– Вы не знаете, где сейчас этот портфель? – Обычно он лежал на столе в спальне мисс Фейн. Принести? – Попозже. Какие драгоценности надевала мисс Фейн для званых обедов? Я имею в виду, помимо золотой с бриллиантами булавки. Пройдемте со мной в павильон. При виде тела своей хозяйки горничная издала сдавленный крик и зажала лицо руками. – Проверьте, мисс Роддерик, все ли украшения на месте. Анна, заплакав, кивнула. В тот же миг ищейка Кашимо вынырнул из кустов за углом здания и махнул рукой вперед, приглашая Чарли и коронера следовать за ним. Они пробрались сквозь заросли и вышли на общий пляж, справа граничивший с частным. На одной из сторон павильона, который стоял у самой границы общественных и частных владений, имелось окно. Кашимо осветил фонариком песок возле него. – Следы, – трагическим тоном прошептал он. Чарли взял фонарик и опустился на колени. – Да, – подтвердил он. – Следы, причем необычные. Башмаки старые, изношенные, каблуки сбиты, на одной из подошв дыра. Ты делаешь успехи, Кашимо. Это важная улика. Поздравляю. Из тебя выйдет сыщик, только не торопись и внимательно слушай меня. Вот тебе задание. Отправляйся в спальню убитой и осмотри большой портфель с фотографическими снимками. Ищи в нем и повсюду в комнате портрет джентльмена на паспарту фисташкового цвета. Найдешь – цены тебе нет. Но помни: мы ищем фото мужчины, а не открытку с изображением горы Фудзиямы. Не отвлекайся на посторонние предметы. Чарли вернулся в павильон и распорядился, чтобы тело временно перенесли в дом; позже помощник шерифа должен был отправить труп в морг. Потом сыщик спросил у Анны: – Вы все осмотрели? – Да. Нигде нет золотой булавки, которой были приколоты цветы. Она исчезла. – Это мне уже известно. Остальные драгоценности на месте? Вы проверили? – Пропало кольцо с большим изумрудом, которое мисс Фейн носила на правой руке. Однажды она сказала мне, что это украшение стоит огромных денег. Глава VII. Часы Шейлы Фейн Чарли отослал горничную в дом, а сам остался в павильоне и уселся на стул возле туалетного столика. Комната освещалась двумя лампами под розовыми абажурами, стоявшими по обе стороны зеркала. Он задумчиво смотрел в зеркало, иногда фокусируя взгляд на платье цвета слоновой кости. Шейла Фейн пока лежала на диване, куда ее перенес коронер. Нынешний вечер положил конец любви, ненависти, ревности, блестящему успеху и головокружительной карьере этой женщины, которую называли пламенной. Но пламя вспыхнуло и погасло, как свеча под дуновением пассата, налетевшего с хребта Кулау. Маленькие глаза Чарли сузились – он напряженно старался сосредоточиться. Итак, в какую-то злополучную минуту Шейла увидела, как убили актера Дэнни Майо. Три года она хранила эту тайну и, наконец, в еще более злополучную минуту доверила ее настороженным ушам Тарневерро, предсказателя и, разумеется, шарлатана. В тот же вечер черный верблюд преклонил колени у ее ворот. Чарли тщательно восстанавливал в уме все данные, какие ему удалось собрать. Он не имел обыкновения заносить свои наблюдения в записную книжку, и сейчас, достав из кармана старый конверт, он на оборотной стороне стал писать ряд имен. Сыщик весь погрузился в это занятие, когда услышал позади шаги и, оглянувшись через плечо, увидел загадочную фигуру Тарневерро. Предсказатель опустился в кресло и неодобрительно посмотрел на инспектора. – Я пообещал помогать вам в этом деле и держу свое слово. Но, простите, я считаю ваши действия очень небрежными. – Почему? – В письме мисс Фейн наверняка содержалось то имя, которое мы желаем узнать. Так какого черта вы даже не обыскали тех, кто находился в гостиной, а когда я предложил вам это, вы фыркнули? Чан пожал плечами. – Вы думаете, мы имеем дело с дураком? С болваном, который подверг себя страшному риску, чтобы украсть письмо, а потом спрятал его на себе так, чтобы при обыске его немедленно уличили? Ошибаетесь. Письмо спрятано где-то в комнате, и рано или поздно мы его найдем. А если и нет, что за беда? Я убежден, что в нем нет ничего важного. – На чем основано ваше убеждение? – У меня много оснований. Неужели Шейла Фейн, написав письмо, открывавшее такую важную тайну, доверила бы его слуге? Нет, она подождала бы удобный момент и вручила письмо вам сама. Вы придаете слишком большое значение этому, вероятно, совершенно бесполезному посланию. – Как бы то ни было, а убийца считал письмо очень важным. Этого вы не можете отрицать. – Убийца находился в состоянии крайнего возбуждения и подверг себя напрасному риску. Если он будет так вести себя и впредь, мы скоро покончим с ним. Тарневерро жестом показал, что продолжать этот спор бессмысленно, и спросил, кивнув на записи Чана: – Что нового вы узнали в результате допроса? – Немногое. Вы заметили, что я старался выяснить, кто был в Голливуде в июне три года назад. Полагая, что Шейла Фейн утром сказала вам правду. – Разумеется, правду. Кто способен в шутку сделать такое признание? – Значит, нужно сосредоточить наши подозрения на том, что произошло в июне три года назад. Здесь я написал имена всех, кто жил в Голливуде в то время и, следовательно, мог оказаться убийцами Дэнни Майо. Это Уилки Баллу, его жена Рита, Хантли Ван Горн и дворецкий Джессоп. К сожалению, на меня такое сильное впечатление произвел рассказ об окровавленной манишке, что я забыл спросить мисс Диксон, где она была три года назад. – Она прожила в Голливуде шесть лет, о чем сама говорила мне во время моих сеансов. – Выходит, еще один человек. – Чарли добавил имя в свой список. – Мы можем включить туда и мисс Джули, хотя она в то время была очень юной. Из этих шести человек двое убедительно объясняют, где они были в две минуты девятого. Алиби Джессопа достаточно надежно, а Ван Горна – тем более, за это я сам готов поручиться. Все остальное не имеет особой ценности, но меня поразило, что мистер Алан Джейнс стремится во что бы то ни стало сегодня же покинуть Гавайи. Не забудьте, в конце концов возможно, что убийство Дэнни Майо не имеет никакой связи с гибелью Шейлы Фейн. Этот Джейнс был в страшно возбужденном состоянии; полагаю, он очень ревнив. Вероятно, он увидел на груди своей возлюбленной орхидеи – подарок другого мужчины, пришел в бешенство и… – Но ведь его алиби тоже подтверждено часами, – ответил Тарневерро. – Ах да, я забыл. Они помолчали. Потом Тарневерро встал и медленно подошел к дивану. – Между прочим, вы тщательно осмотрели эти часы? – спросил он сыщика. – Какая досада! – Чарли поднялся со стула. – Вы напомнили мне, что я пренебрег своей очевидной обязанностью. Тарневерро наклонился над телом, но Чарли остановил его. – Сейчас я сниму с убитой часы и вторично осмотрю их, хотя я туго соображаю и не могу понять, почему вы считаете нужным сделать это. Достав носовой платок, сыщик разостлал его на своей левой ладони, а правой рукой расстегнул застежку узкой черной ленточки, на которой держались часы Шейлы. Сняв маленькие дорогие часики, он положил их на платок, после чего вернулся к столу и, задержавшись под одной из ламп, принялся внимательно разглядывать циферблат. – Увы, сегодня я совсем глуп, – вздохнул он. – Я все еще ничего не понимаю. Стекло разбито, и стрелки замерли ровно на двух минутах девятого… – Позвольте мне. – Тарневерро взял улику вместе с платком и, держа платок так, чтобы пальцы не касались металла, повернул валик завода хрупких часиков. Минутная стрелка немедленно пошла. В глазах предсказателя мелькнуло торжество. – Ну вот, – произнес он. – На это я не смел и надеяться. Убийца допустил ошибку, и нам это на руку. Он оттянул валик завода так, чтобы стрелки можно было перевести по желанию, и в спешке забыл вдвинуть валик обратно. Думаю, незачем объяснять вам, что это значит. Чарли восторженно взглянул на предсказателя. – Вы превосходный сыщик, я заметил это при первой же встрече с вами в Гранд-отеле. Конечно, теперь я понимаю, что вы имеете в виду. Тарневерро положил часы на туалетный столик. – Есть основание с уверенностью заключить, инспектор: убийство могло произойти когда угодно, но только не в две минуты девятого. Мы имеем дело с умным человеком. Убив Шейлу, он снял часы и переставил стрелки назад или же вперед, на две минуты девятого. После этого он разбил стекло, чтобы создалась видимость борьбы, из-за которой часы якобы остановились. – Глаза Тарневерро заблестели, когда он указал на угол туалетного столика. – Убийца бил циферблатом об угол, пока стекло не треснуло. Чан медленно наклонился. – На полу нет осколков, – возразил он. – Их и быть не может. Осколки нашли там, где упала мисс Фейн. Потому что неизвестный снял часы с помощью платка, точно так же, как это проделали мы. Продолжая держать их в платке, убийца колотил ими о стол, а затем перенес разбитые часы туда, где он хотел, чтобы их обнаружили. Это хитрый малый, инспектор! Чан кивнул. Лицо его выражало нескрываемое огорчение. – Но вы, друг мой, – еще больший хитрец. Я готов признаться в своей тупости и передать вам свой значок, потому что в этом деле главная роль принадлежит вам. Тарневерро бросил на сыщика загадочный взгляд. – Вы так полагаете? Боюсь, вы преувеличиваете. Право, это было достаточно просто. Мне пришло в голову, что уж очень многие из нас обеспечили себе алиби, и я подумал, как легко было переставить стрелки на циферблате. Вот что здесь произошло: убийца перевел стрелки назад, чтобы они показывали то время, когда его видели в другом месте, или – вперед, когда ему тоже нетрудно будет доказать свое алиби. Но когда человек взволнован и торопится, он легко может поскользнуться. Вот и наш незнакомец споткнулся, забыв вдвинуть на место валик завода. Чарли вздохнул. – Я прямо-таки переполнен благодарностью к вам, но в то же время я в отчаянии: все алиби рассыпаются в прах, и поле нашей деятельности превращается в безграничную прерию. Алиби Ван Горна исчезло, алиби Джейнса и Мартино – тоже, и, прошу прощения, мистер Тарневерро, вы уничтожили и свое собственное. Предсказатель, откинув голову, рассмеялся. – А мне, значит, тоже требуется алиби? Чарли усмехнулся. – Может, и нет, но на Востоке говорят: когда падает дерево, исчезает тень. Кто знает? Даже вы способны пожалеть, что лишились этой тени. – А что, если у меня в запасе еще одно дерево? – Хорошо, если так. – Чарли осмотрелся по сторонам. – А теперь нужно перенести в дом тело несчастной и закрыть павильон до завтрашнего утра, когда приедет специалист по дактилоскопии. Вы убедитесь, что мы здесь, на Гавайях, не любим торопиться. Этому виной наш благословенный климат. – Сыщик положил часы в ящик стола и вышел вместе с Тарневерро, заперев дверь. – Продолжим работу в гостиной, из которой постараемся всех выставить. Может, вы и там соблаговолите проявить свою замечательную наблюдательность. Мне необыкновенно посчастливилось. Что бы я делал без вас? Кресла и стулья, вынесенные на лужайку, свидетельствовали о том, что гости предпочли выйти на свежий воздух, однако в гостиной все еще оставались Джим Брэдшоу и Джули: девушка плакала, а молодой человек играл роль утешителя. Чарли передал Джули ключ от павильона и объяснил, что нужно перенести тело в дом. Они вместе с Джимом пошли звать на помощь слуг. Когда оба удалились из комнаты, Чарли Чан начал заглядывать в цветочные горшки, брать книги, которые попадались ему под руку, перелистывать и встряхивать их. – Вы обыскали спальню мисс Фейн? – спросил Тарневерро у сыщика. – Нет еще. Я дал Кашимо – это наша ищейка и мой личный помощник – одно срочное поручение, связанное со спальней. Правда, Кашимо – такой медлительный! Что касается меня, – он стал водить ногой по поверхности ковра, – то у меня и здесь дел хватит.