– Вы нашли что-нибудь? – Да. У нас есть заказ на револьвер сорок пятого калибра «Макдермот МР VI». Его забрал Серж Ледюк двадцать первого сентября две тысячи одиннадцатого года. – Забрал? В Англии? – Нет. У нашего дистрибьютора в Вермонте. Я могу прислать вам номер заказа и информацию. Теперь ее голос звучал менее резко. А может, Бовуар просто привык к нему. Она, конечно, старалась быть полезной, ну так у нее наверняка был немалый опыт разговоров с полицией об оружии. – S’il vous plaît[47]. Это популярное оружие? – Уже нет. В некоторых странах полиция все еще использует его, но теперь, конечно, все больше переходят на автоматические пистолеты. – Вы и автоматику делаете? – Делаем. Тот, что интересует вас, «макдермот» сорок пятого калибра – очень старое оружие. Шестизарядник. – Как на Диком Западе? Женщина сдержанно засмеялась: – Пожалуй. Кольт создавал свой револьвер, основываясь на нашем оружии. По крайней мере, нам нравится так думать. Популярность «макдермота» достигла пика во время Великой войны. Мы также поставляли немало этих револьверов и во Вторую мировую, но потом спрос пошел на спад. – А кто заказывает сегодня? – Такие револьверы нравятся коллекционерам. Ваш человек собирал оружие? – Non. Он работал преподавателем в академии, которая готовит офицеров полиции здесь, в Квебеке. – Значит, его интересовало оружие. – Да, но современное. Не старинное. – Старинное-то оно старинное, но дело свое делает. – Дело, то есть убийство? Наступила пауза. – Не обязательно. Бовуар молчал, пауза длилась. – Впрочем, да. Иногда. Или предотвращение кровопролития. Мы не продаем личное оружие в Канаду. Оно, конечно, запрещено. Поэтому мистер Ледюк сделал заказ в Штатах. Не знаю уж, как он перевозил его через границу. – Это совсем не так трудно. Граница была прозрачна в гораздо большей степени, чем это признавали власти. – Если он не коллекционировал оружие, то чего еще, по-вашему, он мог хотеть от этой модели? – спросил Бовуар. – Ну, она надежная, у нее не такая сильная отдача, как у других револьверов. А еще она очень точная. – Точности тут не требовалось, – сказал Бовуар. – И ближнего боя в траншеях он тоже вести не собирался. Зачем кому-то сейчас покупать шестизарядник, когда можно купить автоматическое оружие? Он почти услышал, как она пожала плечами. Не от безразличия, а потому, что не знала ответа на этот вопрос. Бовуар попытался зайти с другой стороны: – Почему он заказал у вас, в Англии, а не купил здесь «кольт», если они так уж похожи? – История. И качество. Любители оружия знают нашу марку. – Однако «кольт» и «смит-вессон» тоже хороши и стоили бы меньше. И делаются тут, под боком – в Штатах. – Да, они были бы дешевле. – Но, может, к ним не делают глушителей, – предположил Бовуар. – Мы тоже не делаем глушителей. – Как же так? У того револьвера имелся глушитель. Я упоминал об этом в письме. – Я решила, что это опечатка или ошибка с вашей стороны. – Вы думали, я не знаю, что такое глушитель? – спросил Бовуар. – Для меня это лишено смысла, – ответила Элизабет Колдбрук. – У револьверов нет глушителей. Глушители на револьверах не действуют. – На этом действовал. У него возникло впечатление, что один из глушителей прилепился к мадам Колдбрук. Молчание слишком затянулось. – Кто сделал глушитель? – спросил наконец Бовуар. – Не знаю. – Если не «Макдермот», то кто? – настаивал он. – Если кто-то просит вас изготовить глушитель, то к кому вы его направляете? – В департамент автоматического оружия. У револьверов не бывает глушителей. – Высокомерный голос снова всплыл на поверхность. Как в фильме «Челюсти». Но потом смягчился. – Это трагедия, когда человек совершает самоубийство, и наша компания принимает такие вещи близко к сердцу. Я принимаю это близко к сердцу. И он почему-то поверил ей. Сколько телефонных звонков в месяц, в неделю, в день поступает к ней из полицейских отделений по всему свету, когда за каждым разговором маячит труп? – Это не было самоубийством, – сказал Бовуар. Он не знал, стало ли ей от этого легче или нет. – Вы сказали, что точность тут не играла роли. И я подумала… – Последовала пауза. – Значит, убийство? – Да. Одним выстрелом в висок, – повторил он. И опять пауза затянулась. Она длилась и длилась. Но не пустая пауза. Даже по телефону за тысячи миль, за океаном Бовуар слышал, как эта женщина думает. Взвешивает. – О чем вы задумались, мадам Колдбрук? – Я думала о специфической конструкции этого оружия и о его использовании. И зачем оно могло кому-то понадобиться. В особенности если человек не коллекционирует оружие. Почему револьвер? Она скорее не спрашивала, а сообщала. – И почему? – спросил он. На заднем плане послышался какой-то щелчок и голос. – Откуда мне знать? – резко произнесла Элизабет Колдбрук. – Мы просто их изготавливаем. Как заявляет ваша Национальная стрелковая ассоциация[48], людей убивает не оружие. Людей убивают люди. – Я квебекец, мадам. Канадец. НСА не имеет ко мне никакого отношения. – А «Макдермот энд Райан» не имеет никакого отношения к этому убийству. Мне жаль, что оно произошло. Очень жаль. Одним выстрелом из револьвера в висок. Бедняга. Уверена, вы найдете преступника. Я пришлю вам письмо со всей имеющейся у меня информацией. И приложу товарный чек. Он хотел поблагодарить ее, но на линии уже установилась тишина. Электронное письмо от Элизабет Колдбрук прибыло несколько минут спустя, в нем содержалось стандартное описание револьвера «Макдермот МР VI» сорок пятого калибра и подробности заказа Ледюка. В конце письма стояло ее имя. Элизабет Колдбрук-Клэртон. Какая-то корявость привлекла внимание Бовуара. Он пригляделся и увидел, что часть фамилии – «Клэртон» – набрана другим шрифтом. Похожим – она вполне могла не заметить. Однако Бовуар заметил. И почти сразу пришло письмо с отчетом криминалистов. – Если хотите остаться в деревне, пожалуйста, – сказал Гамаш, надевая зимнее пальто. – Вам не обязательно возвращаться со мной в академию. – Вы хотите, чтобы я остался? – спросил Шарпантье, натягивая ботинки. – Или вы требуете, чтобы я остался? Вы не пытаетесь от меня избавиться, а? Это было произнесено с улыбкой, но в вопросе слышался какой-то надрыв. – Moi? – спросил Гамаш тоже с улыбкой и сразу посерьезнел. – Выбирать вам, Гуго. А если мне что-то потребуется, я вам сообщу.