Он выбрался из машины с мальчишеской ухмылкой, в которой чувствовалось беспокойство. — Ну, как дела, ребята? — спросил он весело. Вик воскликнул: — Санни, где вы вообще… — Съездил в каньон Топанга. Хотелось немного побыть одному. Успокойся, со мной все в порядке. Все хорошо. Я просто не следил за временем. Санни опустился на колени на траве и почесал Лулу за ушами. На тыльной стороне его ладоней виднелись свежие мелкие царапины, будто он играл с котенком. — Как дела, Хоги? — Ну, кое-кто тут метался, как лев в клетке, — сказал я, кивнув в сторону Вика, — а так нормально. — Лучше б вы мне позвонили, Санни, — сказал Вик. — Ты что, моя мама? — Я беспокоился. — Значит, ты моя мама. Успокойся. Все в порядке. Я вернулся к пишущей машинке, но сосредоточиться на работе уже не получалось. Санни не удалось меня одурачить. Я не поверил ни его рассказу о поездке по живописному маршруту черт-те куда, ни его веселому настроению. Ничему не поверил. Я его теперь слишком хорошо знал. Что-то Санни потрясло. Серьезно потрясло. Санни весь вечер сохранял бодрый вид. Мы остались дома и тихо отпраздновали его день рождения. Ванда постаралась всего этого избежать — она уехала в Баху, в гости к друзьям. Приехала Конни и приготовила обед из его любимых блюд жареную курицу во фритюре, картофельное пюре с подливкой и овощи. Он съел три тарелки, причмокнул и заявил, что в жизни не ел ничего вкуснее. После обеда Санни открывал подарки. Подарок Конни еще не был готов. Она извинилась, Санни ответил, что ее вера в него — подарок куда более серьезный, чем он заслуживает. Вик подарил новейший гребной тренажер. Санни тут же в кабинете его и опробовал, словно довольный ребенок рождественским утром. Мой подарок ждал во дворе — небольшое деревце эвкалипта в горшке, которое можно пересадить в землю. Санни целую минуту изумленно смотрел на него, потом не выдержал и разревелся. — Благослови тебя бог, Хоги, — бормотал он, хлюпая носом и сжимая меня в медвежьих объятьях. — Благослови тебя бог. По такому особому случаю мы посмотрели печально известную комедию «Мойдер Инкорпорейтед», которую Санни снял в 1962 году. Я ее раньше не видел. Ее вообще мало кто видел — студия отозвала ее из проката после первой недели. Честно говоря, я пожалел, что посмотрел. Без Гейба Санни дал себе волю, и фильм вышел безвкусный и незрелый. Он играл сразу пять ролей, в том числе буйного босса мафии по имени Садси Бигел[45]. Честное слово, я не шучу. Но у Санни был день рождения, и я смеялся весь фильм. Мы все смеялись, и все согласились со словами Санни, что «публика просто еще не созрела». Потом Конни пора было ехать домой. Санни заявил, что это лучший день рождения в его жизни. Лулу наконец простила меня за то, что я не взял ее в Вегас. Когда я забрался в постель с книгой Э. Б. Уайта, она соизволила свернуться рядом. А когда я выключил свет, она несколько раз обошла мою подушку и с довольным кряхтением заняла свое обычное место. Проснулся я посреди ночи от ее лая. И смеха. Смех доносился от изножья моей кровати. Я включил ночник и увидел хихикающего Санни, с красным лицом, нетвердо стоящего на ногах. — В чем дело, Санни? — пробормотал я. — Выпей со мной, приятель, а? Я совсем один. Скучно пить в одиночку. Не то что раньше. Пил с Фрэнсисом. С Дино. Рин-дин-дин. — Он засмеялся. — И с Гейбом. — Тут Санни перестал смеяться и резко погрустнел. Он начал напевать себе под нос их с Гейбом песню, потом принялся, пошатываясь, танцевать степ, который они исполняли в роли невезучих актеров водевиля в «Широких штанах». Так он протанцевал, напевая, с одной стороны кровати до другой, сжимая в руке невидимую тросточку. Потом Санни резко остановился. — Выпей со мной. — Пойдемте, уложу вас спать. Я начал было вставать, но он волосатой лапищей толкнул меня обратно. — Я ш-што, тебе больше не нравлюсь? — поинтересовался он, выпятив подбородок как типичный хулиган. — Нет, просто не люблю подливать бензин в огонь. — Фу-ты ну-ты, как писатель красиво выражается, — заявил он неприятным тоном. На ногах он держался нетвердо. — Передо мной можешь не выделываться. Я Санни Дэй, понял? Я тебя нанял, я тебя могу и уволить, ты… ты никому не нужный недомужик. — Вижу, вы очень тактичны, как напьетесь. — Че, не нравится тебе, а? Не нравится? А ты смотри! — Он постучал себя по груди кулаком. — Вот такой я на самом деле. Смотри хорошенько. Пора тебе понять, кто я такой! — И кто вы такой? — От меня одни проблемы. Я всем делаю больно. Я… я просто не очень хороший человек, вот я кто. — Правда? Никогда бы не подумал. У вас в номере мы так хорошо поговорили. — Это я прикидывался. Вешал тебе лапшу на уши. Ты мне нужен довольным. Нужна хорошая книга. Бестселлер. Мне это очень надо. Он тяжело плюхнулся на постель. Лулу соскочила и заскреблась у двери. Она хотела наружу. Я ее понимал. Я встал и открыл дверь. Санни сидел на кровати, сгорбившись и глядя на собственные босые ноги. — Что случилось, Санни? — Лимузин… — Что такое с лимузином? — Кто-то… там кто-то оставил кое-что, когда я у терапевта был. Напугали меня. Здорово напугали, — простонал он. — А что там было? Он выпятил нижнюю губу. — Расскажите, — велел ему я. — Сто лет назад… я заказал себе манекен, понимаешь? Манекен Санни. Как настоящий. Размером с Санни. Точная копия. Я его держал за письменным столом в «Уорнерс», когда нам с Гейбом выделили кабинеты. Это шутка такая была. Я его и одел, все как полагается. Но кто-то его украл. А сегодня… сегодня он сидел за рулем моего лимузина! — А откуда вы знаете, что это тот самый манекен? — Г-голова. У него на голове была шапочка. Моя шапочка из «Первого парня университета». — Да, помню ту вашу шапку. — Ее тоже давно украли, понимаешь? — По лицу Санни потекли слезы. — У него сигара во рту была. Зажженная сигара. И… и… — И что? — И дырки в груди. Как от пуль. Он был весь залит искусственной кровью. Мне страшно, Хоги. Мне очень страшно. Я никогда так не… — И что вы сделали с… этой штукой? — Я его увез. В Топангу. Съехал на пожарный проезд, набрал палок и веток. Много палок и веток. И сжег его. Пришлось. Не мог на него смотреть. Просто не мог. Это объясняло грязную машину и царапины на руках. Возможно. — А машина была заперта, пока вы были у терапевта? Он покачал головой. — Крытая парковка. Люди вокруг. — Санни, почему вы не хотите позвонить в полицию? Он мне не ответил. — Вы знаете, кто это все делает? Вы поэтому молчите? В ответ Санни только передернул плечами. — У тебя тут есть что выпить, Хоги, мальчик мой? — Вы же отобрали у меня бутылку. Он мне подмигнул. — А как насчет старой доброй бутылки в ящике стола? — У меня ее нет. — Да ладно, у вас, писателей, всегда есть бутылка в ящике стола. Санни шагнул к столу и начал копаться в ящиках, выбрасывая из них блокноты, кассеты, расшифровки, страницы рукописи.