Девушка удивлённо подняла бровь, и я пояснил: — Скажите, что сын начальника охранки, Павел Филиппович Чехов, очень хочет как можно быстрее поговорить с подозреваемым, чтобы скорее выйти на допрос у мастера Иванова. Если затягивать, жандарм будет нервничать. Секретарь улыбнулась и кивнула: — Хорошо, Павел Филиппович. Она развернулась и вышла из кабинета, закрыв за собой дверь. — Спасибо вам, Павел Филиппович, — внезапно произнес Пожарский надтреснутым голосом. — Я вел себя очень вызывающе, когда разговаривал с вами в ресторане. — Все нормально, — успокоил я Афанасия Петровича. — Выпейте чаю. Уж простите, но вы очень бледны, и я беспокоюсь о вашем самочувствии. — Всему виной моя несдержанность с алкоголем. После смерти супруги я немного увлекся горячительным. Пока была жива моя жена, я не позволял себе лишнего. Правильная женщина способна спасти самого пропащего мужчину. Я не был согласен с этим выражением, потому как искренне считал, что каждый человек должен отвечать за свои поступки сам. Попытка переложить ответственность за скверное поведение на почившую супругу выглядела незрело. Видимо, младший Пожарский пошел в отца. Возможно, он тоже ищет виноватых, когда сам делает гадости. — У меня больше никого нет, — глухо продолжил Афанасий. — Юра мой единственный сын. Как и у вашего батюшки, у меня нет бастардов. У нашей семьи сейчас нелегкие времена, но вскоре все должно измениться. Возможно, я всего лишь старый параноик, но есть вероятность, что все это затеяно с целью помешать мне заключить успешную сделку. — О чем речь? — насторожился я. — Я смог договориться с судоверфью о вложении средств в постройку нескольких судов. И если моего сына официально признают виновным, то соглашение заключить не получится. И семья будет разорена. — Сделаю все, что от меня зависит, чтобы Юрия не осудили. — Благодарю, Павел Филиппович. Признаюсь, что не ожидал от вас такого профессионализма. — Почему же? — Вы молоды. И в вашем возрасте я был вспыльчив…- князь потер переносицу и сам себя поправил, — справедливости ради, я и сейчас не особо сдержан. И потому посчитал, что вы можете исполнить свои обязанности спустя рукава. Самое неприятное для меня, что никто бы вас не упрекнул в этом. Пожарский взял чашку и сделал глоток. А в приемной тем временем послышался голос секретаря, которая дозвонилась до острога и теперь пыталась договориться о встрече. В очередной раз я удивился, что ей это удалось. * * * Пожарский покинул меня через несколько минут. Сразу после того, как в кабинет вошла Арина Родионовна, которая сообщила, что меня уже ожидают в остроге. — Не смею вас задерживать, — произнес Афанасий Петрович и поднялся с кресла. — Ещё раз спасибо, что взялись защищать моего сына. — Не за что, — ответил я. — Простите, но мне пора ехать. — Да, конечно, — спохватился Пожарский. — Извините за беспокойство. До встречи, Павел Филиппович. — До встречи, — ответил я и вынул телефон. Нашел контакт Фомы и набрал номер: — Слушаю вас очень внимательно, вашество, — послышался в динамике голос слуги. — Запрягай «Империал», — распорядился я. — Нам нужно в путь. — Зачем «Империал»? — не понял Фома. — Вы же по вечерам на окраины обычно катаетесь. А там его ограбят. И хорошо, если не сожгут. — Увы, сегодня нам нужно ехать в острог, — ответил я. — Опять. — На ночь глядя? Зачем? Решили устроить призрачный бунт и побег? — Нет, просто поговорить с подзащитным. — Хорошо, вашество, — согласился слуга. Я сбросил вызов, открыл ящик стола и вытащил дело Пожарского. Почитаю его в машине. В первый раз я не вник в особенности из-за шока, который у меня вызвала фамилия. Вышел из кабинета и заметил, что секретарь уже взяла с подоконника сумку и тоже собирается выходить. — Если вы согласитесь прокатиться со мной в острог, то мы с радостью отвезем вас домой и доставим до парадной, — произнес я. Девушка замялась: — Я живу в «Солнечном Городе», — неуверенно ответила она. — Это на другом конце Петрограда. — Ничего страшного, — успокоил ее я. — Раз уж вы задержались по моей вине — я готов доставить вас домой. Арина Родионовна улыбнулась: — Спасибо, Павел Филиппович. Я открыл дверь, пропуская ее вперёд, выскочил на крыльцо и взял девушку под локоть. Фома уже стоял у машины. Заметив нас, он улыбнулся и открыл заднюю дверь авто, приглашая нас сесть. И мы заняли места на удобном диванчике. Фома же сел за руль, завел двигатель, и машина выехала со двора. — Как вам практика, Арина Родионовна? — обратился я к девушке. — Очень интересно, — ответила секретарь. — Признаться, не думала, что вам достанется столько уголовных дел. — Я тоже не думал, — честно признался я и девушка улыбнулась: — Вы замечательный человек, Павел Филиппович. Никогда бы не предположила, что аристократ может помогать обычным людям. А не только создавать видимость работы в дни дежурств. — Кто-то должен это делать, — просто ответил я. — Таков путь. — Это… необычно, — вдруг произнесла девушка и я заметил на ее щеках лёгкий румянец. — К тому же не всегда я помогаю простолюдином, — сменил я тему разговора. — Гордей был бастардом. Как и Галицкий… Секретарь улыбнулась: — Представляю, какое негодование у Елены Анатольевны вызвало ваше вмешательство в оба процесса. — Процессы не состоялись, — поправил ее я. — Все было решено до разбирательств. — И это ещё более унизительно для адвокатессы, у которой не было ни одного проигранного дела. Я удивлённо посмотрел на секретаря, и она пояснила: — Мне стало интересно. И я немного узнала про мастера Свиридову. Она опытный юрист. Несмотря на ее молодость. И в чем-то похожа на вас, Павел Филиппович. — Чем же? — удивился я. — Ее отец — судья и не очень-то любит адвокатов. И поэтому девушка, можно сказать, бросила главе семьи вызов. Поэтому ее отношение с отцом напоминает вооруженное перемирие. — Странно, что при этом она согласилась на брак с другом семьи Свиридовых, — удивлённо пробормотал я. — В высшем свете ходят слухи, что брак может и не состояться, — ответила девушка. — Елена Анатольевна — дама с характером. И ее отец почти не имеет рычагов давления на дочь. — Я слышал, что они давно дружат… — Приятельствуют, но не более, — возразила Арина. — Хотя на людях хорошо играют роль влюбленных. К тому же, у Юрия Николаевича есть дама сердца, правда из бастардов. Но папенька никогда не даст согласие на подобный брак — Но зачем это Свиридовой? — поразился я. — Елена Анатольевна давно и беспросветно замужем за своей работой, — беспечно ответила девушка. — И ей попросту недосуг отшивать кавалеров. Поэтому слухи о помолвке с Юрием Николаевичем отрезают от нее почти всех потенциальных желающих. — Откуда вы так много знаете? — Просто умею разговаривать с людьми, если мне это нужно, — ответила девушка. — И слушать, что они говорят. Я только покачал головой: — Вы просто настоящее сокровище, Арина Родионовна. Секретарь обернулась ко мне и улыбнулась: — Тем, что умею собирать городские сплетни? Я покачал головой: