— Что нам известно? — спрашивает Гриффин. — Шентон уже в курсе; группа отсматривает записи с камер. Она приехала сюда, а потом исчезла где-то неподалеку от стоянки такси. — Сюда? — переспрашивает он. — Почему сюда? Кара протягивает руку, и Гриффин секунду цепляется за нее, пока встает. Его немного шатает. — Она не заходила проведать тебя? — Нет. Каре видно, что брат начинает выходить из себя. Это его перекошенное лицо, порывистые движения… Он действует, а не думает. — Нат! Ее серьезный тон вынуждает Гриффина остановиться; она берет его за руку и направляет к кровати. Он резко садится. Кара опускается перед ним на стул, сгорбившись и упершись локтями в колени. Потом опять берет его за руки — и чувствует, как его всего трясет. Гриффин испуган. Ее крутой отмороженный братец до чертиков испуган, и это ужасает ее больше всего остального. — Мне нужно, чтобы ты все со мной обговорил, — произносит Кара, изо всех сил стараясь говорить размеренно и рассудительно. Хотя в голове у нее сейчас полный кавардак — слишком уж многое нужно просчитать и обдумать, мысли так и мечутся между стенками черепа. — Поможешь мне немножко? Он медленно кивает. Секунду таращится в пол, пытаясь взять себя в руки, потом поднимает на нее взгляд. — Скажи мне, что мы имеем, — произносит наконец. Кара качает головой: — Совсем немного. Он в буквальном смысле не оставил никаких следов. Отпечатки подошв кедов «Конверс». Сообщения в «Тиндере», отправленные из отдела полиции. Несколько клочков редкой травы с торфяников, оставленные на убийствах «под Сатклиффа», и шифр, который мы до сих пор не можем разгадать. — Из социальной службы пока ничего? — Тупик. Слишком давно это было, данных для поиска мало… Они не могут найти личное дело этого мальчишки. — И мы знаем, что он помешан на серийных убийцах, — добавляет Гриффин. — Но на каких именно? Какой будет следующим? — Надо позвонить Шентону, — произносят они практически одновременно. Кара набирает мобильный номер Шентона, и тот сразу же отвечает. Она переводит разговор на громкую связь. — Тоби, это Эллиотт. Какие знаменитые серийные убийцы пока в стороне? Кого он еще не использовал? — Э-э… — Шентон на секунду задумывается. — Ну, есть еще Банди, Сын Сэма, Бостонский душитель, Гейн[57]… — Небольшая пауза после того, как он называет последнее имя. — Вы ведь в курсе, что он как-то сделал, так ведь? Он… — …сшил себе костюм из женской кожи, да, спасибо, Шентон. — Кара на миг встречается взглядом с Гриффином и тут же отворачивается. — Попробуй сузить список до убийств, совершенных на торфяных болотах или в сельской местности. — Убийства на болотах… Брейди и Хиндли? — Нет, там были дети. Нам нужны те, жертвами в которых были женщины. — Гм… Роберт Приклтон? Он жил на ферме. Скармливал трупы свиньям. Райтуэй? Нет, там была река, — размышляет вслух Тоби. Кара видит раздражение на лице Гриффина. — Хансен? — А что Хансен? — Он охотился на женщин в лесу с ружьем и ножом. — Где? — На Аляске. — Черт! — ругается рядом с ней Гриффин, и Кара отворачивает от него голову с телефоном. — Шентон, — произносит она. — Не пришли еще результаты ЭУР по той записке? — Погодите… Да. Прямо с утра. Они нашли какую-то запись. Не исключено, что еще один шифр. — Что там написано? — Просто несколько цифр. Девять, тире, четыре. Десять, тире, двенадцать. Слово всего одно, но тоже непонятное. «Суб» с точкой на конце. Кара хмурится. — Перешли мне этот текст. Что-нибудь с камер? — Нет, к сожалению. Но лаборатория отчиталась по блокнотам. Кара и Гриффин оба подаются вперед. — И?.. — Есть отпечатки пальцев и кое-какие следы ДНК. Но никаких совпадений с базой. — Прогони их тогда по базе сотрудников полиции! — приказывает Кара. — Уже. Ничего. Мы сейчас подключили общенациональную базу данных. Кара не может в это поверить. Разочарование режет ее, будто ножом. Она была уверена, что это кто-то из своих. — Позвони мне, как только хоть что-нибудь выплывет, — произносит она, готовая уже отключиться, но тут Тоби перебивает ее: — Хотя, шеф, у меня есть одна мысль. Где-то у дверей палаты Гриффина две медсестры что-то обсуждают во весь голос. Кара прибавляет громкость на телефоне, так и кипя от раздражения. — Продолжай. — Он знает, что вы наступаете ему на пятки, — говорит Шентон. — Он знает, что вы его ищете. Так что, скорее всего, он отвезет ее туда, где будет чувствовать себя в полной безопасности. — В смысле? — В какое-нибудь хорошо знакомое место. К себе домой. На работу. Туда, где он может хорошо контролировать обстановку. Кара чувствует, как на нее опять накатывает страх. — Но откуда нам знать, куда именно, когда мы и понятия не имеем, кто это такой? — кричит она дрожащим голосом. Смотрит на Гриффина. Видит собственную беспомощность, свой страх, отраженные у него в глазах. Пересмешник захватил Джесс, отвез черт знает куда, чтобы черт знает что там с ней сотворить. И все это ее вина. И она понятия не имеет, что делать. Глава 73 Дело к концу. Он это чувствует. Смотрит на нее, обмякшую на переднем сиденье, пока они катят на его дрянном дребезжащем «Фольксвагене». Струйка крови стекает у нее со лба, куда он ударил ее, но в остальном она невредима. Однако недолго ей такой оставаться… Он рад тому, что конец близок. Он устал, окончательно вымотался, все это дерьмо уже достало его до печенок. Он чувствует себя двумя совершенно разными людьми. Один из них — это тот, что с Карой. Уважаемый профессионал. А другой — тот, который убивает. У него две разные души, борющиеся за обладание им. Банди знал это. Гейн, Дамер, Брейди… Все они боролись со своей темной половиной, живя своей повседневной жизнью. Садясь в автобус, выполняя свою работу, любя своих близких. Даже любовь? Да, даже это. Это то, что он никогда не мог себе даже представить, и все же… Он готовит себя к тому, что должен сделать. Мысленно надевает маску, становится совершенно другой личностью. Действительно самим собой он бывает только тогда, когда он с ней, и эта мысль терзает его изнутри — ведь он знает, что такого уже больше никогда не произойдет. Но сейчас ему нельзя думать о ней. Совсем не такой представлял он себе собственную жизнь. Но это не более того, чем он заслуживает, — хотя и больше того, чего он ожидал, пока рос и взрослел в том памятном месте. Он был одинок в самом начале, будет одинок и в конце. И скоро. Совсем скоро все завершится.