— Не бойся, не скандалить. Сели на кухне, я всплакнула на всякий случай. Аркаша вздохнул тяжело. — Ну, чего тебе не хватало? — спросил тихо. — Прости ты меня, — попросила я. — Люблю я Димку. Отпусти ты нас по-хорошему. Аркаша поерзал, на меня покосился. — Ах, Ладушка, надоест ведь он тебе, бросишь… Жалко парня. — Я за него замуж пойду. Тут Аркаша подпрыгнул. — Замуж? Да на кой черт он тебе? Думаешь, я вас кормить буду? Не дождешься. — И не надо, — фыркнула я. Он подумал, грудь почесал. — Ладуль, давай по-доброму. Поживите годок как есть, в любовниках. Если ты его за это время не погонишь, так и быть, женитесь, свадьбу сыграем. И весь этот год деньги будешь получать, как раньше. Идет? Ну чего торопиться-то, не пожар. Мало ли что. Может, ко мне вернешься, ведь люблю я тебя. И с Валеркой пока не разводись, слышишь? Где еще такого мужа найдешь. Не пори горячку, прошу. Я для видимости немного поотнекивалась и согласилась. Валерка со мной недели две не разговаривал, спал в гостиной, злющий как черт. Потом подобрел, в спальню вернулся, видно, деньги кончились. При первой же встрече Димка на меня накинулся: — Лада, ты же обещала… — Отцу твоему слово дала, чтоб отстал, не верит он, что у нас серьезно. Давай, Дим, по-хорошему с отцом. Мой муж нам не мешает, не живу я с ним. Видеться будем каждый день, год пройдет, оглянуться не успеем, и мама твоя за это время со свадьбой смирится. Уговаривать его пришлось долго, но в конце концов он согласился, и стали мы жить как раньше. Мутно, зыбко. Я в конторе не появляюсь, Лома боюсь. Димка меня пасет, шагу одна не сделаешь, вопросами замучил: где, с кем, когда придешь. Не Валерочка. Как-то вечером Аркаша пожаловал, а Димка его не пускает. — Сынок, мне с Ладой посоветоваться надо. Сел с нами на кухне, ни на минуту не оставил. Аркаша только головой качал. В середине августа как-то вечером пришла Танька. — Муж где? — спросила с порога. — В театре. — А ты чего дома? — У Димки дела. Послезавтра встречаемся. Танька за стол села, от чая отказалась, смотрит как-то чудно. Я терпела, ждала, когда ее прорвет. — Мой-то вчера пьяненький пришел, еще стакан хватил, болтать начал. Знаешь, кто завтра курьером поедет? Димка твой. Танька меня за руку схватила, в глаза уставилась. — Ладка, прикинь, сколько он повезет. Я руку выдернула. — Ты что, сдурела? — Ладка, ты подумай, деньги-то какие, нам с тобой на всю жизнь хватит. Подумай, с такими деньгами, да распорядясь ими с умом, жить можно в свое удовольствие. И рожи эти бандитские никогда не видеть. По-умному отойдем года за два, чтоб в глаза не бросалось, слышишь, у меня и план есть. — А Димка? — Что, Димка? Не даст его папаша в обиду. Ну трудно ему будет, я ж не говорю, но ведь не убьют. Ты подумай. — Танька, да если все сорвется, ты хоть представляешь, что с нами сделают? — Представляю. Ты-то, может, как-нибудь и отмажешься, а мне каюк. Рискнем, Ладка. Ведь такие деньги, на всю жизнь. — Вдруг Вовка догадается? — Да не помнит он ни черта, что говорил, а и вспомнит, молчать будет. Башку-то за треп враз отвернут. Ну, решай. — Говори, что за план, — сказала я. — Хороший план, проще не бывает. * * * На следующий день я сидела в машине рядом с конторой. Наконец увидела, как Димка из ресторана вышел с большой сумкой. По виду тяжелой. Бросилась к нему. — Димочка… — Лада, — сказал он, обняв меня, — мне ехать нужно, через час мужики ждут, дело важное. — Так через час, — я села к нему в машину, обняла и стала целовать. — Лада, завтра, слышишь… — прошептал он. — Димочка, мальчик мой, два дня не виделись, извелась вся. Поехали на полчасика к нам, успеешь… К этому моменту я уже голову на его коленях пристроила. — О, черт, поехали, — простонал он. Оставили машину возле дома, сумку Димка взял с собой, я к нему прижималась, тряслась от нетерпения. Он оставил сумку в прихожей, я схватила его за руку, торопливо потянула к постели. — Димочка. Орала я под ним, словно меня резали, а сама прислушивалась. Димка на часы взглянул, поцеловал меня. — Пора, Ладушка, опаздываю. До завтра, слышишь? Торопливо оделся, а я в постели лежала, смотрела на него и улыбалась. Потом пошла провожать. В прихожей Димка хватился сумки, а ее нет. — Лада, сумка где? — спросил он испуганно. — Сумка? — удивилась я. — Не знаю. Ты ее из машины брал? — Лада, я с сумкой был. — Да здесь где-нибудь, поищем. — Лада, — Димка вдруг побледнел, посмотрел на меня, а я стала по углам шарить. — Давай в машине проверим, — предложила я, — может, там оставил? — Нет. — Да что ты из-за нее так расстраиваешься, куплю я тебе сумку, чего ты? Димка пошатнулся, глазами повел и пошел к двери. — До завтра, — зашептала я и на его шее повисла. — До завтра, — пошевелил он белыми губами и ушел. Вечером мы сидели с Танькой на кухне, от страха у меня зуб на зуб не попадал. — Догадается Аркаша. План твой дурацкий… — Дурацкий, а сработал. Отовремся, не боись. Ты под Димкой лежала, сумку спрятать не могла. А кто в квартиру входил, неизвестно. И был ли кто, и была ли сумка. Стоим насмерть. Услышав звонок в дверь, я в стол вцепилась, Танька полоснула меня взглядом: — Смотри, Ладка, — и пошла открывать.