Если бы я держала в руках кольцо Булгари, у меня не дрогнул бы ни один мускул. Украшение от Булгари, сколько бы оно ни стоило, не имело для меня такой ценности, как браслет с шармами от Пандора. Никакой Картье рядом не стоял с этим браслетом! Уверена, именно поэтому Эльбрус купил это, а не что-то дороже, престижней, эксклюзивней. Перед ним была простая девчонка с точно такими же простыми желаниями, и он угадывал их, следовал за ними, баловал. – Я жду, – резанул Эльбрус. – Чего? – всхлипнула я, сунув в его руки белую упаковку. – Объяснений, Милана. Я жду объяснений. Почему ты не можешь принять мой подарок? – проговорил он по слогам, как-то пугающе монотонно, словно сваи вбивал. – Потому что это выглядит, будто ты покупаешь меня! – выпалила я, уставившись на купол храма, опасаясь смотреть на Эльбруса. Женская интуиция, невесть откуда взявшаяся, подсказывала, что услышанное вряд ли ему понравится. – Ты постоянно трахаешь меня, то есть, мы трахаемся, то есть, любовью занимаемся… – тараторила я, не зная, как сформулировать то, что думала. Даже на уровне мысли это казалось глупостью, а уж привести достойные аргументы вслух я и вовсе не могла. – Это выглядит так, словно я проститутка! – П-ф-п-с, – издал неясный звук Эльбрус, окинул меня совершенно нечитаемым взглядом и вдруг вышел на улицу, прямо под ливень. Я застыла, как истукан, глядя на промокающую под дождём мощную фигуру, которая стояла, не шелохнувшись, глядя в одну точку. Минут через пять, может быть десять, дождь начал спадать, Эльбрус, наконец, подал признаки жизни, закинув лицо в небо. Облизнул губы, слизав дождевую воду. Подошёл к моей двери, резко распахнул её, заставляя меня подпрыгнуть от испуга, и мягко произнёс: – Приглашаю тебя на танец, Милана. – Там дождь, – попыталась я возразить. – Он тёплый, – отрезал Эльбрус, взял меня за руку и вывел на свет божий. Дождь действительно был тёплый, из автомобиля Эльбруса играла медленная музыка, которую иногда заглушали шелест шин по мокрому асфальту проезжающих мимо машин и разговоры любопытствующих пешеходов. Биение моего сердце никакой шум заглушить не мог. Эльбрус уверенно вёл, смотрел на меня сверху вниз, бережно придерживал, окутывая своим теплом и объятиями. – Давай по порядку, – сказал он, когда я каким-то чудом расслабилась, перестала обращать внимание на любопытные взгляда прохожих и автомобилистов, начала двигаться спокойно и в унисон. – Тебе нравится секс? – Да, – кивнула я, под дождём удалось не покраснеть. – Мне тоже, – спокойно продолжил он. – Мила, мы в самом начале отношений, нормально, что всё, что мы делаем – занимаемся любовью. От неожиданности, услышав нетипичное для Эльбруса «занимаемся любовью», я вскинула на него взгляд. С удивлением отметила, что он улыбается, открыто, не как обычно – глазами и лишь уголком губ. – Это продлится какое-то время. Год, может пять, если повезёт – десять, но поверь, однажды страсть уляжется. Мы даже начнём думать, как вернуть её в постель, изучать инструкции к секс-игрушкам, задумаемся о тройничке, хотя это вряд ли… честно, не знаю, что в таких случаях делают, но то, что сейчас единственная моя мысль, когда вижу тебя – раздеть и вые… трахнуть – это нормально. Я не покупаю твоё тело, ты не проститутка, поэтому, пожалуйста, прими мой подарок. С этими словами он уверенно развернул меня, вынудив прокрутиться вокруг своей оси, держа за руку, и нагнул, придерживая рукой за поясницу. – Люблю тебя, несносная ты девочка, – шепнул он, оставляя лёгкий поцелуй на моих губах. Глава 22 – Точно справишься? – переспросил Эльбрус, пытливо глядя на меня. – Конечно, – с улыбкой я покрутила его подарок. – Молодец, – подмигнул он и вышел за дверь, чтобы через полминуты вернуться. Притиснуть меня к стене, вдавить в себя с силой, нагнуться, вдохнуть мой запах, как самый прекрасный аромат мира, и прижать губы к губам, обжигая жадным поцелуем. – Всё, пошёл, опаздываю, – прохрипел он. – Как вспомню, – обхватил ладонью мою ягодицу, проскользнул под трусы, сжал с силой, давая понять, что именно он вспомнил, отчего я зажмурилась. Этот опыт мне нужно было переварить. Решить, готова ли к повторению, но что-то подсказывало – готова. С Эльбрусом я готова на всё, что угодно, даже самое запретное, выходящее за рамки нормальности. Судорожно выдохнул, коротко, немного нервно поцеловал, оторвался от меня и вышел из квартиры, на этот раз действительно. На мониторе камеры я видела, как открылся лифт, туда зашёл Эльбрус, перекинув дорожную сумку через плечо, обернулся, посмотрел наверх, махнул мне рукой, металлические двери закрылись, и я осталась одна в его квартире. Оглянулась, почувствовала себя неуютно. Когда я находилась здесь с Эльбрусом, мне казалось, что я дома, оставшись же в квартире с мраморной стеной в спальне, ощутила себя лишней. Не вписывалась я в шикарную жизнь, которую показал мне Эльбрус, лишней, кляксой на чистом мелованном листе. Отбросила ненужные мысли, постаралась. Просто отъезд Эльбруса так повлиял, я не могла представить себя без него и дня, он же уехал на неделю минимум, скорей всего на две. По возвращению мне была обещана Италия. Пока же я должна подобрать отели, выбрать места, куда мы отправимся на арендованном автомобиле. Голова кружилась от перспектив. С ума сойти, ведь я только слышала, что туристы берут машины напрокат, катаются по Европе в своё удовольствие, отдыхают там, где захотят. Звучало фантастически и ко мне отношения иметь не могло, но оказалось – имело, прямое и непосредственное. Идти было некуда, отгремел выпускной, наша группа отпраздновала его со всем возможным весельем. Кристи пришла разряженная в пух и прах, нацепив всё самое дорогое одновременно. Понятно, откуда это дорогое у неё взялось – Сабуров, ставшей целью номер один для её женских чар. Аня с Олегом сияли, как начищенные пятаки, оба получили работу на станции скорой помощи, их поставили в график, и, главное, удалось снять однушку в районе проспекта Просвещения. В хлам убитую, зато недорогую. Гуляли мы до самого утра, пили, разговаривали, строили планы и снова пили. Под утро меня забрал Эльбрус, пьяную, весёлую, с задницей, готовой на любые, самые безумные приключения. Что сказать, мы обе, и я, и пятая точка, нашли себе занятие. Утром позвонила мама, пришлось соврать, что мы с Кристи у Ани с Олегом, игнорируя недовольный взгляд Эльбруса. – Сегодня всё расскажу родителям, – поклялась я. – Давай, когда приеду, – предложил он. – И сразу же познакомимся. – Хорошо, – легко согласилась я. Всё казалось лёгким, как пёрышко. Дунь – полетит, пожелай – сбудется. Посмотрела на свой подарок, с которым обещала справиться сама, восхищённо вздохнула. Новый сотовый телефон, дорогой… о такой модели я мечтать не смела, обходилась совсем простенькой, с едва тянущим интернетом. Эльбрусу надоело, что у меня нет никаких мессенджеров, которые прочно входили в жизнь, не пользовалась я ими. Парочка социальных сетей, в которые я заглядывала только с компьютера, да старые, добрые смс. – Даже моя бабушка пользуется ватсапом[5][Мессенджер американской компании Meta, которой принадлежат Facebook, Instagram и WhatsApp, признана в РФ экстремистской организацией.], хочу, чтобы ты всегда была на связи, – с этими словами он протянул телефон. – Не вздумай отказаться, – добавил он тоном, не терпящим возражений. В своих мыслях отправилась в душ, где стало откровенно тоскливо без Эльбруса. Я не понимала, как проживу без него неделю или две. Целую жизнь, миллиард лет в летоисчислении влюблённой девушки, бесконечность. Вышла, обмотанная полотенцем, вторым вытирая голову. Услышала поворот ключа в замке, обрадовалась, будто выиграла самый главный приз на свете. Вечной жизни радовалась бы меньше. Эльбрус вернулся? Отменились важные дела? Ура! Ура, ура! Подбежала к двери, готовясь запрыгнуть на шею со счастливым визгом, как врезалась во внимательный взгляд женщины… Немолодой, смутно знакомой. – Ой, – пискнула я, натягивая сползшее с груди полотенце, которое бесцеремонно показало мои прелести. – Хм, – всё, чем прокомментировала женщина неприличную картину. – Оденься, будь любезна, Милана. Совершенно ошарашенная, я выскочила из прихожей, забежала в спальню, начала одеваться, будто за мной черти гнались. Трусы, лифчик, платье с выпускного – ярко-малиновое, короткое, обтягивающее, с открытыми плечами, с рядом воланов вдоль длины. На мой взгляд, немного вызывающее, но Эльбрус одобрил словами: бомбическая девочка, моя. – Ты, возможно, меня не помнишь, – заговорила женщина, когда я выбралась из спальни. – Я бабушка Эльбруса и Егора, Галина Аликовна. – Здравствуйте, – пролепетала я, не зная, куда деть руки, всю себя целиком. – Помню вас, – не обманула я. Когда Галина Аликовна представилась, я сразу же вспомнила бабушку Сабурова, которая приходила в школу, разговаривала с учителями, с которой я редко, но всё же встречалась в парадной. Обычно мы безлико здоровались, она никогда не останавливала меня, не интересовалась моими делами, я тем более не стремилась поддерживать общение. – Я приехала убраться… – в упор посмотрела на меня Галина Аликовна. – Убрать всё лишнее из квартиры старшего внука. – Здесь всё убрано, – растерялась я. Эльбрус сам следил за порядком в доме, не гнушался вытирать пыль, делать влажную уборку, натирать плиту до блеска. К тому же я, приученная к ведению хозяйства с самого детства – родители много работали, часто я была единственной, кто мог приготовить хоть что-то и прибраться хоть как-то, – не считала зазорным убираться. Вместе намусорили, вместе убрали. – Не думала, что этот разговор состоится именно с тобой, – Галина Аликовна посмотрела на меня чуть смущённо, с какой-то липкой жалостью, отчего стало по-настоящему не по себе. – Пройдём, – она показала в сторону гостиной, шагнув вперёд. – Милана, – спокойно начала Галина Аликовна. – Ты знаешь, что у Эльбруса есть невеста? Вас когда-нибудь отправляли в нокаут словами? Меня отправили. Я могла лишь моргать, переваривая сказанное, хватать воздух ртом, пытаться не сдохнуть прямо здесь. Искала в себе силы добраться до тёмного уголка, чтобы скорчиться там от приступа невыносимой боли и умереть на месте. – Не думала, что мой внук настолько непорядочный человек, – нахмурилась она, глядя на меня. – Ты хорошая девочка, я знаю тебя с самого детства, умненькая и совестливая, иногда я ставила тебя в пример Егору. Мне жаль, что ты попала в такую ситуацию, но поверь, однажды, когда повзрослеешь, ты скажешь мне спасибо за этот разговор. Воцарилась оглушающая тишина, в ушах раскатистым эхом звучало: У Эльбруса есть невеста; У Эльбруса невеста; невеста, невеста; невеста! Отдавалась в солнечном сплетении пульсирующей болью. – У Эльбруса есть невеста, – повторила Галина Аликовна, будто с первого раза я не поняла, не расслышала. – Сейчас он отправился в Осетию решать вопросы со свадьбой, которая состоится в конце августа – начале сентября. Ты очарована моим внуком, поверь, я понимаю тебя, девочка, очень хорошо понимаю. Но если у тебя не хватит сил поставить точку в ваших отношениях, то это не закончится для тебя ничем хорошим. Он будет говорить, что брак вынужденный, что это дань традициям, что любит он только тебя, жену же терпит, но правда в том, что ни мы, ни семья невесты не можем заставить молодых вступить в брак, как бы ни хотели этого, а значит, шаг этот полностью добровольный. Тебе будет отведена роль любовницы, через какое-то время не единственной любовницы, однажды ты проснёшься и поймёшь, что твоя жизнь прошла бездарно, впустую. И всё, что у тебя есть – кучка украшений от человека, который не уважает тебя настолько, что не стал называть своей женой перед миром. Пока в ушах звучали прописные истины, в голове крутилось одно: у Эльбруса есть невеста. У Эльбруса невеста, невеста, невеста. Невеста! – Невеста? – единственное, что я смогла выдавить из себя. Какое странное слово «невеста», последний раз я слышала его в историческом сериале. Невеста. Почему невеста, зачем, какого чёрта у Эльбруса? – Давно, уже несколько лет. – Понятно, – прошептала я. – Спасибо, Галина Аликовна, – с этими словами я встала, огляделась невидящим взглядом и пошла к входной двери. Там остановилась, задумалась на минуту, сняла браслет Пандора, тот, без которого уже не представляла свою руку. Нахмурилась, отодвинула босой ногой туфли со стразами на пятке и на легкомысленной бабочке на носке, с высоким каблуком – подарок Эльбруса, – и как была босиком, отправилась домой. Как добралась, не помнила, таксист сочувственно поглядывал на мои растрёпанные волосы и босые ноги. – С выпускного, – не выдержав косых взглядов, прохрипела я. – У ларька остановить? – проявил участие таксист. Я покачала головой, отказываясь. Хотелось попросить остановиться в центре Дворцового моста, чтобы сигануть в Неву, не видеть этот сраный мир, в котором у Эльбруса есть невеста. Невеста! И прямо сейчас он поехал к ней, решать вопросы со свадьбой, которая состоится в конце августа – начале сентября. Благородный рыцарь, сука!