Я убрала со лба ее темные волосы: – Хорошо. Но ты знаешь, где я, если вдруг передумаешь. В холле горит ночник, но если ты захочешь включить там свет, то пожалуйста. Думаю, раз твой крик не разбудил близнецов, свет в коридоре их тоже не разбудит. – Я встала и взбила подушки за ее спиной, а Джек принес из ванной стакан воды. Я шагнула к ней и наклонилась, чтобы поцеловать ее в лоб. – Спокойной ночи, Нола. Я ощутила сквозь тонкую подошву тапки что-то твердое. Отодвинув ногу в сторону, я увидела серебряную пуговицу, подмигивающую мне из-под плотного плетения ковра. Наклонившись, чтобы поднять ее, я заметила рядом с ней еще четыре. Я собрала все пуговицы и положила их на вытянутую ладонь. – Должно быть, они с ее амулета, – сказала Нола. – Она была бы примерно такого возраста. Я кивнула и подумала о надгробии и других предметах, о которых упомянула Меган. – Надеюсь, Ивонна, когда мы увидим ее завтра, сможет пролить на все это чуть больше света. Пожелав Ноле спокойной ночи, мы направились к двери. Джек на миг остановился. – Может, мне стоит оставить дверь открытой? На мгновение я подумала, что Нола откажется, но она не отказалась: – Всего на дюйм. Или два. – Она нахмурилась. – Где Порги и Бесс? Они спрыгнули с кровати, когда я вскрикнула. – Я видел их под кроватью. Там они выглядели вполне довольными, – сказал Джек. Я вернулась к кровати и опустилась на колени, чтобы заглянуть под нее. Два пушистых шарика лежали рядом друг с другом, их темные круглые глаза посмотрели на меня. Каждый грыз суповую косточку, припасенную специально для Генерала Ли миссис Хулихан. Я не полезла под кровать и не стала отнимать у них лакомство. Так как знала: какими бы милыми они ни были, угроза источнику их пищи могла стоить мне потери пальца. Или даже двух. Джек помог мне подняться. Мои колени при этом громко хрустнули. Я выпрямилась и повернулась к Ноле. – Это ты дала собакам кость? – Нет. Почему ты спрашиваешь? – Кто-то это сделал. Кто-то, кто, похоже, любит собак. Нола откинулась на подушки. – Какое облегчение. Я сказала тебе, что мне не страшно. Любой, кто любит собак, не может быть плохим человеком, верно? Джек кашлянул, вероятно, вспомнив неоднократные антисобачьи заявления, которые я делала с тех пор, как унаследовала Генерала Ли. – Спокойной ночи, Нола, – снова сказала я и вышла вслед за Джеком в коридор. Было видно, как он частично закрыл дверь. – Может, принести линейку? Она сказала на дюйм или два. – Лучше не надо. Вряд ли это необходимо. Я попятилась, желая избежать еще одного неловкого момента. – Спокойной ночи, Джек. Увидимся утром. – Спокойной ночи, Мелли. Я зашагала по коридору. Я не стала оборачиваться, чтобы увидеть, смотрит ли он мне вслед, пока не закрыла за собой дверь моей спальни. Я положила пуговицы на тумбочку и забралась в постель, благодарная за теплое место, нагретое Генералом Ли. Я долго лежала без сна, глядя в потолок, и слушала, как Генерал Ли облизывает те части своего тела, которые лучше бы он держал в тайне. Но тут звякнул мой телефон. Перевернув его и включив экран, я нашла сообщение от Джека. ПП № 4 Моему сонному мозгу понадобилось время, чтобы понять, что это значит. Положив телефон на тумбочку, я свернулась калачиком под одеялом и, в конце концов, с улыбкой на губах уснула. Глава 12 На следующее утро я проснулась от громкого стука. Кто-то колотил в нашу входную дверь. Я рывком села, сбросив с себя раздраженного Генерала Ли, который удобно спал у меня на макушке. Нащупав очки, я нацепила их на нос и, моргая, посмотрела на два будильника, стратегически расположенных в другом конце комнаты. Пять минут седьмого. Я все еще толком не осознала этот факт, как стук в дверь возобновился. Волоча за собой половину одеяла и спотыкаясь, чтобы не упасть, я вскочила с кровати. Генерал Ли заворчал, а я, кое-как натянув халат и тапочки, бросилась к лестнице. И чуть не столкнулась в коридоре с голым по пояс Джеком, когда от двери донеслось очередное бум-бум, а Сара истошно закричала. Я знала, что это Сара, потому что Джей-Джей мог проспать даже торнадо. – Я посмотрю, кто там, а ты пока иди к Саре, – сказал Джек, спускаясь по лестнице. Лишь вопли Сары отвлекли мое внимание от обнаженного торса Джека и заставили со всех ног броситься в детскую. Сара стояла у края своей кроватки, и из ее больших голубых глаз по пухлым щечкам текли огромные слезы. У нее было жалобное выражение лица, какое часто можно увидеть на фигурках, выпускаемых компанией «Прешес моументс», которые Ребекка собирала по причинам, которые я отказывалась понять. – Мама, – произнесла малышка, протягивая ко мне руки. Я прижала ее к себе. Ее рыдания тут же стихли, и она уткнулась лицом мне в шею. Я погладила ее по спине и подошла к кроватке Джей-Джея. Тот все еще мирно спал со своим венчиком. В дверь раздался очередной стук. Странно, подумала я, почему Джек так долго на него не отвечает. С Сарой на руках я поспешила из детской и спустилась вниз. Мы нашли Джека в вестибюле, где он тщетно пытался открыть дверь. Выглянув в боковые фонари, я увидела раздраженного Марка Лонго, а позади него – еще более раздраженного Харви Бекнера. За ними на примыкающей к веранде подъездной дорожке рядом со своими фургонами стояли члены съемочной группы. Я прикрыла ухо Сары ладонью, чтобы моя дочь не слышала изрыгаемых Марком и Харви сквернословий. – Я не знаю, в чем проблема, – сказал Джек. Его бицепсы напряглись. Он дернул дверную ручку, а затем попытался повернуть ее влево и вправо. Но та, похоже, застряла намертво. Джек крикнул киношникам, чтобы те шли к задней двери, изобразив руками, что им нужно свернуть за угол. Не доставляй мне такого удовольствия вид его голого торса, пока он махал руками, я бы сказала ему, что задняя дверь тоже вряд ли откроется. Дверь потряс оглушающий грохот, и мы отступили. Я с тревогой посмотрела на стеклянные боковые фонари от Тиффани и форточку над дверью. Мне было страшно представить гнев Софи, если та найдет хотя бы одну трещину на стекле или вмятину на двери из цельного дерева. Я уже открыла рот, чтобы крикнуть им, чтобы они прекратили, когда Сара подняла с моего плеча голову, повернулась к двери и указала на нее мокрым указательным пальцем. С ее детских губ сорвалось слово, которое прозвучало как «откройся». Дверная ручка повернулась, и дверь внезапно открылась. Сыпля новыми отборными ругательствами, Харви и Марк, спотыкаясь, ввалились внутрь. Джек преградил им путь в фойе, а я в знак благодарности нежно сжала пухлую ножку нашей дочери. Джек стоял перед ними, словно этакий ангел-мститель. – Прежде чем я спрошу у вас, что вы делаете здесь до оговоренного времени начала съемок, а именно до восьми часов, я требую, чтобы, пока вы находитесь на моей территории, вы следили за своим языком. Я не хочу мыть вам рты с мылом. Харви сказал Джеку, что тот может сделать с собой, а затем попытался прошмыгнуть мимо него, но Джек даже не сдвинулся с места. – Я с нетерпением жду встречи с вами, ребята, но не раньше восьми. Почему вы здесь? Харви ухмыльнулся: – Потому что в контракте сказано, что мы не можем начинать съемки до восьми утра. Но мы не можем начать съемку, пока не подготовим все необходимое. – Неужели? – удивился Джек, все еще преграждая вытянутыми руками путь. – Придется прочитать мелкий шрифт в договоре. Если вы правы, я был бы признателен, если бы вы не колотили в дверь. У меня в доме двое младенцев и подросток, и если дети расплачутся, нам всем мало не покажется. – Это не моя проблема. Я предлагаю вам дать мне ключ, чтобы мне не стучать в дверь. Ваш дверной звонок неисправен. – Неправда, – сказал Джек. – Просто вы ему не нравитесь. – Очень смешно, Джек, – сказал Марк, отступая назад, чтобы нажать на кнопку звонка. Тот не издал ни звука. Джек с серьезным лицом повернулся ко мне. – Мелани, может, попросишь Сару показать этим господам, как нажимать на дверной звонок? – У меня нет на это времени, – сказал Харви, вновь пытаясь проскользнуть мимо руки Джека, но безуспешно. – Если вы не пропустите меня… Договорить ему не дал звук дверного звонка – заливаясь детским смехом, Сара радостно раз за разом нажимала на кнопку. – Умница, – сказала я, целуя ее в щеку. – Просто дайте мне гребаный ключ! – потребовал Харви. – Нет. Вы можете прийти хоть в шесть, если хотите, но эта дверь до восьми не откроется. Ладно, поскольку я парень покладистый и мы уже проснулись, так и быть, я впущу вас. Но только сегодня. И мне все равно, во сколько вы сюда явитесь. Дом не впустит вас даже за минуту до восьми часов. – Он демонстративно смотрел на часы. – Сейчас двадцать минут седьмого. Вы тратите время впустую. Харви и Джек сердито посмотрели друг на друга. Наконец Харви развернулся и шагнул ближе к двери. – Никого. Заходите, – сказал он и поманил ожидавшую снаружи команду. Съемочная группа застыла на подъездной дорожке, глядя на дом, а точнее, на что-то на втором этаже. Харви разразился потоком брани, более или менее призывая команду поторопиться и приступить к работе. Те в унисон повернули голову, сначала на Харви, затем на окно наверху, затем друг на друга, снова на Харви и так по второму кругу. Сжав кулаки, Харви стоял в дверном проеме. Под загаром его лицо было багровым, что делало его похожим на воспаленную кисту, которая вот-вот лопнет. – У вас есть ровно одна минута, чтобы войти внутрь, иначе вы все уволены! Одетая в школьную форму, Нола вышла из фургона с чем-то, похожим на банку пива в руке. Увидев Джека, она тотчас же поставила ее на землю. – Привет, пап! – Она широко улыбнулась, но ее улыбка погасла, как только она проследила за взглядами съемочной группы. – О, не бойтесь, – сказала она с видимым облегчением. – Это просто Луиза, милое привидение. Во всяком случае, большую часть времени вам не нужно из-за нее беспокоиться. – Нола взглянула на Харви и снова повернулась к членам съемочной группы. – И она зла не на вас, так что с вами все должно быть в порядке. Киношники сбились в кучу, бормоча что-то неразборчивое. Их взгляды метались с апоплексически багрового Харви и обратно на окно наверху.