«Нет, она и вправду молодец! – еще раз мысленно похвалил Ульяну Федор. – И умница! Ведь вот какие правильные вопросы задает!» – Пока немногое, – сказал он. – В сорок первом году его эвакуировали из Донбасса. У него бронь. В Прокопьевске его назначили заместителем директора на «Поварниху». Пока – все. – Что, этого достаточно, чтобы подозревать человека в том, что он шпион? Многих эвакуировали, у многих бронь. Почему именно он? – Хорошие вопросы, – усмехнулся Георгий. – Есть еще кое-какие подозрения… По данным нашей разведки, в сорок первом году в городе Сталино немцами был завербован и отправлен в Кузбасс один сговорчивый товарищ, которому немцы дали кличку Инженер. Больше никаких доказательств нет, а одни лишь догадки… – Можно я их назову? – неожиданно перебила Ульяна. – Попробуйте, – с некоторым удивлением сказал Федор. – Значит, так… – смешно наморщила лоб девушка. – Инженер… Думаю, что если у него такое прозвище, то он и вправду инженер. Или какой-нибудь другой специалист. Оттого ему и дали такое прозвище, чтобы не запутаться… И если его отправили к нам в Прокопьевск, то он специалист по угольной части, потому что у нас здесь ничего, кроме угля, и нет. А раз он по угольной части и он специалист, то, значит, руководит какой-то шахтой. Я права? – Мы правы! – хлопнул в ладоши Федор. – То есть вы и я! Вдвоем! Потому что точно такими же словами я недавно убеждал свое начальство перед тем, как отправиться сюда. Один к одному. А если два человека думают о чем-то одинаково, значит, то, о чем они думают, – правда! – Что, тоже закон разведки? – девушка чуть заметно улыбнулась. – Так точно! Ну и вообще, в житейском плане… – Что я должна выяснить про этого человека? – став очень серьезной, спросила Ульяна. – Чем больше, тем лучше, – сказал Федор. – Все, вплоть до последних мелочей. С кем проживает, когда уходит на работу и когда возвращается, с кем дружит, а с кем ссорится, даже какого покроя штаны надевает. Наше дело – разведка, а в разведке важна каждая сломанная веточка, окурок сигареты, брошенная консервная банка, след сапога на мокрой земле… – не найдя, что еще сказать, Горюнов повертел в воздухе пальцами. – Я понимаю, – сказала Ульяна, помолчала и добавила: – Я могу идти? – Да, идите, – ответил Федор и поймал себя на мысли, что эти слова он произносит с сожалением. Он даже понимал, чем вызвано это сожаление – его нежеланием расставаться с девушкой. Ему хотелось побыть с нею рядом еще хоть минутку, хоть половину минутки, хоть самый малый миг… Но, конечно, об этом он ничего вслух не произнес, а сказал совсем другое: – И будьте осторожны. Помните, что он не должен вас заметить. Даже почуять своим шпионским нюхом. А нюх у шпионов – о-го-го! Они здесь чужие, значит, боятся. А у тех, кто боится, нюх будь здоров! В общем, желаю удачи. Следующая встреча – здесь же через два дня. Ровно в девятнадцать ноль-ноль. Девушка ничего не сказала и, беззвучно ступая, вышла. Она ушла, а Федор еще какое-то время пребывал в неподвижности и смотрел на табурет, на котором еще совсем недавно сидела Ульяна. Сейчас ее там не было, но ему отчего-то казалось, что она там сидит по-прежнему. И он очень хотел, чтобы она не исчезала… Глава 19 Геппу предстояло найти еще двух диверсантов. Какое-то время он размышлял, где их искать, но потом его осенило: да среди уголовников, где же еще? Самый подходящий вариант! Если им пообещать что-то такое, что им крайне необходимо и к чему они стремятся, и если они поверят в обещания, – дело, считай, сделано. Тем более что искать эту публику необходимости не было – вот они, уголовники, рядом. На участке, который Гепп возглавлял, работали больше двадцати мужчин, осужденных по уголовным статьям. А сколько их было на других участках! Главное – выбрать подходящие кандидатуры. И найти нужные слова. После недолгих размышлений Гепп остановил выбор на двух персонажах со своего участка. В самом деле, зачем далеко ходить? Тех, которые работали на других участках, Иван не знал, а этих знал. Эти двое всегда держались вместе, о чем-то постоянно шушукались, у них были какие-то общие, свои собственные, интересы и секреты. Работали они с ленцой, всегда из-под палки, постоянно норовили увильнуть от работы, то и дело заявляли о своем плохом самочувствии и говорили, что их место – в больнице, а не под землей. Более того, лично Геппом они подозревались во вредительстве и мелких диверсиях. Один раз кто-то перерезал электрический кабель, и участок простоял почти всю смену, другой раз кто-то развинтил несколько рельсов узкоколейки, по которым катили вагонетки с углем, и участок опять остановился – на этот раз почти на сутки. Оба раза с поличным парочка поймана не была, несмотря на все усилия НКВД и милиции, не нашли даже реальных подозреваемых, а Гепп никому ничего не сказал – ни в первый раз, ни во второй. Конечно, у парочки имелись имена, но оба уголовника демонстративно откликались лишь на свои прозвища – Кот и Лапа. Но даже если к ним обращались по прозвищам, говорили они с собеседниками презрительно, сквозь зубы. Даже с самим Геппом. Вот их-то Иван и выбрал в качестве возможных подрывников и затеял с ними специальную, заранее подготовленную беседу. Участку предстояла ночная смена. Распределив на работу всех шахтеров, Гепп глянул на Кота и Лапу и сказал: – А вы задержитесь. Для вас имеется специальная работа. Сегодня – не в шахте, а на поверхности земли. С неизменными кривыми ухмылками Кот и Лапа уселись на скамью и принялись ждать, что им скажет начальник. – Значит, так, – не спеша начал Гепп. – Сегодня на участок приходили из НКВД. Беседовали со мной. Ни Лапа, ни Кот ничего на это не сказали и лишь презрительно скривились: к тебе, дескать, приходили, ты и пугайся. А нам-то для чего ты это говоришь? – А вы не кривитесь, – спокойно сказал Иван. – Потому что они беседовали о вас. О тебе, Кот, и о тебе, Лапа. И на это уголовники ничего не ответили, а Лапа даже сплюнул, чтобы показать свое равнодушие. – Я бы на вашем месте не кривился и не плевался, – сказал Гепп. – Говорю же – разговор шел о вас. Мне велено присматривать за вами и сигнализировать в случае чего, поскольку НКВД ведет следствие по вашему делу. – Какое еще следствие, начальник? – лениво произнес Кот. – Ты нам горбатого не лепи. Мы за свои дела ответили. Вот, мотаем остатки срока. – Похоже, у НКВД на этот счет другое мнение, – сказал Гепп. – По пятнадцать лет вам грозит, ребята. А то и высшая мера – по законам военного времени. – Это за что же? – с лица Кота, да и Лапы тоже не сходило ленивое, пренебрежительное выражение, но Гепп почувствовал, как они оба напряглись. – Я в НКВД не служу, и его сотрудники мне не докладывали, – сказал Иван. – Но по намекам понял, что за ваши прошлые делишки. – Какие еще делишки! – нервно повысил голос Кот. – Чистые мы, начальник! Не при делах! – Это ты будешь говорить в НКВД, когда оттуда за тобой приедут, – спокойно парировал Гепп. – А передо мной оправдываться не надо. Потому что я знаю. – И что же ты знаешь? – насторожился Кот. – Ваши прошлогодние дела, что же еще? – пожал плечами Гепп. – Например, как вы перерезали электрический кабель. Или как вы разобрали узкоколейку. – А ты докажи! – ощерился Лапа. – Я не НКВД, чтобы тебе доказывать, – сказал Иван и усмехнулся. – Энкавэдэшники вам докажут. Коль уж за вас взялись. – А что ж они нас не повязали, коль все о нас знают? – прищурился Лапа. – Что-то ты темнишь, начальник… – Это ты спросишь у них, – спокойно ответил Гепп. – Так и спроси: что же вы нас не повязали раньше? Мы так этого ждали… Думаю, не хватает у них пока доказательств, вот и не повязали. Играют, будто кошка с мышами. А куда вы денетесь? Повяжут, когда захотят. Будто сам не знаешь. – Донес, начальничек? – подал голос Кот. – Дурак, – поморщился Гепп. – Если бы я вас продал, то вас уже давно того… Уже и имена ваши позабыли бы. Зачем мне было ждать целый год? – Тогда для чего ты затеял этот гармидер? – спросил Кот. – Что тебе от нас надо? – Ничего, – ответил Гепп. – Но могу и помочь. Как сговоримся. – Это с чего же ты решил записаться в наши благодетели? – тонким свистящим шепотом произнес Кот. – С какого такого интересу? Темнила ты, начальник. – Погоди! – прикрикнул на него Лапа. – Может, он говорит дело. Если красноперые и вправду упали нам на хвост, то сам понимаешь. Не сегодня, так завтра… – Да не верю я ему! – вызверился Кот. – Но ведь он и вправду не сдал нас в минувшем году, – пожал плечами Лапа. – Хотя и мог… – Это потому, что за нами ничего нет! – крикнул Кот. – Чистые мы! – Решил играть втемную? – усмехнулся Лапа, взглянув на Кота. – Что ж, твое право… А ты знаешь, как они там просветляют в НКВД? В один миг! Был чистым – станешь замаранным. Или мало историй ты наслушался на этапах и на пересылках? Правильно сказано – дурак ты и есть. Говори, начальник, что ты задумал. А мы выслушаем и подумаем. – Бежать вам надо, вот что, – сказал Гепп. – Без тебя знаем, что надо, – возразил Лапа. – И может, давно бы рванули, потому что время сейчас для побегов самое то. Говорят, война… А значит, родимой стране не до беглых уркаганов. Да вот только как бежать, если ты без документов, без денег, даже без штатского прикида? Оно хоть и подходящее время, а мигом шлепнут… А допустим, в тайге весь век не прокантуешься. Это – первое, а есть еще и второе. В самом деле, с чего это ты решил озаботиться нашими бедами? Ты ведь вроде из ихних, из идейных… Какой твой резон? – У меня с ними свои счеты, – сказал Гепп. – И они намного больше, чем ваши. – Это как же так? – спросил Лапа. – Ссыльный я, – сказал Гепп. – Допустим, это нам известно, – сказал Лапа. – Но что с того? – Вас-то хотя бы упекли сюда за дело, а меня за что? Сына сослали в Магадан, жена погибла на этой самой шахте… Вот такой я идейный… – В самом деле, резон, – после раздумья проговорил Лапа. – Это хорошая причина, чтобы ненавидеть… Ну а что ты предлагаешь конкретно? – Я делаю вам документы, даю деньги и одежду и помогаю вам отсюда убежать. Есть у меня пара лазеек, о которых не знает ни один охранник. Вся ваша забота – добраться до Новосибирска. Это недалеко, каких-то четыреста километров. Новосибирск город большой. Там можно затеряться так, что не найдут вовеки. Тем более что у вас будут документы. – И что, все это счастье за просто так? – прищурил глаза Лапа. – Ой, начальник, что-то мне не верится в твою благотворительность! – Документы и деньги вам дам не я, а другие люди – которые стоят за мной, – сказал Гепп. – Ты прав, за просто так они ничего не дадут. Прежде нужно выполнить одну работенку. – И что за работенка? – спросил Лапа. – Помочь одному человеку взорвать шахту, – тихим, но предельно четким голосом произнес Гепп. – Чего-чего? – в один голос произнесли Лапа и Кот. – Вы меня не расслышали? – спросил Иван. – Ну так я повторю. Помочь одному человеку взорвать шахту. Эту самую, где мы сейчас сидим и беседуем. Он, значит, будет взрывать, а вы двое – ему помогать. Наблюдать, чтобы никто не помешал…