слово «бутлегер». – Что он говорит, инспектор Чарли? – поинтересовался Джим Брэдшоу. Сыщик внимательно посмотрел на юношу: – Языком старости вещает накопленная годами мудрость, и к нему нужно прислушиваться, а юности, наоборот, следует больше помалкивать. – И добавил с улыбкой: – Не обижайтесь. Мне осталось допросить горничную. Где она? Джули побежала за Анной, а Ву-Кно-Чинг, замешкавшись у двери, разразился тирадой, сопровождая ее выразительными жестами. Чарли кивнул повару и выпроводил его из гостиной. – Жалуется, что никто из гостей не отведал его обеда, – объяснил сыщик. – Ву в своем ремесле – великий артист, и ему, как и голливудским кинозвездам, нужно признание. – Да мы бы с удовольствием откушали его стряпню, – заметил Джим, – но мисс Фейн умерла, и нам всем было не до еды, кусок в горло не лез. Вернулась Джули вместе с горничной. – Как вас зовут? – спросил инспектор. – Анна Роддерик, – ответила та с легким оттенком высокомерия. – Давно вы служите у мисс Фейн? – Около полутора лет, сэр. – Служили еще у кого-нибудь в Голливуде? И как попали в Калифорнию? – Я работала в Англии, и подруга написала мне, что в Соединенных Штатах более высокая зарплата. – Какие у вас были отношения? Мисс Фейн посвящала вас в свои личные дела? – Мы ладили с хозяйкой, сэр, но она со мной особо не откровенничала, да и зачем это? – Когда вы видели ее в последний раз? – Около половины восьмого. Мисс Фейн вошла в спальню, позвала меня и сказала, что ей нужна булавка, чтобы приколоть к платью орхидеи. Я принесла ей. – Как выглядела булавка? – Изящная золотая брошка с бриллиантами, дюйма два длиной. Я помогла мисс Фейн приколоть цветы, и она меня торопила. Она тут же бросилась к телефону и стала кому-то звонить. – Вы слышали разговор? – Нет, я поспешила на кухню. Там ждали бутлегера, и требовалась моя помощь по хозяйству. – В поведении мисс Фейн сегодня замечалось что-то необычное? Не видели ли вы, как днем она рассматривала портрет джентльмена на паспарту фисташкового цвета? – Нет, не видела. Мисс Фейн всегда возила с собой большой портфель с фотографиями своих друзей, но я не открывала его. Я ведь не шпионила за госпожой, сэр.