Он поручил мне закрутить булавы обратно и поставить их туда, где они были. Когда я закончил и повернулся, то увидел, что всё стёганое одеяло сверкает от многочисленных бриллиантов и жемчуга. – О, а не в этой ли тиаре была леди Мэй на своей свадьбе, – заметил Раффлс, – и она исчезла в комнате для переодеваний, пока дождь из конфетти отвлекал гостей… Ох, как же глупо было сложить сюда эти старинные золотые ложки, вот они-то и выдали разницу в весе… Это, вероятно, бриллианты Кэнуорти… А вот откуда этот жемчуг я не знаю… О, а это похоже на набор колец, возможно, забывчивая леди оставила его в ванной комнате! Вот и всё. Наши взгляды встретились. – Сколько всё это стоит? – хрипло осведомился я. – Невозможно сказать точно. Но больше, чем всё, что мы взяли за всю жизнь. В этом я абсолютно уверен. – Больше, чем всё… Мой язык одеревенел от одной мысли об этом. – Но чтобы сбыть это, потребуется время, старина! – А… нужно ли нам это партнёрство? – спросил я, обретя, наконец, голос. – К черту партнёрство! – в сердцах воскликнул Раффлс. – Надо сматываться отсюда как можно быстрее. Мы распределили вещи между нами, включая вату, не потому, что она нам была нужна, но чтобы устранить все явные следы нашего весьма достойного поступка. – Грешный лорд никому ничего не расскажет, когда обнаружит пропажу, – уверенно заявил Раффлс, – но лучше будет, если он поймёт всё как можно позже. Так… тут всё выглядит, как прежде. Нет, лучше оставить окно открытым, как было, только шторы закрыть. Отлично, теперь погасим свет. В другой комнате всё в порядке. Так, осталось выключить свет в гостиной, Банни, займись этим, пока я открою… Он вдруг замолчал. В тишине было слышно, как снаружи в замочную скважину просунули ключ. – Ну же! Давай! – лихорадочно зашептал Раффлс. И когда я повиновался, он одним рывком приподнял меня и бесшумно втолкнул в спальню, в то же мгновение открылась входная дверь, и раздались хозяйские шаги. Последовавшие за этим пять минут были ужасны. Мы слышали, как апостол Рационального Питья отпер один из ящиков своего старинного буфета, затем последовали звуки, подозрительно напоминающие бульканье бутылки и шипение сифона. Ни прежде, ни потом я не испытывал такой жажды, какая напала на меня в тот момент. Не думаю, что многие исследователи тропической природы испытывали нечто подобное. Но со мной был Раффлс, и его рука была столь же уверенной и твёрдой, как у профессиональной медсестры. Я ощутил это, потому что он, по непонятной мне причине, поднял воротник моего пальто и застегнул его до самого горла. После я увидел, что он сделал то же самое со своим пальто, но я даже не заметил, когда. Единственное, что я услышал в спальне – это металлический щелчок, приглушённый карманом его пальто, и этот тихий звук не только развеял мою дрожь, но и ввёл меня в небывалое волнение. Но тогда я совершенно не знал, какую игру задумал Раффлс, и какая роль в ней отведена мне. Прошло совсем немного времени, и лорд Эрнест вошёл в спальню. Боже, как моё сердце тогда не остановилось! Мы стояли у самой двери, и я могу поклясться, что проходя мимо, он задел меня. Скрипнули его ботинки, звякнула каминная решётка и… Раффлс включил свет. Лорд Эрнест Белвилл сидел на корточках с булавой в руках, словно лакей с украденной бутылкой. Красивый, хорошо сложённый мужчина со стальной сединой и железной челюстью, но в тот момент он выглядел комично и глупо. Я подозревал, что такое с ним впервые. – Лорд Эрнест Белвилл, – обратился к нему Раффлс, – вам некуда бежать. У меня в руках заряженный револьвер и если вы вынудите меня, я его применю, как к любому другому отпетому преступнику. Я здесь, чтобы арестовать вас за ряд грабежей в домах герцога Дорчестерского, сэра Джона Кенуорти и других благородных домах в нынешнем сезоне. Вам лучше бросить то, что у вас в руке. Там пусто. Лорд Эрнест поднял булаву на дюйм или два, а вместе с ней и собственные брови, после этого он поднялся, а булава со стуком вернулась на место. И когда он расправил плечи с вежливой, но ироничной улыбкой под подстриженными усами, он выглядел достойно, не важно – преступник или нет. – Скотланд-Ярд? – спросил он. – Именно так, милорд. – Не думал, что вы поймаете меня, – признался лорд Эрнест. – Сейчас я узнал вас. Вы тот интервьюер. Честно сказать, не знал, что кто-то из вас способен на это. Пройдёмте в соседнюю комнату, и я покажу вам ещё кое-что занятное. И да, просто держите меня под прицелом. Но взгляните на это! На старинном буфете, отражаясь в полированном красном дереве, отчего их казалось вдвое больше, сверкали драгоценных камни. Они сияли, как гирлянды, на пальцах лорда Эрнеста, когда он, слегка пожав плечами, передавал их Раффлсу. – Бриллианты Кирклитхэм, – объяснил он. – Добавьте их к изъятому. Раффлс сделал это без тени улыбки. Пальто, застёгнутое до подбородка, низко надвинутый на лоб цилиндр, острый взгляд и строгие черты лица – он выглядел идеальным детективом из художественной литературы и театра. Я не знаю, как выглядел сам, но постарался принять грозный вид и оскалился. Я включился в игру, которую мы явно выигрывали. – Может, просто разделим всё между собой? – спросил лорд Эрнест небрежно. Раффлс не снизошёл до ответа. Я оскалился, как щенок бульдога. – Тогда хотя бы выпейте со мной! Мой рот наполнился слюной, но Раффлс нетерпеливо покачал головой. – Мы должны идти, милорд, и вы пойдёте с нами. Мне было совершенно неясно, что нам с ним делать, когда он пойдёт с нами. – Могу ли я собрать необходимые вещи? Пару пижам и зубную щётку, ну вы понимаете? – Я не могу дать вам много времени, милорд, но чтобы не поднимать лишнего шума, я велю консьержу поймать для нас кэб. Я вернусь через минуту, и вы должны быть готовы через пять. Вот, инспектор, возьмите это, пока меня нет. И он оставил меня наедине с этим опасным преступником! Раффлс ущипнул меня, когда передавал мне револьвер, но меня это мало утешило. – «Абсолютно неподкупны»? – спросил лорд Эрнест, глядя на меня. – Вам меня не купить, – ответил я сквозь зубы. – Тогда пойдёмте в спальню. Я впереди. Думаете, сможете выстрелить, если я буду плохо себя вести? Я встал так, чтобы нас разделяла кровать. Мой арестованный положил на кровать небольшой чемодан и стал мрачно бросать в него вещи. Он укладывал их, не поднимая головы, я наблюдал за ним. Внезапно его правая рука схватила ствол револьвера. – Лучше не стрелять, – сказал он, ставя колено на кровать, – если вы это сделаете, всё закончится плохо для нас обоих! Я попытался выдернуть револьвер. – Я выстрелю, если вы вынудите меня, – прошипел я. – Лучше не стрелять, – повторил он, улыбаясь. И сейчас только я заметил, что если выстрелю, пуля попадёт в кровать или же мне в ноги. Он выворачивал мне кисть, и теперь ствол револьвера смотрел вниз. Его рука была вдесятеро сильнее моей. И сейчас уже оба его колена были на кровати. Внезапно я увидел, как его вторая рука, сжатая в кулак, медленно движется ко мне над чемоданом. – На помощь! – слабо позвал я. – Надо же! Я начинаю верить, что ты и вправду из Ярда, – сказал он насмешливо и на слове «Ярда» его апперкот достиг моего подбородка. Удар снёс меня с ног. Я плохо помню даже момент падения. III Когда я пришёл в сознание, надо мной стоял Раффлс. Я лежал, растянувшись на кровати, через которую этот мерзавец Белвилл нанёс мне оглушительный удар. Чемодан валялся на полу, но его подлого владельца нигде не было. – Он ушёл? – слабым голосом спросил я. – Слава Богу, что ты в порядке! – ответил Раффлс, как мне показалось, несколько легкомысленно. Мне удалось приподняться на локте. – Где Лорд Белвилл? – спросил я. – Ты уверен, что он убежал? Раффлс показал рукой на открытое окно, в котором светили яркие летние звёзды. – Конечно, – проговорил Раффлс, – и именно тем путём, который я для него выбрал. Он ушёл по пожарной лестнице, как я и надеялся. Ну что бы мы, черт возьми, с ним делали? Мой бедный кролик, я думал, что ты согласишься на взятку! Но, возможно, так даже более убедительно, и лорд Эрнест будет верить в это какое-то время. – Ты уверен в этом? – спросил я, чувствуя сильную дрожь в ногах. – Конечно! – вновь воскликнул Раффлс тоном, который заставил бы покраснеть любого, кто посмеет усомниться. – Но это совершенно неважно, – добавил он беззаботно, – мы уже обыграли его. А когда он это поймёт, то и слова сказать не посмеет. – Чем быстрее мы уйдём, тем лучше, – сказал я, но когда взглянул на открытое окно, перед моими глазами всё поплыло. – Когда ты будешь готов, – настоял Раффлс, – мы с тобой не спеша выйдем отсюда, и я почту за честь вызвать для тебя лифт. Я закрою окно и оставлю здесь всё так, как было. Лорд Эрнест вернётся сюда прежде, чем его хватятся. А потом он попробует отомстить, но мне будет интересно посмотреть, как он это сделает! Пойдём, Банни, соберись, ты почувствуешь себя намного лучше на свежем воздухе. И какое-то время я действительно чувствовал себя лучше, пока мы уходили всё дальше от этих адских квартир без наручников на наших руках. На удивление, всё прошло довольно гладко. Раффлс в очередной раз перевоплотился и исполнил маленькую роль внизу столь же виртуозно, как и более значительную наверху, и радость успешного художника охватила его, когда мы шли рука об руку через парк Сент-Джеймс. Давно я не видел его таким довольным собой, впрочем, и поводов к тому давненько не было. – Не думаю, что мне приходила в голову более хитроумная идея когда-либо, – поведал он, – а ведь я даже не думал об этом, пока он не оказался в соседней комнате. В любом случае, после обнаружения его тайника он уже был у нас в кармане, но чтобы всё получилось настолько хорошо, даже мечтать не приходилось! Жаль только, что ты позволил ему себя вырубить. Я ведь просто ждал за дверью, и мне сделалось дурно от одного звука удара. Но однажды и мне чуть башку не проломили, если ты помнишь. Банни, а ведь то дело и половины нынешнего не стоило. В свою очередь, Раффлс коснулся всех карманов, в каждом из которых содержалось небольшое состояние, и улыбнулся мне, когда мы пересекли освещённые аллеи Молла. В следующий момент он уже поймал кэб – видимо, потому, что я всё ещё был довольно бледен – и не позволил мне произнести ни слова, пока мы не высадились на разумном расстоянии от дома. – Каким ужасным другом я был, Банни! – повинился Раффлс вполголоса. – Но половина добычи твоя, ты её заслужил. Нет, мы пройдём по крыше. Сейчас слишком поздно, чтобы Теобальд был в театре, но слишком рано для того, чтобы он спал. Итак, мы забрались на крышу бесшумно и проворно, как два кота, затем, всё также не издавая ни звука, прошли по грязной кровле. Сегодня свинцовую кровлю было не отличить от чёрного как смоль неба. На фоне беззвёздной черноты нельзя было различить даже трубы вокруг. Приходилось соблюдать предельную осторожность, чтобы не споткнуться о низкие парапеты L-образных световых колодцев, идущих до самого подвала. Над одним из них был хиленький мостик с железными поручнями, которые были тёплыми на ощупь. Ночь была жаркой как никогда. Раффлс прошёл вперёд. – В квартире сейчас, как в духовке, – проворчал я, когда мы подошли к нашей лестнице. – Тогда не пойдём туда, – немедля ответил Раффлс, – мы немного посидим здесь. Нет, Банни, стой, где стоишь! Я принесу тебе чего-нибудь выпить и стул, и не спускайся, пока не почувствуешь себя лучше. И я позволил ему поступить по-своему. Не сказал бы, что как обычно, но у меня тогда не было никаких сил, чтобы возражать. Всё из-за этого ужасного апперкота! Моя голова всё ещё гудела и пульсировала, я сел на один из парапетов и спрятал лицо в своих горячих руках. Ночь не спасала от головной боли. Где-то вдали раздавался гром. Так я сидел, съёжившись, размышляя о своём невезении – жалкая фигура второстепенного злодея, пока не услышал ожидаемые шаги. В тот момент я даже не удивился тому, что они доносились не с той стороны. – Ты быстро, – сказал я беззаботно. – Да, – прошипел знакомый голос, – а ты должен быть ещё быстрее! Сейчас же покажи мне свои руки, одну за другой и если издашь хоть звук, ты покойник.