— Мне просто надо было… не предавать своих, — парнишка потер скулу с синяком и зыркнул на меня с подозрением. — И я не сдал никого. — Ваш отчим просто подставил вас, чтобы выйти сухим из воды. И забыл про обещания, как только вас доставили в острог. Если бы он хотел помочь — давно бы уже прислал весточку арестантам, чтобы к вам отнеслись со снисхождением. Но судя по вашему запуганному виду, вам не нравится ни острог, ни соседи. В уголке глаза парня выступила слезинка. А губы задрожали. Значит, я смог достучаться до него. И объяснить очевидное. Осталось подвести его к тому, чтобы Степан рассказал про отчима. А я попытаюсь найти что-то, с чем можно будет прийти к бывшему каторжанину. Призрак буквально забрался на колени парня и расплылся на них лужицей. При этом Семен громко чихнул. — Но у вас ещё есть шанс выйти на свободу в ближайшее время, — успокоил я парня. — И я, как адвокат, приложу все силы, чтобы вытащить вас. Степан шмыгнул носом: — Я признательные показания дал, — пролепетал он. — Это все можно отменить по причине самооговора, чтобы защитить члена семьи, — отмахнулся я. — За это вам не последует никакого наказания. И в глазах парня затеплилось некое подобие надежды. — Но чтобы я смог вам помочь, вы должны рассказать мне все, как было, — закончил я. И парень замялся. — Для того чтобы все было по закону, вам стоит подписать соглашение о защите. С того момента, как вы поставите свою подпись на этом документе, — я вынул договор об оказании услуг и положил его перед мальчишкой, — я стану вашим адвокатом. — Кто вас нанял, милсдарь? — нахмурился Сергеев. — Ваше дело мне досталось по распределению. По ошибке, видимо, его выдали и тому самому Бондареву. Вы с ним заключили соглашение? — Я такого договора не подписывал. Да и тот Бондарев решил, что я грамоте не обучен. Наверно сам поставил за меня крестик. Степан торопливо подписал документ, практически его не читая. Я убрал бумагу и все же сказал: — Больше ничего не подписывайте, Степан. Никаких признаний и показаний. Все договоренности за вас теперь заключаю я. — Хорошо, — повторил парень и, кажется, немного приободрился. А затем начал рассказывать: — Иван и его дружки совершили налет. Подробностей я не знаю. Я знал, что они планировали дело, и очень хотел пойти с ними, но отчим сказал, что я ещё мал, — он вновь шмыгнул носом. — После налета Иван, отчим мой, пропал на несколько дней, а затем объявился с большой суммой. Правда, деньги он почти сразу где-то спрятал, оставив небольшую сумму. А на следующий день, когда матери не было дома, он сказал, что нам нужно поговорить. Ну и заявил, что на него вышли жандармы. Хотят посадить его надолго, так как он только с каторги вышел. И что я должен взять его преступление на себя. — Рассказал о братстве и взаимопомощи, — добавил я и парень стыдливо кивнул: — Он научил, что мне нужно говорить. И я сказал. И очутился здесь. Я задумчиво потёр ладонью подбородок. Интересно, куда делись остальные налетчики? В деле же фигурировало несколько человек. — А его подельники, — произнес я. — Он не говорил про них? Парень замотал головой. — А какая сумма у него была? — уточнил я. — Ну, хотя бы примерно? — Большая спортивная сумка, — ответил парень и добавил хриплым шепотом. — Полная денег. Я столько не видел никогда В голове мелькнула мысль о последнем скачке. Скорее всего, этот Иван нашел подельников, затем избавился от них, и присвоил все деньги. А после того, как парень взял все на себя, мужик попросту решил уехать из города. Значит, надо найти тела. — А были ли у Ивана какие-то места, о которых мало кто знает? — вкрадчиво уточнил я. Степан замотал головой: — Не знаю. Он о таких не говорил. Это плохо. Ладно, попробуем ещё: — А про своих друзей, с которыми он отбывал срок на каторге? — Мало, — парнишка насупился и выдал, — Только про Семена. — Какого Семена? — ухватился я за спасительную соломинку. — Семён Лашин. Они вместе отбывали наказание на каторге в Петроградском княжестве. — А за что этот Лашин оказался на каторге? — вкрадчиво уточнил я. — Разбой, как и мой отчим, — ответил паренёк. — Уже хорошо. — А вы правда меня вытащите отсюда? — с надеждой спросил Степан. — Сделаю все, что в моих силах, — честно пообещал я и с неохотой нажал на кнопку вызова конвоира. В этот же момент в углу комнаты появился мой тотем. От него ко мне хлынула сила. Призрак подобрался и жадно потянулся ко мне. Как только пришел дежурный, я попросил позвать старшего. — Что случилось? — насторожился конвоир и положил руку на дубинку, которая висела на поясе. — Мой подопечный простужен. Почему никто не обратил внимание на его состояние? Почему его не определили в лазарет? — Стало быть, не было распоряжений. Призрак на ногах Сергеева уставился на меня и прошипел: — Жрать. Я кинул ему тонкую нить силы и указал на Семена. Призрак кивнул и растекся по лодыжкам парня. Сергеев мгновенно побледнел и несколько раз чихнул. — Ой, — он растерянно посмотрел на меня. — Если его состояние ухудшится, я буду вынужден подать жалобу… В кабинет вошел усатый жандарм и деловито осведомился: — Что у вас происходит? — Мой подзащитный болен. — Простая простуда…- начал было он, но Сергеев вновь принялся чихать, зажимая рот ладонями. Призрак довольно облизнулся и оглянулся на меня. — Он и сотрудника вашего мог заразить, — подсказал я и призрак метнулся тенью, обнимая здоровяка. Усач попятился от чихающего жандарма и вынул платок из кармана, чтобы прикрыть нос. — Если в камере еще не все заражены, то вам повезло. Но вести туда больного было бы глупо, — я покачал головой. — Хочу верить, что вы не намеренно решили свести моего клиента в могилу. — Распоряжусь, чтобы сопливца этого в лазарет отправили, — пробубнил старший жандарм сквозь ткань платка и прикрикнул на своего коллегу, — отведи его в лекарскую. И сам морду оберни чем-нибудь. Не разноси заразу. Сергеев бросил на меня благодарный взгляд, улыбнулся и снова чихнул. * * * После прощания со Степаном я покинул острог. Вреда ему призрак не причинит, но чихать заставит еще пару дней. Значит, это время парнишку точно не вернут в камеру, где его могут и порешить. Разговор с Пожарским может чуточку подождать. Уж ему точно побыть в остроге не помешает. Того и гляди ночески на жестком матрасе помогут вправить наглецу мозги. Я спустился по ступеням крыльца, дошел до парковки и сел в машину. Фома хотел было что-то спросить, но я поднял руку, призвав дать мне немного тишины. Я вынул из кармана телефон и нашел в адресной книге номер Беловой. Нажал на вызов: — Привет, что-то срочное? — послышался в динамике приглушённый голос Алисы. — Привет, да. Мне нужна информация о некоем Семене Лашине. Он отбывал наказание на Петроградской каторге. — Постараюсь найти, — прошептала в динамик Белова. — Если это все, то я тебе перезвоню. Она нажала на сброс, и я вздохнул. Откинулся на спинку сиденья.