– Да что тебе надо?! – взвизгнула я, подпрыгнув от испуга. Он же такой огромный, как… как, как какой-то гладиатор, подошёл же совершенно бесшумно! Или это сердце так колотилось, отдаваясь в каждом участке тела, ушах, голове, что я не слышала ничего, даже своего сбившегося дыхания. В голове безостановочно стучало, будто там обосновалась кузница и молот бил по наковальне. – Я сказал тебе дождаться, – проговорил Эльбрус глухо, забирая меня в кольцо рук, из которых не выбраться. – Хорошо, что не велел, – трясясь от страха, но совершенно другого, не того, что я испытывала несколькими минутами раньше, а от какого-то странно-сладкого, фыркнула я. Вернее уж, пискнула. – Хорошо, велел, – отчеканил он. – Да… ты… ты совсем, что ли?! – выдала я самое внятное, на что была способна в тот момент. Эльбрус нагнулся ко мне, я почувствовала его дыхание у уха, замерла в сладком предвкушении чего-то неясного. Поцелуя? – Хочу тебя поцеловать, – услышала горячий шёпот, опаливший меня с ног до головы, особенно стало горячо внизу живота, там ещё и влажно. Облизнула губы в предвкушении. – Не могу после Вовы, – шарахнули по мне словами. – Придётся смыть. – Что смыть? – не поняла я. – За мной, – отдали приказ. В растерянности я пошла за Эльбрусом, по пути ругая себя, искренне удивляясь своей реакции, происходящему. Это же… неправильно, нельзя так. Я не безвольная аквариумная рыбка, которую несёт течением. Я девушка, человек, как до сего дня казалось – не самый глупый и безвольный человек. Мы зашли в квартиру Сабуровых. Эльбрус небрежно повесил ключи на ключницу у дверей и повернулся ко мне, застывшей столбом у порога. – Раздевайся, дома никого нет. Егор где-то шляется, мать на срочной операции, бабушка в санатории. Послушно сняла куртку, устроила на крючок, разулась, вопросительно посмотрела на Эльбруса, который с олимпийским спокойствием наблюдал за мной, как за ягнёнком, которого ведут на заклание. Передо мной открыли дверь в одну из комнат. Огляделась. Не похоже, чтобы кто-то здесь постоянно жил, когда-то она точно была жилая, принадлежала парню, на стенах остались плакаты, на полках много книг и дисков, старый компьютер в углу стола, которым вряд ли пользовались, клавиатуры не было видно. Полутораспальная кровать, заправленная свежим постельным бельём, современный ноутбук в кресле в углу, какие-то гаджеты, предназначения которых были мне неизвестны, говорили о том, что здесь всё-таки была жизнь. Кто-то приходил, может, иногда ночевал, но постоянно жил в другом месте. Эльбрус прошёл в середину комнаты, вытащил футболку из-под пояса, расстегнул ремень с широкой пряжкой, громко щёлкнув, нарочито медленно начал расстёгивать молнию, не отрывая тяжёлого взгляда от опешившей меня. Он же не думает, что я сделаю ему минет, отсосу?.. За кого он меня принимает, вообще? Ясно, совершенно понятно, за кого, и поделом, заслужила, но всё равно, нельзя так со мной. Недопустимо. Глава 19 Я сделала шаг назад, оторвать взгляд от происходящего не получалось. Было в этом действе что-то завораживающее, притягивающее, заставляющее смотреть, не отрываясь, нервно облизывать губы и думать, что может… хуже ведь уже не будет, правильно? – Давай, – глухо проговорил Эльбрус, слегка приспустив джинсы вместе с бельём. – Я не умею, – пролепетала я себе под нос, не надеясь, что меня услышат. – Я знаю, – ухмыльнулся Эльбрус. – Это несложно. Иди сюда… И я пошла, как мышь на звук дудочки, не отводя взгляда от стоящего колом члена, который обхватила широкая ладонь. Что именно меня настолько завораживало, не могла точно сказать. Сам ли член, большой, с налитой, выделяющейся головкой и проступающими венами, или обхватившая его ладонь? Большой палец, поглаживающий нежную кожу? Всё вместе, включая позу Эльбруса, слегка расставившего ноги для равновесия? Или осознание того, что именно я собиралась сделать? На полном серьёзе собиралась. И это вместо того, чтобы оскорбиться, уйти, хлопнув дверью. Господи… Чего ожидать от мужчины, какого отношения, если я сама себя веду как последняя шлюха, да, именно как она. Шлюха. Села, расставив шире ноги, посмотрела на член вблизи. Эта махина была во мне? Неудивительно, что причинила боль, странно, что потом мне стало по-настоящему хорошо, волшебно стало. – Обхвати рукой, удобней будет, – негромко подсказал Эльбрус. Последовала совету, почему-то удивилась, что член тёплый, почти горячий. Не думала же я, что он холодный, как змей, но удивление промелькнула яркой вспышкой. Обхватила губами головку, внутренне содрогнулась. Чего я ожидала? Наверное, рвотного позыва или острого отвращения, чего угодно, только не интереса со своей стороны и точно не промелькнувшего вдруг удовольствия, какого-то неясного, неожиданного, пугающего. – Возьми глубже, насколько получится, – услышала я. – Зубами только не задень, – прошипел Эльбрус. Кажется, ему было хорошо, и это хорошо делала я. Глубоко не получилось, я вообще сомневалась, что такой размер можно взять целиком – это фантастика какая-то из порнофильмов, которые я никогда не смотрела, к реальности отношения не имеющая. Эльбрус качнул бёдрами, член скользнул между губ, я постаралась расслабиться, чтобы действительно не задеть зубами. Не так-то просто это оказалось, стыд заливал щёки ярким румянцем, к глазам подступали слёзы. Мужская рука легла на мой затылок, зафиксировав, вывернуться я не могла. Была насажена ртом на осторожно двигающийся член, который с каждым движением оказывался во мне глубже и глубже. До конца ещё далеко, я вовремя сообразила, что могу ладонью контролировать ситуацию. Эльбрус не убирал мою руку, отдавал на откуп глубину проникновения, но всё-таки поместилось уже достаточно, казалось, полностью заполнило мой рот. Эльбрус постепенно увеличивал скорость, крепко держа меня за затылок, иногда надавливал на мой подбородок, вынуждая менять положение, закидывать голову, тогда головка начинала упираться в горло, вызывая повышенное слюноотделение. Я начинала давиться, слюни текли по подбородку, слёзы лились из глаз. Я была в ужасе от происходящего, но почему-то продолжала двигаться в унисон мужским движениям и чувствовала явственное возбуждение. Несколько раз сменила позу, стараясь сесть так, чтобы шов на джинсах задел ноющую плоть, в надежде, что это хоть немного снимет напряжение, которое нарастало с каждым движением члена во рту. Эльбрус замедлился на несколько секунд, посмотрел внимательно на меня, подхватив за влажный подбородок, глухо произнёс: – Сейчас кончу. Вызвал у меня приступ самой настоящей паники. Он же не собирается сделать это прямо мне в рот? Нет. Нет, нет, нет! Всё, что происходило до сего момента не вызывало во мне ужаса и отторжения, которое должно бы вызывать. Но понимание, что сейчас произойдёт, заставило дёрнуться, распахнуть глаза, посмотреть прямо на Эльбруса, в потемневшие, почти черные глаза. Он сильно качнул бёдрами несколько раз, вызывая у меня приступ кашля, выскользнул, подставил ладонь, и я с облегчением увидела крупные, мутно белые капли, которые, к моей радости, не попали в мой рот… Через несколько секунд Эльбрус вышел из комнаты, вернулся быстро, уже в джинсах, с запахом туалетного мыла от рук. – Умойся, – с улыбкой сказал он. – Ванная напротив. Скосила взгляда в зеркало, на меня смотрела бледная, с красными пятнами, припухшим ртом и размазанной тушью девица с растрёпанными волосами. Выходя из ванной комнаты, столкнулась с тем, с кем никак не ожидала, хотя стоило бы. Егор Сабуров жил в этой квартире. – Приехали, – задумчиво проговорил он, оглядывая меня с головы до ног. Косметику я смыла, пятна почти прошли от холодной воды, опухшие же губы и судорожный блеск глаз, уверена, выдавали меня с потрохами. – Ты ничего не видел, – прогремел Эльбрус, беря меня за руку. – Ясен-красен, я глухо-слепо-немой, – ухмыльнулся Сабуров. В панике я выскочила на лестничную площадку, затрясла ладонями, словно кошка сбрасывала воду, несколько раз мелко подпрыгнула, задыхаясь. Вот же… изменять парню – одно, попасться на измене, как оказалось, – совсем другое. Это даже не стыд, а какое-то всепоглощающее, сковывающее чувство неприятия самой себя, отвратительное чувство, настолько паршивое, что переварить его никак не получалось. Что теперь подумает Сабуров, Кристи, Аня с Олегом? Какого чёрта происходит? Когда я успела настолько опуститься-то? Как это случилось, почему? И пофиг! Пусть думают, что хотят, я устала. Просто-напросто устала, выбилась из сил. Слишком много впечатлений, нежданных чувств, настолько непонятных, одуряющих, что нервная система не справляется. Эльбрус вышел следом, мгновенно заграбастал в объятия, поцеловал макушку, замер. Я застыла рядом, прислушиваясь к спокойному, размеренному сердцебиению. Постепенно мне становилось спокойно, будто ничего не случилось. Уверенность Эльбруса каким-то образом передавалась мне. Я начала дышать ровно, лицо остыло, тремор рук прошёл, сердце билось со здоровой скоростью, а не зашкаливающей. – Во сколько ты просыпаешься? – с улыбкой спросил Эльбрус, глядя на меня. – Часов в одиннадцать… – растерянно пробормотала. – Отлично. К двенадцати выходи во двор. Поедем отдыхать. – Куда? – А, всё равно куда, куда захочешь. Залив, Ладога, ресторан… С этими словами он нагнулся, с секунду задержал взгляд на мне и коротко, легко поцеловал. – Ты, кажется, говорил что-то про отмыть, – фыркнула я, пряча за недовольством смущение и запретное удовольствие, радость. – Мы отмыли, – спокойно констатировал он, после долгой паузы, которую перебивать не хотелось, просто так, от греха подальше, продолжил: – Ты со мной, со мной, – подчеркнул он. – С первого раза не поняла, я постараюсь принять это, но сейчас заруби себе на носу – ты моя, со мной. Чтобы я этого Вову здесь больше не видел. Честное слово, если бы он сказал «говно», «гной», «рвота», если бы эти биологические жидкости материализовались перед моим носом, всё равно показались бы менее отвратительными, чем простое имя Вова. Ужинать не стала, сослалась на кафе. Мама удивлённо посмотрела на меня, отмечая про себя что-то, качнула головой, довольно улыбнулась. Уснула я сразу, как только голова коснулась подушки. Ночью же проснулась от тянущего напряжения, возбуждения, которое накатывало волнами, заставляя стонать и извиваться, тогда познала самоудовлетворение, содрогаясь в судорогах оргазма, жалкого подобия того, что случилось в мой первый раз с Эльбрусом. Глава 20 Я не собиралась выходить в двенадцать к Эльбрусу, и ехать с ним куда-то, всё равно куда, тоже не собиралась. Хотела, но твёрдо решила – не пойду. То, что случилось накануне, было странным, ненормальным. Тогда я была сама не своя, потерянная, растерянная, наверное, даже невменяемая. Повторять подобный опыт не хотела совершенно. Неимоверным усилием воли не подходила к окну, перестала бросать взгляд на часы, когда стрелки показывали без пятнадцати двенадцать. Уставилась в монитор компьютера, пытаясь вчитаться в то, что вижу. Патофизиология… да я сама с момента встречи со старшим братом Сабурова стала ходячей патологией! Один сплошной больной организм, честное слово. Разве нормальная девушка смогла бы получить удовольствие от того, что произошло? Нет, конечно же, нет. А я была нормальной, самой обыкновенной, без девиаций и перверсий, и твёрдо была намерена доказать себе это. От самоедства отвлёк звонок дверь – один, значит, не к нам, – почти сразу в дверь деликатно постучали. На пороге стояла бабулька-соседка, как всегда в тщательно выглаженном фланелевом халате и шерстяных носках, наряд, который не менялся, независимо от времени года и температуры, что на улице, что в квартире. – К тебе пришли, деточка, – прошамкала бабулька. – Молодой человек.