* * * «Империал» был уже подан к крыльцу. А Фома ожидал нас у открытой двери. Заметив, что я вышел не один, слуга уточнил: — Нам сперва нужно будет доставить Арину Родионовну домой? — Нет, Арина Родионовна вызвалась поработать моей помощницей на общественных началах, — ответил я и девушка кивнула. — А, вон чего, — протянул Фома, но больше вопросов задавать не стал. Мы сели на задний диванчик машины, парень занял место за рулём и обернулся к нам: — Куда прикажете? — На Савеловскую мануфактуру, — ответил я. — На Народном проспекте. Слуга кивнул, завел двигатель, и машина выехала из арки. — Зачем нам на мануфактуру? — удивлённо спросила девушка. — Попробовать получить характеристику с работы подозреваемого, — ответил я. — После чего мы посетим его соседей и потом направился к жандарму. Если у тебя в руках есть документы, которые положительно характеризуют подозреваемого, говорить с потерпевшим будет намного проще. — Хитро, — оценила девушка. И машина поехала по шоссе. — Как съездил в торговые ряды? — поинтересовался я у слуги. — Все успешно, — он кивнул и мне показалось, что выглядел парень донельзя довольным. — Купили посуду всяческую и запасов на пару недель. — Как тебе наша кухарка? — хитро уточнил я. — В смысле? — всполошился помощник. — Хорошие продукты выбирает? Не смущается? Всем ли довольна? — Да все вроде хорошо, — он пожал плечами. — Она бойкая и на рынке торговалась с продавцом рыбы. Да так ловко, что тот банку щучьей икры ей отдал в нагрузку. И был доволен такой ловкой покупательницей. Для меня стало ясно, что бережливый кот гордится тем, что девушка экономная. — Ничего лишнего ей навязать не смогли, — продолжил парень с улыбкой. — Овощи выбрала как надо. Луковки соленые взяла такие, что сами в рот просятся. — Любовь Федоровна была довольна? — Думаю, да. Потому как ничего в Иришку не бросила, только покатала по столу яблоки. Я подумал, что лучшего контролера найти было бы сложно. И уже если сама Виноградова не возмутилась тратам, то и мне переживать не стоило. — Ты считаешь, что мы не зря наняли Иришку? — спросил я больше для того, чтобы в очередной раз убедиться, что парень неравнодушен к нашей кухарке. — Не зря, вашество, — произнес он смущенно. — Она говорит, что умеет комки готовить с рыбой. Обещалась в пятницу сварганить. — Роллы? — шепотом осведомилась у меня Арина Родионовна. Я кивнул. — Можно будет к вам напроситься на обед в пятницу? — улыбнулась секретарша. — Это как барин решит, — усмехнулся Фома, бросив на меня лукавый взгляд. — А вы, Арина Родионовна, теперь часто будете с Павлом Филипповичем кататься по делам? Я понял, что парень перехватил инициативу и теперь уже мне стало не по себе. — Если мастер Чехов не станет возражать, то хотела бы принять участие в нескольких делах. Мне пригодится такой опыт на юридическом поприще. — Из вас получится знатная юристка, — выразил свое мнение Фома и мне показалось, что в его шевелюре мелькнул край кошачьего уха. * * * Мануфактура располагалась в центре крупной промышленной зоны и представляла собой несколько зданий из красного кирпича с высокими дымящимися трубами. Фома притормозил у входа и с удовольствием отметил, что парковка, которая располагалась чуть дальше, была бесплатной. — Сразу видно, что место тут хорошее, — поделился размышлениями помощник. Дружинник на проходной без лишних вопросов направил нас к приказчику в здание администрации. А приказчик, полноватый улыбающийся мужчина, пригласил нас в кабинет начальника цеха. Тот был пустым, но владелец явился туда через минуту. Он казался запыхавшимся. Стянул с головы кепку восьмиклинку, поправил полы рабочей серой робы и пригладил пышные усы. — Здравы будьте, господа и барышня, — сказал он и коротко поклонился. — Чем могу быть полезен? — Добрый день. Я адвокат Чехов, а это моя помощница… — Нечаева, — подсказала девушка. — Нам необходимо получить личную характеристику на Евсеева. — Это на того, который грызанул жандарма? — хмыкнул мужчина и было непонятно из-за усов, улыбается он или нет. — Тот самый, — кивнул я. — Парень-то он хороший. Не злобливый. Никогда ни на кого даже голос не повышал. Собачек кормил нашенских, что живут на территории. К женщинам всегда уважительно относился. Завсегда перед тем, как анекдот скабезный продекламировать, спрашивал разрешения. Перед тем как какую дамочку за попу ущипнуть, ентересуется не замужем ли она. Ежели собирался напиться на смене, то предупреждал об этом и не выходил на работу. — Порядочный человек, — важно закивала Арина Родионовна. — Именно, — согласился начальник цеха. — Вы напишите про него, — попросил я. — Только про «напиться» не пишите, пожалуйста. Могут не понять. — Конечно, — спохватился мужчина и ударил себя ладонью по лбу. — Он же грыз того жандарма по пьяне. Нехорошо упоминать про горячительное. Мужчина вынул лист бумаги из пачки, которая лежала в тумбочке. Написал от руки характеристику о том, что подозреваемый Евсеев человек в общем-то хороший и весь коллектив готов за него поручиться. Работает бригадиром в цеху, пользуется авторитетом у коллег, выполняет план, а бригада всегда получает премии. В воровстве и дебошах Евсеев замечен не был, в нетрезвом виде на рабочем месте не появлялся. После чего бумагу подписали приказчик и сам начальник цеха. — Прямо весь коллектив поручится, если понадобится? — на всякий случай уточнил я. — Евсеев безотказный мужик. Если надо кого подменить или помочь с переездом, могилу выкопать… — Могилу? — пискнула Арина Родионовна. — Ну, ежели кто из родни наших работников решает помереть, то Евсеев копачом работать не отказывается. И за бутылку даже три метра вглубь прокопать могет. Во какой мужик, — начальник показал большой палец вверх. Хорошо, что про последний подвиг Евсеева в характеристики не было ни слова. Мы с Ариной Родионовной попрощались с мужчинами и довольные покинули территорию мануфактуры. С соседями было чуть сложнее. Потому что жил Евсеев на Народной в доходных домах от мануфактуры. И в доме, куда заселился подозреваемый, контингент жил, мягко говоря, неоднозначный. И когда мы вышли из машины, во дворе уже активно отмечали какой-то праздник. За столом собрался десяток человек в серых рабочих робах, а на сколоченной деревянной столешнице, покрытой газетными листами,, стояло несколько литровых бутылок с криво наклеенными этикетками и нехитрая закуска в виде жестяных банок с консервами и зеленых яблок в белом пакете. Прозрачная жидкость текла по стаканчикам, а люди активно заливали это топливо в себя. Во дворе стоял гомон и смех. Я тяжело вздохнул и направился к столу. — Искупитель в помощь, уважаемые мужчины, — начал я и тут же добавил, заметив среди празднующих нескольких женщин средних лет. — И дамы. Сидевшие за столом представительницы прекрасного пола переглянулись и довольно заулыбались. Воцарилось молчание, и я продолжил: — Меня зовут Павел Филиппович Чехов. И я приехал, чтобы поговорить по поводу задержанного Евсеева. — Это который жандарма погрыз? — гоготнул один из отдыхающих. — Мало погрыз. И никто его из нас не осуждает, — добавила крупная женщина и стиснула пудовый кулак. — Ежели вы пришли плохо про нашего Евсеева говорить, то тута вам рады не будут. — Я его адвокат. И хочу помочь вашему соседу. За этот поступок ему грозит нападение на представителя власти. И пяток лет острога. Информация эта охладила веселье. Женщина крякнула и замолчала. — Так что вы узнать хотели, мастер адвокат? — поинтересовался лысый парень, бросив короткий взгляд на мою помощницу, стоящую поодаль у машины. — Чтобы кто-нибудь из вас рассказал о нем что-то положительное.