– Мам! Да в чем дело? – У меня снова начинает бешено колотиться сердце. Присесть. Обычно так говорят, когда хотят сообщить плохие новости, верно? Мне повезло, в моей жизни почти не было разговоров, которые начинаются с фразы «Почему бы тебе не присесть». Такое случалось раза три, наверное: когда умер зейде, мой дедушка, когда мама и папа сообщили нам о разводе и на следующий день после выборов 2016 года. Так что плохо дело. Мама, кажется, понимает ход моих мыслей, потому что касается моей руки: – Котенок, все в порядке. Я просто хотела быстро рассказать вам, что случилось вчера, а потом кое-что обсудить. – Она слегка улыбается. – Начнем с того, что вы знакомы с моей подругой Эллен. – Мамой Мэтта. – Да… у вас же вчера была репетиция! Я слышала, электричество отключилось? – Тебе Эллен рассказала? У меня немного скручивает живот. Интересно, что еще ей рассказала Эллен? И что рассказал Эллен Мэтт? – Так вот, вчера во время грозы ветер повалил большое дерево на заднем дворе дома Эллен, и оно упало прямо на крышу комнаты Мэтта. С ним все в порядке, – быстро добавляет мама. – Он в тот момент был на репетиции. И тут я с ужасом вспоминаю полдюжины пропущенных вызовов на экране телефона Мэтта. Все от его мамы. – С Эллен все в порядке? – спустя секунду спрашиваю я. – Да, они оба не пострадали. И там был балкон, который немного остановил падение дерева. – Мама выставляет ладонь горизонтально, изображая препятствие, а другую руку сгибает в локте, жестами показывая случившееся. – Примерно так. Могло быть намного хуже, да и страховка у них есть. Все хорошо. Но в потолке комнаты Мэтта сейчас довольно большая дыра. – Это ужасно. – Я знаю. Хорошо, что вы были на репетиции. – Ага, – выдыхаю я. – В общем, – мама ударяет рукой по столу, – вчера вечером они уехали в отель и переночевали там, но в долгосрочной перспективе это невозможно. Поэтому, надеюсь, вы не против, что я предложила Эллен пожить у нас. Это буквально на пару недель, пока они будут решать проблемы… – У нас – это прямо здесь? – Я едва не поперхнулась. – Прямо у нас в доме? Что-о-о? Простите, но что-о-о? – Прямо здесь. – Мама, кажется, немного удивлена. – Я отпросилась с работы, чтобы разобрать весь мусор в комнате для гостей. Думаю, туда можно положить и надувной матрас для Мэтта. Но Райан, если ты не против, может… – Хорошо, – спокойно говорит Райан. Мама кивает. – Тогда Мэттью положим к тебе на свободную кровать. – Он может спать у меня, – предлагаю я. – Конечно же нет, – смеется мама. – На матрасе! – Я снова чувствую, как кровь приливает к щекам. – Я ничего такого… просто предложила. – Хорошая попытка. Но нет. И правило пятнадцати сантиметров все еще в силе. – Оно гетеронормативное и сексистское. – Райан, милый, ты точно не против? – игнорирует меня мама. – Да, все хорошо. Мэтт ничего. Погодите-ка. Я даже и не думала, что Райан и Мэтт могут дружить. Хотя почему бы и нет? Они оба выпускники, оба занимаются на расширенных курсах, а те, с кем Мэтт проводил время в Алабаме, – мы видели их на фотографиях – выглядят как компания для Райана. Он-то на пижонские вечеринки ходит. Я ни разу не представляла Мэтта в большом мире, вне нашей с Энди вселенной. Но… боже, он же и сам может быть пижоном. Нет. Конечно же нет. Не может. Пижоны не бывают такими милыми, не ведут себя глупо, не участвуют в театральных постановках. Ной Каплан разве что, отчасти, но он всегда был аномалией в своей компании пижонов. И Мэтт точно не из их числа. Стал бы пижон держать руку на диафрагме во время распевки и гамм? Стал бы проводить время со мной и Энди? Не думаю. – Дети, вы великолепны, – говорит мама. – Просто лучшие на свете. Серьезно. Скажу Эллен, чтобы выезжала из отеля. – Телефон уже прижат к ее уху. – Мы договорились? Райан кивает. Я просто тихо полыхаю. Сцена сорок пятая – Просто молчи, – говорит Андерсон, когда мы встречаемся на уроке истории. – Да я еще ничего и не сказала… – Мне Мэтт сказал! Боже мой! Дерево? Настоящее дерево? – Кто дерево? – уточняет Рейна, занимая привычное место за партой позади Андерсона. – Согласно моим источникам, – он упирает руку в бедро, – дерево – самое настоящее дерево – упало на дом Мэтта Олсона, пока он вчера был на репетиции. Поэтому теперь он переезжает в комнату Кейт… – Что? Вот уже не… – Черт, – говорит Рейна. – Кейт. Не упускай шанс. – Ну, во-первых, он переезжает в комнату Райана… – Все равно! – Андерсон садится на стул, но тут же поворачивается ко мне лицом. – Кейт Элиза, клянусь, ты самая везучая девчонка на Земле. Это – да еще и Гарри с Ларкин! Ответить я не успеваю: звенит звонок, и все вокруг приходит в движение. Ученики садятся, скидывают рюкзаки, обнимаются, болтают, игнорируют мистера Эдельмана. Когда в класс входит Ной, я вижу, что он одет в футболку с надписью «Папочка» и изображением отца тигренка Даниэля. И это не шутка. Я окидываю его взглядом: – Серьезно? – Кто-то должен привлекать внимание к проблеме. – Глазам не верю. Андерсон пинает мой кроссовок. – Слушай, – взгляд у него очень многозначительный, – мне надо пописать. Кодовая фраза. Я едва заметно киваю, продолжая смотреть вперед. Спустя десять минут мы мчимся по коридору, едва удерживаясь на ногах на поворотах и сжимая в руках пропуска от мистера Эдельмана. Потрясающе: нам не пришлось даже ждать друг друга. Впрочем, мистер Эдельман из числа тех учителей, кого заметно радует убывающее количество учеников в классе. Добравшись до богом забытого туалета, мы немедленно занимаем привычные позиции в кабинках. – Чистой воды безумие, да? Мэтт переезжает на постоялый двор Гарфилдов. – Это да, но меня другое интересует, – говорит Энди. – Что там у вас с Ноем происходит? Я на секунду теряю дар речи. – С Ноем? Ноем Капланом? – Хочешь сделать вид, что вот только что между вами искра не промелькнула? Умоляю. – Хм. – Я снимаю на камеру свое изрядно удивленное лицо и скидываю селфи Андерсону. – Ты что, пил? – Просто обратил внимание. У тебя был особенный взгляд. И движение губами. Андерсон любит говорить, что иногда я по-особому шевелю уголками губ. И это выдает, кто мне нравится. Бред, по-моему. – Энди, он же пижон. О чем ты вообще? – Он непонятный пижон. Пижон с натяжкой. Не как Джек Рэнделл. – Джек Рэнделл нарисовал у него на гипсе сиськи. – Фу, – тянет Андерсон. – Не встречайся с Ноем, пока он не снимет гипс. – Сиськи всё. У него новый гипс.