В общем, нам надо найти Поппи прежде, чем она найдет алмазы. Элизабет говорит, что придумала, как ее поторопить. Я издалека вижу, что окно в ее квартире еще светится. Значит, она размышляет о Поппи. Пусть свет у тебя никогда не гаснет, Элизабет! Мы пока не говорим Ибрагиму, что Райан Бэйрд скрылся. Сказали только, что слушание отложили. Терпеть не могу врать, но здесь понимаю — надо. Рон сообщил, что Крис влюблен в Патрис. Ну, я не сомневалась! И предвижу счастливый финал. Сейчас буду ложиться. Знаю, что мне следовало бы подумать о Поппи и алмазах. Но лучше я подумаю о большом доме над каналом, с каменными ступеньками и медной табличкой у двери. Непременно надо мечтать. Элизабет это знает. И Дуглас тоже знал. Ибрагим забыл, но я обязательно напомню ему, когда придет время. Глава 65 Шахматная партия закончилась, и началась настоящая вечерняя работа. У Элизабет еще шумит в голове от выпитого в поезде бельгийского пива. И от бокала вина, купленного на вокзале в ожидании такси. И от джина с тоником, которым встретил ее Богдан. И от второго джина с тоником, который она пьет сейчас. Богдан со Стефаном измотали друг друга до признания ничьей. Богдан как только ни обзывал Стефана, а Стефан все улыбался и приговаривал: «Не держи в себе, старина, не держи в себе». Теперь все трое сидят в гостиной. Элизабет со Стефаном — рядышком на софе, а Богдан, широко расставив колени, — в кресле. Времени — час ночи. Но никто об этом не вспоминает. Богдан пьет «Рэд булл», а Элизабет в который раз задумывается о том, когда же он привык ложиться в постель. Богдан рассказал ей об отложенном суде. Райан Бэйрд скрылся. Не говорите Ибрагиму. Впрочем, парня скоро найдут; собранное Поппи досье все еще у них. Поппи? Так что же с ней? Что упустила из виду Элизабет? Украсть способен каждый. Она знавала священника, который украл и переплавил распятие из собственной церкви — проигрался на скачках. Но не всякий способен убить. А Поппи? Вроде не похожа она на преступницу, но Элизабет и раньше случалось обманываться — редко, но случалось. Она наблюдает за Богданом, который с самым невинным видом наливает себе еще энергетика. Поппи застрелила Эндрю Гастингса. Потом, конечно, ее трясло, но такое кто угодно может сыграть. Элизабет, задумавшись, начинает дрожать. — Замерзла, милая? — спрашивает Стефан. Видите, как просто. Стефан ее обнимает, а она кладет голову ему на плечо. Какой мужчина! К тому же поколению Поппи привычно изображать повышенную чувствительность, не так ли? Они все бушуют по малейшему поводу и обижаются на самую мягкую критику, что бы ни произошло… Стоп, спохватывается она, это не ее мысли, она об этом читала в забытой в поезде «Дэйли экспресс». Большинство молодых людей все-таки похожи на Донну, они ведут свои бои. Удачи им. Она удобнее пристраивается к плечу Стефана. В голове мелькает мысль: а вдруг они оба живы? Что, если они в этом деле вместе? Если Поппи с Дугласом были любовниками? Дуглас, по ее мнению, на такое вполне способен. Ничто не притягивает его сильнее, чем недоступная женщина. Или запретная для него женщина. Он небо и землю перевернет, чтобы ее добиться. Но Поппи? Если честно, Элизабет скорее поверит в то, что Поппи убила Дугласа, чем в то, что она его полюбила. Хотя от одного до другого недалеко. Особенно когда речь идет о Дугласе. Богдан только что добил еще один «Рэд булл». — Вот Поппи и говорит: «Я убью тебя, Дуглас, если не скажешь, где алмазы». — Смело, — вставляет Стефан. — М-м-м, — мычит Элизабет. Ей сонно и уютно. Поппи с Дугласом никак не могли быть любовниками. Богдан развивает свою теорию: — Тогда Дуглас отвечает: «Я их зарыл под деревом у ограды, не убивай меня», но она все равно стреляет. — Джойс все никак не соберется взять ту собаку? — вдруг спрашивает Стефан. — Что, милый? — вскидывается Элизабет. — Твоя подружка Джойс. Она ведь хотела взять собаку? Что только Стефану не вспоминается! — Нет, милый, все вроде бы застопорилось, пока вокруг стреляют. — Не то время и место, — соглашается Стефан. — Дуглас, конечно, соврал бы, — говорит Элизабет. — Он вовек не признался бы Поппи, где спрятал алмазы. — И мне так кажется, — кивает Стефан. — Выспрашивать об алмазах, тыча дулом в лицо? Нахальная девчонка. — Значит, Поппи еще в поиске, — продолжает Богдан. — Ищет алмазы. — И наверняка в ярости, — добавляет Стефан. — Кстати, кто-нибудь хочет поужинать? Есть лазанья. — Может, попозже, — отказывается Богдан. — А как вы поступили бы на месте Поппи? — интересуется Стефан. — Какие будут мнения? — Это очевидно, — говорит Богдан. — Вот и хорошо. — Элизабет подумывает, что надо бы уже оторваться от плеча Стефана. Дела ждут. — Я не спускал бы глаз с Элизабет, — продолжает Богдан. — Та рано или поздно найдет алмазы. — Да уж, Элизабет-то найдет, — подтверждает Стефан. — Вернется, пританцовывая и позвякивая камушками в карманах. — И когда Элизабет их найдет, Поппи этого не упустит, — заканчивает Богдан. — То есть, чтобы найти Поппи, мне придется сперва отыскать алмазы? — уточняет Элизабет. — Только это, кажется, невозможно. — Нет ничего невозможного, милая, — возражает Стефан. — Ты пропустила какую-то подсказку. Перечитай письмо. — В письме ее нет, — заверяет Элизабет. — Мы все перебрали. — Ты разберешься, — успокаивает Стефан. — И это окажется глупая шутка твоего бывшего. — Нужно лишь подготовить ловушку, — говорит Богдан. — А наживкой послужат алмазы, — подхватывает Стефан. — Включи мозг, старушка. — Боюсь, у моего мозга сегодня был трудный день, — признается Элизабет. День, полный размышлений. Жизнь, полная размышлений. Очень много размышлений. Все ради того, чтобы обрести то, что у нее есть сейчас. Поляк, не умещающийся в кресле, и седой красавец, уверенный, что сумеет исследовать Венецию без карты. Элизабет снова пристраивает голову на плечо Стефану и закрывает глаза. Последнее, что она замечает, прежде чем веки опускаются, — зеркало на стене напротив. Кто эта старуха, что глядит на нее? Счастливица, вот кто. Она видит отражение мужа, так и не снявшего галстук и блестящие ботинки, и отражение Богдана, бритоголового, мускулистого, с логотипом NIKE на футболке, который в зеркале читается как EKIN. Элизабет снова открывает глаза. Глава 66 — Да он же меня убьет, — как дурочке, объясняет ей Мартин Ломакс. — Ноги оторвет, вы же знаете, что такое мафия. — Согласна, — говорит Сью Рирдон. — Поэтому мы здесь. Чтобы вас защитить. — Удачи, — желает Ломакс и поворачивается к стоящему у окна и глядящему на сад Лэнсу. — Удача вам понадобится, а, Лэнс? — Если захотят убить — убьют, — отзывается Лэнс. — Мы, может быть, сумеем немного оттянуть вашу смерть. Но вы же знаете, что такое мафия. — Еще бы не знать, — кивает Ломакс. — Они даже ботинки не снимают, входя в дом. Лэнс завел обыкновение навещать Мартина Ломакса каждое утро, около одиннадцати часов. Держать дом под наблюдением — скучное занятие, тем более что Ломакс совсем не выходит. И они пришли к соглашению. Ломакс разрешил ему заряжать телефон и пользоваться вай-фаем. А взамен получил возможность расспрашивать Лэнса Джеймса об Особой лодочной службе. Естественно, ничего секретного, но Ломакс — фанат военной истории, а Лэнс может рассказать немало интересного. Он пятнадцать лет прослужил в ОЛС в Пуле, участвовал как в нашумевших операциях, так и в тех, о которых никто слыхом не слыхивал. По крайней мере, от него.