– Нет, ни разу. – Что было правдой. Адриенна ни разу не говорила со мной напрямую. Она лишь появлялась и иногда подталкивала меня в нужном направлении, но ни разу не заговорила со мной. И я была убеждена: она бережет силы для чего-то такого, чего я еще не поняла. Он опустил руку. – Если Адриенна… заговорит с вами, не могли бы вы сначала сказать об этом мне? Вероника сейчас очень уязвима. Я же сообщу ей об этом так, чтобы она не слишком расстраивалась. Я прищурилась: – А что, по-вашему, может сказать Адриенна, что могло бы расстроить Веронику? Он покачал головой, его лицо выражало раскаяние. – Понятия не имею. Я лишь… – Его глаза, казалось, увлажнились, и я тотчас смягчилась по отношению к нему. – Я люблю свою жену. Она прошла через многое. Когда Линдси окончит школу, Вероника останется одна, каждый день одна, и я не знаю, как это может отразиться на ее психическом здоровье. Вот почему я хочу переехать как можно скорее. Чтобы нам начать новую жизнь, пока Линдси все еще живет с нами, чтобы облегчить для Вероники смену обстановки. – Я понимаю, Майкл, и я… Он потянулся через стол и взял меня за руку. Я почувствовала себя неловко, но подумала, что, отдернув руку, поставлю себя в еще более неловкое положение, и потому не стала этого делать. – На самом деле? – В его глазах появилась неожиданная боль, и я тотчас невольно смягчилась по отношению к нему. – Учитывая то, что происходит с вашим собственным браком, я не уверен. Я отдернула руку, моего сочувствия как не бывало. – Моя личная жизнь никак не связана с моей способностью делать все возможное для моих клиентов. Как я уже сказала, я прошу еще только один месяц… месяц, чтобы закончить все ремонтные работы и чтобы я могла подыскать для вас новый дом. Он задумчиво посмотрел на меня: – И вы уверены, что это займет только месяц? – Абсолютно, – сказала я в надежде, что я права, и еле подавила желание скрестить за спиной пальцы. Майкл, похоже, расслабился: его плечи слегка поникли, а сам он откинулся на спинку стула. – Я просто хочу, чтобы это закончилось. Я кивнула: – Вы хорошо знали Адриенну? Он смерил меня цепким взглядом и пожал плечами: – Не очень. Она была младшей сестрой Вероники. Они были близки, разница всего в три года. Но она была сущим ребенком, честное слово. Она была подружкой невесты на нашей свадьбе, и я видел ее на семейных торжествах, но этим мои отношения с ней ограничивались. На первом курсе я помог ей въехать в ее комнату в общежитии, а затем еще раз во время рождественских каникул. – Она переехала? Почему? Проблемы с соседкой по комнате? Он покачал головой: – Та же самая соседка. Просто они хотели комнату побольше, и такая комната освободилась. Я села прямо. – А были другие студенты, которых вы помните, которые помогали ей с этим? Какое-то время помолчав, он кивнул и продолжил: – Да, была еще пара парней. Ее бойфренд – я не помню его имени – и, кажется, парень, которого она знала по парусной команде. На вид типичный спортсмен, понимаете? И я почти уверен, что это была парусная команда, потому что она была одержима парусным спортом. – Он усмехнулся. – Что всегда казалось мне забавным, потому что она сама не была моряком. Но она любила смотреть соревнования. – Вы помните его имя? – Нет. Только то, что он был высокий и стройный. Блондин. Очень загорелый. – Майкл печально усмехнулся. – Но они все такие, верно? – Он взглянул на часы. – Нам пора. – Еще кое-что. На той неделе, когда умерла Адриенна, она отчаянно пыталась сказать Веронике что-то такое, чего не хотела говорить ей по телефону. Но они так и не встретились лично. Она умерла прежде, чем они смогли поговорить. Вы хотя бы представляете, что это могло быть? Упершись локтями в стол, он подался вперед. – Поверьте мне. За эти годы мы с Вероникой делали это миллион раз, рассматривали разные варианты, но так ни к чему и не пришли. Вероника же постоянно корит себя за то, что она тогда не поехала к Адриенне. Вряд ли мы когда-нибудь узнаем правду. Вот почему нам пора двигаться дальше. Начать новую жизнь и уйти от этой… неизвестности. Поэтому, пожалуйста, помогите нам продать наш дом и как можно скорее найти новый. – Следующие слова как будто застряли у него в горле. – Я не знаю, сколько еще это может продолжаться. – Я поняла, – сказала я. – И я найду вам новый дом, который вы все полюбите. Обещаю, – добавила я, отодвигая стул. Майкл сделал то же самое и встал. – Я непременно дам вам знать, если что-нибудь придумаю. – Он отодвинул мой стул и, положив руку мне на спину, вывел из пекарни. Моя кожа горела под его ладонью, как будто по ней ползала сотня огненных муравьев. * * * После встречи с Майклом Вероника отвезла нас к себе домой на Куин-стрит. Я отправила его обратно на работу с папкой, полной объявлений о продаже домов, чтобы он просмотрел ее на досуге. (Все помечены цветом и перечислены в порядке убывания соответствия его пожеланиям.) Такую же папку я дала Веронике, но порядок был другим, так как ее пожелания и потребности не совпадали с пожеланиями Майкла. Если честно, я была рада, что эта возможная дополнительная задержка продажи дома из-за их несопоставимых требований не будет моей собственной инициативой. Вероника въехала на небольшую парковочную площадку перед ее домом, и до моего слуха сквозь закрытые окна машины донесся визг пил и стук молотков. Не успела она припарковаться, как мы обе обернулись на звук подъехавшей сзади машины. Я узнала детектива Райли: он вышел из машины, неся что-то похожее на ежегодник Адриенны. Он поздоровался с нами, но его слова быстро заглушил вой цепной пилы. Вероника жестом пригласила его следовать за нами внутрь, где мы вновь нашли убежище в библиотеке. Сев рядом со мной на диван, Томас положил на кофейный столик ежегодник. – Извините, что зашел без предупреждения, Вероника, но с вами трудно связаться. Я оставил на вашем телефоне около десятка голосовых сообщений и еще несколько на стационарном автоответчике. – Извините. Обычно мы удаляем сообщения, не слушая их, так как в основном это рекламные звонки, и я не помню, куда я положила свой мобильник. Я не хочу заменять его новым, потому что уверена, что он когда-нибудь появится сам… я теряю его десяток раз в день только у себя дома! – Она заставила себя рассмеяться. – Должно быть, я выключила его, когда была дома у клиента, а приложение «Найди свой телефон» не работает. – Не беспокойтесь, – сказал Томас. – Вообще-то я сначала зашел к Мелани в офис, и секретарша – та, что с серьгами в виде стрекоз, – сказала мне, что Мелани только что ушла вместе с вами. Она сказала, что вы направились сюда. – Он нахмурился. – Кажется, э-э-э… ее зовут Джолли, да? Я кивнула. – Да, Джолли. Она интересный персонаж, не так ли? Она также сказала мне, что меня окружает белая аура и что она хочет дать мне защитный кристалл. – Он поднял брови. – Она также сказала, что за мной следит некая девочка – не ребенок, а скорее подросток. Вместе со своей собакой. – Неужели? – сказала я, и по моей спине на цыпочках пробежал знакомый холодок. – Либо ее онлайн-уроки на тему, как стать экстрасенсом, идут гораздо успешнее, чем я думала, либо у нее очень хорошо развита интуиция. Те же самые явления были и в доме. Хотя лично я ничего не смыслю в аурах или кристаллах. Тут я ничем не могу вам помочь. – Спасибо. – Он снова нахмурился. – Сначала я не придавал особого значения тому, что она говорила, но потом Джолли сказала нечто такое, что заставило меня насторожиться. – И что именно? – То, что привидение сказало, что девочка в опасности. Что ей нужна моя помощь. – Девушка? – повторила я. Томас кивнул: – Сначала я подумал, что привидение говорит о себе. Но это не имеет смысла, не так ли? Она скорее назвала бы себя по имени или хотя бы употребила личное местоимение, например «я» или «меня»? Что заставило меня подумать, что это была другая девушка. Мы с Вероникой переглянулись. – Как, например, Нола или ее подружки? – предположила я. – Если только у Адриенны не было собаки… Вероника покачала головой: – Никогда. И она не была маленькой девочкой, когда умерла. – Да, брать интервью у призраков – это по части Мелани, – сказал Томас. – Это может абсолютно ничего не значить – учитывая источник. Я просто счел нужным упомянуть об этом. – Он полез в карман пиджака и вытащил блокнот и карандаш. – Итак, у меня есть кое-какая информация об отпечатке пальца на плеере. Хотя, если честно, я разочарован. Он оказался не столь информативен, как я надеялся. Опасаясь, что мне придется тянуть из него каждую крупицу информации, как то было с Ивонной, я сказала: – Просто расскажите нам все. Без утайки. – Я посмотрела на Веронику, и та кивнула. – Я смогу держать себя в руках. Томас посмотрел на свои записи. При этом он не стал надевать очки для чтения. Я подавила приступ зависти. – Был снят только один четкий отпечаток – отпечаток большого пальца. Прогнав его через нашу базу данных, мы смогли точно определить, что он принадлежит Лорен Демпси, родом из Сарасоты, штат Флорида, на момент смерти Адриенны студентке колледжа. Она также была членом парусной команды. Ее отпечатки есть в базе, потому что за время учебы в колледже у нее было несколько штрафов за вождение в нетрезвом виде и мелкую кражу. Она на спор украла несколько тюбиков губной помады из аптеки «Теллис», но Лорен единственная, кому было предъявлено обвинение. Это имя вам ни о чем не говорит? Вероника сосредоточенно нахмурила брови и медленно покачала головой: – Не думаю. У вас есть ее фото? Томас пододвинул к себе ежегодник и открыл его на странице с закладкой. Затем перевернул его так, чтобы Веронике было хорошо видно, и указал на общую фотографию. – Это фотография ее класса. – Он подождал, пока Вероника изучит ее, затем открыл ежегодник на другой странице. – А это два групповых снимка парусной команды – формальная и, так сказать, непринужденная, обе на церемонии награждения. Лорен стоит рядом с парнем, держащим кубок. Вероника наклонилась ближе, глядя то на одну страницу, то на другую, и, наконец, остановилась на снимке команды. – Она выглядит смутно знакомой. Адриенна несколько раз приглашала нас на вечеринки после регаты. Наши родители обычно находили предлог, чтобы туда не ходить, но мы с Майклом иногда ходили, так что мы познакомились практически со всей командой. Просто это было так давно, и я не помню… – Она умолкла и склонила голову набок. Затем взяла ежегодник и посмотрела на него, держа прямо перед собой. – Платье, которое на ней. Это платье Адриенны.