– Я рада, что мы нашли место последнего упокоения Эванджелины, и, по крайней мере, теперь мы знаем, что это за символ, хотя мы понятия не имеем, что означает циферблат, но Ивонна все еще продолжает поиски. Мне кажется, мы должны похоронить игрушки Эванджелины, а вместе с ней и собачьи кости. Возможно, это положит конец появлениям Замороженной Шарлотты, которая тут как тут всякий раз, стоит мне обернуться. Но мне все равно не дает покоя вопрос, почему она навещает Нолу и почему Нола думает, что Эванджелина здесь, чтобы защитить ее от высокого мужчины, хотя я понятия не имею, кого она имеет в виду. Я глубоко вздохнула и подождала, когда он заговорит и серьезное выражение его лица сменится чем-то другим. – Ивонна была права, – наконец сказал он. – По поводу чего? – Того, что я был бы не против, если бы ты меня разбудила. Я сглотнула. В тишине этот звук прозвучал как гром. – Я передам ей. Он улыбнулся своей восхитительной улыбкой, которая всегда вытворяла с моим сердцем забавные вещи и размягчала мои кости до консистенции остывающей каши. Он протянул руку и вытащил что-то из моих волос, после чего показал мне одинокое колечко хлопьев «Чирио». – Ты единственная женщина в моей жизни, на которой даже фланель и хлопья выглядят сексуально. Он опустил руку. Колечко «Чирио» с тихим стуком упало на деревянный пол. Джек наклонил голову: – Помнишь тот поцелуй, который ты подарила мне в фойе внизу, когда я пытался поговорить с Демарэ по телефону? Я молча кивнула, стыдясь признаться, что едва могла думать о чем-то другом. – Это был «не почти поцелуй», не так ли? Я помотала головой. – Нет, это был настоящий. Из серии тех, что почти заставляют меня поверить во второй шанс. – Джек подошел ближе и, пристально глядя мне в глаза, взял в ладони мое лицо, большими пальцами поглаживали мои щеки. – Что есть в тебе такого, Мелли, чему я не в силах сопротивляться, даже когда я на конце своей веревки и виню тебя в том, что это ты загнала меня туда? Я все эти долгие недели пытался это понять, пытался придумать, как мне жить дальше. Но я то и дело наталкиваюсь на умственные препятствия. Я смотрела на него, не смея пошевелиться или закрыть глаза. – Ивонна сказала кое-что еще. Джек вопросительно приподнял брови. – Она сказала, что мы должны признать, что мы оба неправы, а затем сделать решительный шаг. Мы пару секунд смотрели друг на друга, а затем он опустил голову и осторожно коснулся моих губ, как человек, пробующий воду в бочке. А когда отстранился, то посмотрел на меня так, будто оценивал мою реакцию. Я хотела обнять его за шею и притянуть ближе, но не смогла. Я была уже на полпути, и мне нужно, чтобы он встретил меня там. Джек шагнул вперед, прижимая меня к краю кровати. – Скажи «нет», и я остановлюсь. Без сожалений. Наконец мне удалось обрести дар речи. – Что касается нас с тобой, я ни о чем не жалею, Джек. Я никогда не делала ничего другого, кроме как любила тебя. Он выдохнул, его губы двигались вслед теплому дыханию по моей шее. По моему телу тотчас вверх и вниз поползли мурашки, правда приятные. Затем он поцеловал меня снова – на этот раз это был настоящий поцелуй, – и мы рухнули на смятые простыни. В тот момент я ни о чем не сожалела. * * * Я проснулась в постели Джека. Серый рассвет уже начал стирать тени, а у меня в голове звучало что-то вроде мелодии марширующего оркестра в полном составе – с тромбонами и звонкими цимбалами, – исполняющего праздничный марш. Я открыла глаза и с удивлением поймала себя на том, что улыбаюсь, вспоминая причины, почему. Увы, стоило мне почувствовать, что теплого тела рядом со мной больше нет, как улыбка сползла с моего лица. Я села. Одеяло, которое кто-то аккуратно заправил вокруг меня, слетело на пол. Джека не было ни в постели, ни вообще в комнате. Его кроссовки валялись в углу, его ноутбук куда-то делся. Я положила руку на подушку Джека – его приятное тепло давно исчезло в утреннем холоде. Я отползла на другую сторону кровати, взяла прикроватные часы и поднесла их к лицу на расстояние двух дюймов, чтобы посмотреть время. Полседьмого. Часть меня испытала облегчение от того, что еще рано и я могу вернуться в свою комнату незамеченной, чтобы одеться, но куда большая часть меня задавалась вопросом, почему Джек ушел. Я соскользнула с кровати и, дрожа от холода, поискала в комнате свою ночную рубашку. Та нашлась – была накинута на абажур. Надев ее, я направилась к двери, но, не дойдя до нее, остановилась. На полу, прямо перед ней, лежал сложенный пополам лист бумаги, который, похоже, кто-то подсунул под дверь. Я нетерпеливо наклонилась, чтобы поднять его, и пару секунд воздерживалась от чтения, пытаясь сдержать волнение. И лишь затем прочла. Мелли, извини. Я не должен был допустить того, что случилось прошлой ночью. Я полностью виноват и стыжусь себя. Между нами все еще много неясностей, и я не хочу вселять в тебя ложных надежд. Я люблю тебя. Мне просто нужно больше времени. Джек. На миг у меня закружилась голова, но как только кровь вновь прилила к голове и конечностям, на меня нахлынула волна мотивирующего гнева. Мне вспомнились слова матери о том, что я – ее дочь-воительница, умеющая побороться за то, чего она хочет. Я скомкала записку и, бросив ее на кровать, выбежала из комнаты. Возможно, мать была права насчет моего умения драться, но она также обмолвилась о том, что у меня всепрощающее сердце. Но я больше не была уверена, что это правда. Глава 27 Позже, тем же утром я села в машину вместе с матерью и Джейн. Мой отец приехал вместе с матерью, чтобы присмотреть за близнецами. Он привез пластиковые садовые инструменты детского размера, обуреваемый грандиозными планами начать обучение Джей-Джея и Сары садоводству. Бо был за домом, занимаясь кропотливой работой по ремонту ограды, и каждый раз, когда я замечала его, в моей голове звенел старомодный кассовый аппарат. Я пристегнула ремень безопасности и, по-прежнему пытаясь разжать челюсти при мыслях о Джеке и записке, вырулила на Трэдд-стрит. – Почему миссис Хулихан так из-за тебя расстроена? – спросила мать, кладя на колени руки в перчатках. – Потому что я переставила кухонные ящики и все заново маркировала. Я это к тому, что я могу не знать, как пользоваться кухонной техникой, но это все-таки моя кухня. Этим утром у меня был избыток энергии, и я решила сделать с ней что-то полезное. – Тебе надо было пробежаться, – подала голос Джейн с заднего сиденья. – Я сказала, что мне нужно было высвободить избыток энергии, а не мучить себя. – Не будь слишком строга к себе, – добавила мать. – Ты знаешь, как пользоваться микроволновкой, холодильником и кофеваркой. Я с ироническим прищуром посмотрела на нее: – Спасибо, мама. – Где Джек? – спросила Джейн. – Я видела, что его комната пуста, когда поднялась наверх, чтобы одеть близнецов. – Я не в курсе, – сказала я как можно более небрежным тоном. – Он ушел рано утром, до того как я проснулась, и не сказал мне, куда идет. Я почувствовала на себе взгляд двух пар глаз. – Он сейчас глубоко погружен в книгу. Я предполагаю, что он проводит исследования где-то в библиотеке или у себя на квартире. Они никак не прокомментировали мои слова, но я ощущала на себе их пристальные взгляды. Мой телефон звякнул, возвестив, что пришло сообщение, но прежде чем я вспомнила, что он в сумочке, которую я бросила на пол со стороны пассажирского сиденья, моя мать его уже вытащила. – Это от Джека, – сказала она. – Хочешь, я прочитаю? Я вырулила на въезд на мост Рэвенел. – Нет, это… – Та часть, которая мне видна, гласит: «Прочитай перед тем, как ехать в дом Ребекки». – О-о-о, – протянула я, чувствуя себя слегка подавленной. Не то чтобы я ждала извинений или приглашения к дальнейшему разговору о прошлой ночи, но все же… – Хорошо. Мой защитный код… – Один-два-два-один, – одновременно сказали Джейн и Джинетт. – Тебе следует это поменять, – сказала Джейн. – Мало того что его легко угадать, ты используешь его в качестве любого пароля в твоей жизни. Томас говорит, что ты просто напрашиваешься на неприятности. – Ты встречаешься с Томасом? – Я взглянула на сестру, и ее щеки порозовели. – Давай, прочитай сообщение, мама, – сказала Джейн. – Мне нравится размер твоего шрифта, Мелли. Я даже могу читать его без очков. Думаю, марсиане из космоса тоже. – Она откашлялась. – «Мэнди сказала, что пропавшая картина маленькая и на ней изображен фонтан в саду. Так что теперь ты знаешь, что искать». – Фонтан? – Джейн наклонилась вперед с заднего сиденья. – Почему Марк выбрал именно его? Если он якобы пытается помешать нам что-то обнаружить, лично мне это кажется странным. Он в курсе, что фонтан разобрали и заново собрали, но ничего не нашли, верно? Ну, кроме двух скелетов. Я почти не слышала ее. – И это все? Джек ничего не сказал про прошлую ночь? – Я закусила губу, слишком поздно осознав, что я только что сказала и перед кем.