– Как его открыть? – спросила Эшли, ощупывая углы. Я присел рядом с ней и стал лихорадочно смахивать белую пыль, которая полетела в глаза. – Нашел! – выкрикнул я, когда пальцы наткнулись на веревку, утопленную в углублении. – Отойдите! Я уперся ногами в пол и дернул за ручку. Люк открылся. Сосед Эшли подхватил меня, когда я свалился назад, прямо на него. Поднимаясь, я услышал голос, от которого по всему телу прошла волна облегчения: – Нейтан? – Винни! Пошатываясь, она поднялась по лестнице, все еще с револьвером в руке. Ее лицо было в слезах. – Ох, Нейтан! – Все хорошо, Винни? – Чарли не дышит, – пролепетала она между всхлипами. – Звони 911, – велел Эшли ее сосед. А потом сказал Винни: – Дайте пройти, я врач. Я отодвинул Винни с дороги, чтобы он мог спуститься. – Мама тоже там, – выдохнула Винни. – Господи, Луиза! – охнул я. – С ней все в порядке? Кузина прикусила губу и покачала головой. – Ох, Винни. – Я крепко ее обнял. – Нейтан! Нужна помощь! – проревел снизу сосед Эшли. Я сжал плечо Винни, а потом спустился по узкой лестнице в погреб. Хотя, конечно же, это был совсем не погреб. – Ну ничего себе! Историю этого места я узнал позже – его спроектировал первый владелец дома в конце пятидесятых, а когда в Лос-Анджелесе запретили строить подземные бомбоубежища, уничтожил чертежи. Знал о нем только узкий круг нашей семьи и, может, какой любопытный сосед или любитель истории. – Сюда! – позвал сосед Эшли, я обогнул кухонный стол и увидел лежащего на полу Чарли. – О Господи, Чарли! – Нужно вынести его отсюда. Возьми его за ноги. За несколько секунд мы подняли Чарли по лестнице и положили на холодную, влажную землю. Винни сжала мою руку. Врач делал Чарли искусственное дыхание, пока тот каким-то чудом не закашлялся, вернувшись к жизни. – Все будет хорошо, – заверил его мужчина. Винни опустилась на колени и обхватила кудрявую голову брата руками. Увидев, как я смотрю на него, кузина схватила меня за руку. – Ты не виноват, – произнесла она. Мое лицо вспыхнуло от стыда. – Прости, – сказал я, хотя и не заслуживал прощения. – Не ты виновник, – заверила Винни. – Теперь это очевидно. Позже, когда Чарли вышел из больницы и стал отцом-одиночкой, он приглашал меня посмотреть вместе игру, устроить барбекю, поиграть во фрисби на заднем дворе. В один такой вечер, за кружкой пива под звездным небом, он сказал, что всегда знал – его жена ведьма и охотница за деньгами, и я не виноват в том, что попал под ее чары. Его искренняя теплота и желание получше познакомить мальчиков с дядей Нейтаном убедили меня, что он говорит правду или, по крайней мере, уже простил меня. И мы оба качали головами, удивляясь, как иронично – Луиза устроила этот спектакль, чтобы разрушить нашу семью, а в итоге снова нас объединила. Я всегда считал, что Чарли и Винни избегают меня, потому что им стыдно за то, как они обращаются с матерью. Но теперь понимаю – это не они поступили плохо, а их мать. Они знали, как я зависел от Луизы в те одинокие годы учебы в университете, и хотели обелить ее в моих глазах. То, что я считал трусостью, на самом деле было великодушием; они не хотели, чтобы я знал, как они страдали в детстве или почему охладели их отношения, поэтому просто исчезли из моей жизни. Я огорчился, узнав, что Луиза умерла. Но с умиротворением думал, что сейчас она живет в лучшем мире, да и мы тоже. Глава 67. Эшли Чарли забрали в больницу для наблюдения, так что полиции эту мерзкую историю рассказывали мы вчетвером – Нейтан, Винни, Джордан и я. Детектив попросил начать с самого начала, и я поведала про фальшивое прослушивание, подчеркнув, что считала его подлинным. Да, я произнесла слова «Ваша тетя умерла», но произносила и другие («Я больше не хочу тебя видеть», «Ты убил моего брата» и «Прости, но между нами все кончено!»). – Луиза спрятала эти реплики среди других, – объяснила я, – и я не могла догадаться, что это о ней. Мы сидели в гостиной Луизы, то есть фактически в моей гостиной, по крайней мере пока. Детектив спросил, почему Луиза исключила своих детей из завещания, и Винни показала ему комнатку за кухней и аппарат, с помощью которого ее мать очищала кровь. – Она была больна и ненавидела нас за то, что мы ей не помогли, – объяснила Винни. Я не знала ни о болезни Луизы, ни о том, что она попросила у детей, но если б и знала, это ничего не изменило бы. Разве что я почувствовала бы себя менее виноватой из-за того, что собиралась сделать. Потому что если она болела, то все равно скоро умерла бы. Нейтан и Винни признались, как, обнаружив, что сообщение фальшивое, отправились на кладбище посмотреть, есть ли Луиза в гробу. – Увидев пустой гроб, мы поняли, что произошло преступление, – рассказал Нейтан, он же, как-никак, адвокат, – но в час ночи мы решили не спешить. Винни уточнила, что они не знали, с каким преступлением столкнулись. Убийство? Кража тела? Или кто-то собирался выдать себя за умершего человека? – Мы понятия не имели, с чем имеем дело, – сказала она. – Невозможно сообщить о преступлении, если не знаешь, в чем оно заключается. Что касается Марселы, то, когда Нейтан рассказал, как она почти призналась, что пыталась убить мужа и золовку, копы выслали за ней группу. Чарли получит опеку над мальчиками, Винни будет помогать ему воспитывать детей, а он поможет ей покончить с зависимостью. Детектива смутило, с чего вдруг жена Чарли решила от него избавиться, и Нейтан огорошил всех признанием, что спал с ней. Он так и не объяснил, каким образом закрутил роман с сестрой двоюродного брата, а я не спрашивала, но это уменьшило мой энтузиазм по поводу второго свидания. Позже коронер подтвердил, что Луиза умерла от «асфиксии вследствие недостатка кислорода», и ее искаженное лицо указывало, что это было не слишком приятно. Как объяснил Джордан, ее легкие буквально вопили, требуя кислорода. Ужасно, что она так страдала, и я не знала, насколько это болезненно. Но можно считать, она расплатилась за то, какие страдания причиняла другим. Винни расплакалась, когда поняла, что если б мы с Джорданом не подоспели вовремя, их с Чарли постигла бы та же участь. Что касается того, почему Чарли потерял сознание, а Винни нет, Джордан объяснил – люди по-разному реагируют на недостаток кислорода, и хотя Винни лучше это переносила, в конце концов с ней произошло бы то же самое. Если б я знала, что Винни и Чарли окажутся внизу, то никогда бы так не поступила, но в конце концов информация, которой я обладала, их и спасла. В этом я нахожу некоторое утешение. Чтобы загладить свою вину, я отдала им дом и львиную долю денег (для этого даже не требовалось решения суда!). Они настаивали, чтобы я получила часть, и в итоге мы сошлись на миллионе. Это было неплохой платой за актерскую работу, которая почти не требовала игры. Когда полицейский нашел в вентиляционном отверстии бейсбольный мяч, в комнату как будто проник порыв холодного ветра – смерть Луизы могла быть не случайной. Мне повезло, что Зандер играет в бейсбол, иначе Марсела стала бы подозреваемой в убийстве. Хотя, конечно, мяч засунула туда я. Мы с Луизой читали один и тот же сценарий – она в конце своей карьеры, а я в начале, – он назывался «Через ее труп». Фильм был (да, вы угадали!) о женщине, которая инсценирует свою смерть, а затем прячется в подвале, пока ее родственники грызутся между собой. Когда мне прислал его приятель из актерского агентства, сценарий еще не запустили в производство, в те дни я читала все, что попадалось под руку, в надежде найти подходящую роль. Мне подошла бы роль «Винни». В оригинале ее, конечно, звали не Винни, а, кажется, Скарлетт, и она была довольно мерзкой, совсем не похожа на сообразительную рыжую милашку в адаптации Луизы. Студия, как это обычно бывает, разорилась, и о сценарии быстро забыли. Я тоже забыла. Пока не услышала свой голос в телефоне Нейтана. И в памяти тут же всплыли подробности «напряженного психологического триллера о женщине, которую предали жадные дети». Несомненно, Луиза тоже читала сценарий; быстрая проверка по кинобазе подтвердила, что она была директором по кастингу. Событие, которое приводит историю в движение, называется побудительным инцидентом. Акула пожирает пловца, Ромео и Джульетта встречаются и влюбляются. Как только Нейтан проиграл мне ту запись, я поняла, что меня выбрали на роль бестолковой незнакомки, которая дает толчок сюжету, но становится совершенно ненужной после первого акта. А я не хотела быть актрисой второго плана, я хотела быть главной героиней. К тому же мне не нравилось, как заканчивается оригинал – старуха мстит своим недостойным детям. Поэтому я поступила так, как меня научили на курсах актерского мастерства: начала импровизировать. И могу сказать, что новый поворот сюжета получился гораздо лучше оригинала. Луиза была ужасным персонажем – лживым, жестоким и не вызывающим ни малейшего сочувствия. Без сомнения, худший кастинг в ее карьере. Никто за нее не болел. И она уж точно не заслуживала триумфа в финале. Я же, с другой стороны, симпатичная и вызывающая сочувствие героиня. Пожалуй, излишне мстительная, но все мои действия оправданны. Помимо четкой мотивации (так называют это актеры), я добилась справедливости для двух измученных душ и в итоге помогла сплотить семью. Отличная арка персонажа! Вы можете спросить, откуда я узнала о бомбоубежище? Мы называем детали, которые очерчивают характер персонажа, его «предысторией». Я никогда не смогла бы вдруг превратиться из жертвы в победителя, если б семь лет не проработала экскурсоводом. Хотя я стремилась стать актрисой, все эти годы гораздо больше времени посвящала осмотру уникальных домов и достопримечательностей Лос-Анджелеса на основной работе. Невозможно почти десять лет водить экскурсии по городу и не знать, где находятся самые странные дома… особенно если они в соседнем квартале. Наводящий ужас дом на соседней улице интриговал меня с того момента, как я переехала в этот непримечательный во всем остальном район. Пришлось немного покопаться в архивах, но в конце концов я наткнулась на историю этого сборника жути… и нашла семидесятилетние фотографии того, что скрывалось под ним. Чертежи не публиковались, но у нас, экскурсоводов, были друзья в городском архитектурном бюро, которые всегда с радостью помогали. Во время прогулок я избегала этот странный особняк не из-за старых корявых деревьев. Поняв, в каком фильме мы играем, я тут же сообразила, где прячется Луиза и каким образом сделать так, чтобы она больше никогда оттуда не вышла. Стоило мне увидеть кормушку для птиц, как я сразу же догадалась, что она маскирует вентиляционную трубу бункера. Как я узнала, что размер бейсбольного мяча идеально подходит, чтобы ее перекрыть? Тут мне повезло. Вряд ли мои ангелы-хранители поставили бы посреди гостиной целую коробку бейсбольных мячей, о которую я споткнулась, если не хотели, чтобы я взяла мяч. И представьте, он подошел, как ключ к замку. Когда темной ночью я выскользнула из дома с бейсбольным мячом в руке (не забыв надеть перчатки!), Брандо бешено залаял, а мне не хотелось будить Джордана, поэтому пришлось взять пса с собой. Остается только гадать, почему он вернулся туда на следующее утро. Может, почуял, что я опьянела от ярости и сделала что-то ужасное? Или просто хотел поиграть с мячом? Что касается Джордана, то я не знаю, почему все ему рассказала. Может, мне хотелось, чтобы он тоже считал Луизу мерзкой старой каргой. Это придало бы мне решимости – если Джордан кого-то недолюбливает, значит, это дрянной человек. Я не стала рассказывать ему о бомбоубежище, ведь если полиция будет расследовать убийство, ему лучше не знать, что я была в курсе существования бункера. Полиция в конце концов определила, что бейсбольному мячу по меньшей мере десять лет и он, возможно, находился там уже очень давно. Показаний свидетелей хватило, чтобы обвинить Марселу в покушении на убийство, и смерть Луизы решили признать несчастным случаем – она спустилась туда добровольно и, в отличие от Винни и Чарли, могла выйти беспрепятственно, если бы захотела. Хотя коронер определил, что она умерла всего несколько часов назад, полиция не могла выяснить, сколько времени была закрыта дверь и перекрыт кислород, что было большой удачей для меня, хотя до сих пор мне так редко везло. Говорят, жизнь иногда похожа на искусство, но иногда искусство проникает в жизнь. Люди смотрят фильм о драматическом возвращении героя («Рокки») или о человеке, от которого совсем не ожидаешь геройских поступков («Эрин Брокович»), и это вдохновляет бороться за мечту и отстаивать какую-то идею. Нет, я не сыграла именно так, как написано в сценарии, и даже изменила предложенную роль. Но в итоге, думаю, все согласятся, что хорошие парни победили, а настоящая злодейка получила по заслугам. Заслужила ли я наказание за то, что взяла дело в свои руки? Что ж, это решать моим ангелам-хранителям. Глава 68. Джордан – Что тут у нас? – спросил детектив у экспертов-криминалистов, стоящих на пороге гостиной в доме покойной. Я мог не оставаться до конца допроса, но не хотел бросать Эшли, поэтому просто шатался поблизости. Когда я услышал о том, что сделала старуха, мое лицо снова вспыхнуло от гнева. Даже если не считать боли, которую она причинила Эшли в прошлые выходные и своим детям за всю жизнь, инсценировка собственной смерти – это преступление и оскорбление врачей и тружеников похоронного бюро, старающихся достойно проводить в последний путь усопших. – Вот это было в вентиляционной шахте, – сказал эксперт, поднимая прозрачный пакет с бейсбольным мячом. – Он полностью преградил доступ воздуха в бункер.